Калеб Карр - Ангел тьмы

— Но что… — начал было доктор, но охранник уже рванулся прочь.

— Помогите им, доктор, прошу вас! — крикнул он на бегу.

Маркус недоуменно уставился ему вслед:

— Какого черта он не позвонил по телефону?

— Он ничего не соображает от страха, — быстро ответил доктор, переводя дыхание. — И, сдается мне, причина тут может быть только одна… за мной!

Доктор первым вбежал в здание суда и метнулся к проходу за конторкой охранника. За ним открывалась череда каменных ступеней, которую доктор преодолел без особого труда — ведь он уже столько раз спускался по ним, когда опрашивал Либби Хатч. Ноги его быстро, точно в танце, вели нас в самые потроха здания, а сам он снова и снова бормотал про себя:

— Тупица… какой тупица!

Ворвавшись в центральное помещение подвала, куда выходили все здешние тюремные камеры, доктор вдруг остановился — как и все мы, когда вслед за ним узрели, что творилось в той тускло освещенной каменной келье:

К одной из стен прислонился охранник Генри. Глаза его были широко раскрыты, а челюсть отвисла под каким-то неуклюжим углом. Горло ему перерезали от уха до уха, ножевые раны виднелись и на груди. Однако кровью он не истекал — во всяком случае, теперь. Вся кровь словно вытекла из него, насквозь пропитала одежду и скопилась в огромную темную лужу под его телом и вокруг. Напротив него, тоже привалившись к стене, лежал мистер Пиктон. И на груди у него тоже имелись уродливые ножевые раны, а с одного боку шеи — жуткий порез, только, в отличие от Генри, в глазах у мистера Пиктона все еще теплился слабый огонек жизни, а рот вроде бы хватал воздух, пусть даже и судорожными мелкими вздохами.

Вот только окружавшая его лужа крови была почти такой же, как под мертвым охранником.

Пока все в шоке пялились на эту сцену, доктор кинулся прямо к мистеру Пиктону и бегло осмотрел его раны.

— Сайрус! — крикнул он. — Мою медицинскую сумку из дома!

Ни слова не говоря, Сайрус помчался наружу и вверх по лестнице.

— Детектив-сержант! — продолжил доктор, глядя на Люциуса. — И вы, Сара, — помогите мне! Джон, Маркус, нам понадобятся бинты — рвите свои рубашки, оба!

Все забегали, делая как велено, а мы с Эль Ниньо медленно отошли и встали в сторонке. Это было жуткое зрелище, такое жуткое, что поначалу попросту не укладывалось в голове, по крайней мере — у меня. Эль Ниньо же, с другой стороны — повидавший за свою жизнь немало жестокого кровопролития — похоже, немедленно сообразил, что к чему: он беспомощно упал на колени, на какое-то мгновение поник головой, потом поднял лицо и уставился в потолок широко распахнутыми безысходными глазами. И вдруг издал долгий, ужасающий скорбный вопль, что прорезал ночь, будто волчий вой, и наконец заставил меня осознать истинный смысл того, что было у меня перед глазами.

— Jefe! — причитал туземец, расплакавшись. — Сеньор Пиктон, нет! Нет!

Мистер Пиктон чуть-чуть повернул голову на звук рыданий Эль Ниньо, и движение это явно причинило ему страшную боль. Потом он поднял глаза, увидел обрабатывающих его раны доктора, Люциуса и мисс Говард и попытался собрать во рту достаточно слюны, чтобы заговорить.

— Бог мой… — с трудом выдохнул он, — сколько же шума от такого маленького человечка…

— Тихо, Руперт, — выпалил мистер Мур, пока они с Маркусом бешено раздирали на бинты свои рубашки. Вид старого друга, лежащего теперь с такими тяжелыми ранами, похоже, довел нашего приятеля-журналиста почти до слез — но он лишь стиснул зубы и продолжил рвать ткань. — С тобой все будет в порядке, только помолчи хоть раз в жизни, пожалуйста!

Мистер Пиктон выдавил тихий смешок, потом резко вздрогнул.

— Прости, Джон, — выдохнул он. — Прости, что я всегда так много болтал… знаю, иногда тебе это мешало…

— Не будь идиотом, — бросил мистер Мур, теперь едва сдерживающий слезы.

— А доктор… — продолжал мистер Пиктон, глядя на человека, лихорадочно старающегося перевязать его раны и остановить кровь. — Вы всегда хотели… хотели знать, доктор… почему со мной так было… мой контекст…

От приступа кашля у него брызнула кровь, попала доктору на грудь, но тот продолжал трудиться над своим пациентом.

— Я собирался сказать вам… — не унимался мистер Пиктон, — я хотел сказать вам…

— Мистер Пиктон, послушайтесь Джона, — отозвался доктор. — Лежите тихо, это приказ.

— Я уже слышал об этом… — просипел мистер Пиктон, потом пару раз отчаянно глотнул воздуха; грудь его будто свело спазмом; однако приступ прошел, и тогда он перевел взгляд на тело охранника Генри. — Я… я лежал здесь… смотрел на него… — Раздался еще один тихий смешок. — Идиот… сколько историй… правдивых и выдуманных, доктор… по-вашему, есть о тюремщиках… соблазненных своими пленниками?..

— Пожалуйста, Руперт, — пискнула мисс Говард, сама уже на грани слез. Потом потянулась, приложила два окровавленных пальца к его губам и слабо улыбнулась. — Постарайтесь не шевелиться. Я знаю, вам это нелегко…

Мистер Пиктон отвел голову от ее пальцев и улыбнулся в ответ.

— Сара… чем меньше… вмешательства… в мою смерть… тем лучше… — Вновь бросив взгляд на Генри и с трудом сделав еще один сиплый вдох, он продолжил: — По моим прикидкам… этих историй… сотни… Такова мера… человеческого невежества, понимаете… И что интересно… — Он снова начал кашлять кровью, и на сей раз куда мучительнее: ухватился за лацкан сюртука доктора и резко потянул, глаза широко раскрылись и выпучились. — Это была… не она… — просипел он, кровь потекла у него изо рта и намочила рыжеватую бороду. — Она велела ему… убить меня… Но тупоголовый болван… даже с этим толком не справился… — Лицо мистера Пиктона ужасно побледнело, он откинулся и добавил: — Потом она убила его… больше часа назад… Она опередила вас, доктор… Вам надо идти… идите…

— Руперт, заткнись, во имя всего святого! — выпалил мистер Мур. На глазах у него показались слезы и покатились по щекам.

Мистер Пиктон еще раз улыбнулся ему, потом попробовал окинуть взглядом остальных.

— Вы все… хочу поблагодарить вас… — Тут он снова схватился за докторов лацкан и прошептал: — Когда будете хоронить меня, доктор… взгляните на могилы… моя семья… разгадка…

Голова его запрокинулась набок, и серебристая искра понимания ускользнула из глаз.

Доктор положил палец на горло мистера Пиктона, потом извлек свои часы и, открыв их, поднес блестящую крышку к его окровавленным ноздрям.

— Он еще дышит, — объявил доктор, возвращаясь к работе. — Но лишь едва.

По каменной лестнице эхом разнесся звук шагов — вернулся Сайрус с черным медицинским саквояжем доктора. Через несколько секунд после него явилась миссис Гастингс, а когда увидела кровавую сцену на полу, руки ее непроизвольно взлетели и прикрыли рот.