Ли Чайлд - Сплошные проблемы и неприятности

— Там очень большой замок, — сказал он.

Ричер все еще сидел за рулем «крайслера», двигатель которого продолжал работать. Окно оставалось открытым.

— Чем больше замок, тем труднее его открыть, — откликнулся Ричер.

— Мы проберемся туда незаметно?

— Не слишком, — сказал Ричер. — Встречаемся у ворот.

Они пошли вперед, а он медленно поехал за ними на «крайслере». Дороги вокруг «Новой эры» были стандартными асфальтовыми лентами шириной в двадцать два фута. Типичные для деловых центров дороги без тротуаров. Это был Лос-Анджелес — двадцать одна тысяча одетых в асфальт миль и чуть поменьше тротуаров. Ворота «Новой эры» находились там, где ограда изгибалась дугой, отступая от автострады на двадцать футов, — это было сделано для того, чтобы прибывающие машины могли съехать с дороги и спокойно подождать, пока их впустят внутрь. Расстояние от ворот до противоположного края асфальтового покрытия составляло сорок два фута. Маньяк, сидящий в голове Ричера, тут же сообщил ему, что это ровно 14 ярдов, или 504 дюйма, или 0,795 процента от мили, или чуть больше 1280 сантиметров в европейских единицах измерения. Повернув на девяносто градусов, Ричер заехал в дугообразную выемку и остановил «крайслер» в дюйме от ворот. Затем стал отъезжать назад, пока не почувствовал, что задний бампер «крайслера» уперся в бордюрный камень. Он поставил правую ногу на тормоз, переключил передачу и опустил все четыре стекла. Внутрь ворвался холодный ночной воздух. Все посмотрели на него, и он показал, что двое должны встать слева от ворот и один — справа.

— Включаем часы, — сказал Ричер. — Две минуты.

Не снимая ноги с тормоза, он нажал на газ, чтобы получить возможность стартовать сразу. «Крайслер» начал тихонько раскачиваться. Ричер убрал ногу с тормоза и утопил педаль газа. Машина прыгнула вперед, преодолела сорок два фута и с дымящимися задними колесами врезалась в ворота. Замок разорвало, ворота распахнулись, а внутри «крайслера» надулась дюжина воздушных подушек безопасности. Однако Ричер был к этому готов. Одной рукой он держал руль, а другой прикрывал лицо. Подушку, направленную на водителя, он остановил локтем. Никаких проблем. Четыре открытых окна смягчили удар, и это спасло его барабанные перепонки. Однако шум оглушил Ричера. Это было все равно как если бы он сидел в машине и кто-то выстрелил в него из пистолета сорок четвертого калибра. Впереди, на стене здания, заметался синий луч света. Если сирена и включилась, то Ричер ее не услышал.

Он продолжал давить на газ. После удара в ворота машина слегка сбавила ход. Но потом быстро набрала скорость, оставляя на асфальте следы резины. Ричер выровнял руль и рискнул бросить быстрый взгляд в зеркало. Три фигурки бежали за ним изо всех сил. Тогда он положил обе руки на руль и направил «крайслер» на входные двери.

Когда машина подъехала к дверям, она успела разогнаться до пятидесяти миль в час. Передние колеса ударили в невысокую ступеньку, «крайслер» подпрыгнул вверх и врубился в двери на высоте фута от земли. Во все стороны полетели стекла, двери вырвало из петель, и автомобиль продолжил движение вперед. Как только он опустился на колеса, Ричер нажал на тормоз. «Крайслер» занесло, и он начисто снес столик секретарши и находившуюся за ней стенку. Через мгновение машина застыла на месте, вся, от капота до ветрового стекла, засыпанная обломками конторки и стены.

«Задача Диксон заметно усложняется», — подумал Ричер.

Потом он заставил себя забыть об этой проблеме, отстегнул ремень безопасности, распахнул дверь машины, вывалился на пол и отполз в сторону. Вокруг метались белые снопы света. К Ричеру вернулся слух, и он услышал вой сирен. Вскочив на ноги, он успел заметить, как остальные вбегают в изуродованный дверной проем. Диксон сразу же бросилась в дальний конец холла, а О'Доннел и Нигли помчались к коридору, в котором дважды скрывалась строгая леди. Они уже достали фонарики, и в ярких конусах света замельтешила белая пыль. Ричер вытащил свой фонарик, включил его и побежал за ними.

«Прошла двадцать одна секунда», — подумал он.

В коридоре было два лифта. Их индикаторы показывали, что в этом здании три этажа. Ричер не стал нажимать на кнопки: сигнал тревоги наверняка блокировал лифты. Распахнув соседнюю дверь, он побежал наверх, перепрыгивая через две ступеньки. На лестнице вой сирены стал невыносимым. Ричер выскочил в коридор третьего этажа. Здесь ему не требовался фонарик. Тревожный свет заливал все вокруг, словно он попал на дискотеку в аду. По обе стороны коридора шли двери из клена, отстоящие друг от друга на двадцать футов. Офисы. На каждой имелась табличка с именем. Длинные черные пластиковые прямоугольники с выгравированными на них белыми буквами. Чуть впереди Нигли выбивала дверь в кабинет с надписью «Маргарет Беренсон». Из-за эффекта стоп-кадра, вызванного пульсацией тревожного света, движения Нигли казались диковинными и отрывистыми. Дверь не поддавалась. Она вытащила «глок» и трижды выстрелила в замок. Три громких взрыва. Три гильзы покатились по ковру и застыли в лучах белого цвета, словно золотая цепочка. Нигли ударила ногой в дверь, и та сразу поддалась. Нигли скрылась внутри.

Ричер двинулся дальше.

«Прошло пятьдесят две секунды».

Он миновал дверь с надписью «Аллен Ламейсон». Еще через двадцать футов возникла следующая: «Энтони Суон». Ричер уперся в противоположную стену и нанес мощный удар каблуком в дверь над замком. Кленовая доска расщепилась, и дверь вогнулась внутрь, но замок выдержал. Ричер закончил дело ударом ладони и ввалился внутрь.

«Прошло шестьдесят три секунды».

Он застыл на месте и лучом фонарика осветил офис погибшего друга. Все было на своих местах. Казалось, Суон просто вышел помыть руки. На вешалке висел пиджак, точнее, поношенная куртка цвета хаки, короткая и свободная. Картотечные шкафы. Телефоны. Кожаное кресло, местами продавленное — Суон был тяжелым. На столе компьютер. Новый блокнот. Ручки, карандаши. Часы. Степлер. Небольшая стопка бумаг.

И пресс-папье, которое придерживало бумаги. Кусок советского бетона величиной с кулак, отполированный прикосновениями пальцев Суона. На одной грани — какие-то рисунки.

Ричер шагнул к столу и положил кусок бетона в карман. Взял стопку бумаг, свернул их в трубку и засунул в другой карман. Неожиданно он почувствовал под ногами что-то мягкое. Он направил луч фонарика вниз и увидел яркие красные цвета. Необычный орнамент. Восточный ковер, совсем новый. Он вспомнил веревку на запястьях и щиколотках Ороско и слова Кёртиса Мани: «Это лубяное волокно сизаль с Индийского полуострова. Вероятно, его можно найти там, где экспортируют товары из Индии».