Деон Мейер - Смерть раньше смерти

Господи!

Он механически доставал кастрюли, сковороды, помешивал, наливал воду, одновременно размышляя о двух убийствах. Наконец он сел за стол и принялся за еду. «Жуйте медленно. Тогда желудок скорее сообщит мозгу о том, что он полон», — говорилось в руководстве к диете.

За время ужина телефон звонил дважды.

Первый раз он ответил, когда его рот был набит брокколи.

— Яуберт.

— Можно попросить капитана Яуберта? — Мужской голос.

Яуберт чуть не подавился от спешки.

— Я вас слушаю.

— Добрый вечер, капитан. Извините, что беспокою вас дома, но этот ваш полковник — настоящий ужас.

— Правда?

— Да, капитан. Говорит Майклз из лаборатории. По поводу дела четыре дробь два дробь один дробь девяносто пять. Убийство Уоллеса.

— И что?

— Я насчет орудия убийства. Это не…

— Вы звоните из Претории? — удивился Яуберт.

— Да, капитан.

— С каким именно полковником вы беседовали?

— С де Витом.

— А он тут при чем?

— Он сам нам позвонил сегодня вечером. И обделал нас с ног до головы. Сказал, что его подчиненные горят на работе, а мы тут ленимся лишний раз оторвать зад от стула…

— Полковник Барт де Вит?!

— Да, капитан.

Яуберт с трудом переварил услышанное.

— В общем, капитан, ваше орудие убийства…

— Что?

Неужели де Вит в самом деле звонил в Преторию? А ведь ничего ему не сказал!

— Ваше орудие убийства — никакой не ТТ, капитан. Не знаю, кто придумал такую глупость. Убийство совершено из маузера.

Яуберт ухватил нить разговора.

— Что-о?!

— Да, из маузера. Но вам нужно искать не просто старый маузер. Армейская модель, по-моему, M-96 или M-98, патроны калибра 7,63 миллиметра… Гильзы вполне типичные. Без обода, сужаются на конце. Не понимаю, как можно было спутать его с «Токаревым»…

— Калибр совпадает. — Яуберт не стал выдавать Гриссела.

— Нет, капитан, извините, тут, как говорится, огромная разница! Как бы там ни было, мы значительно облегчили вам задачу.

— Почему?

Майклз понемногу терял терпение.

— Из-за маузера, капитан! Пистолет старый, модель редкая. В Кейптауне не много найдется людей, у которых сохранились такие. Проверьте по спискам регистрации…

— Он что, очень старый?

— Ему почти сто лет. Выпущен в 1896 или 1898 году. Самый красивый из всех, какие делали немцы. Вы его сразу узнаете. Из-за формы рукоятки его прозвали «черенком». Его очень любили офицеры бурской армии. Длинный ствол, магазин располагается перед спусковым крючком.

Яуберт попытался зрительно представить себе описываемый пистолет. В голове что-то щелкнуло, мелькнуло забытое воспоминание.

— Он похож на «люгер»?

— Да, можно и так сказать. Только маузер-«черенок» — дедушка «люгера». Вот именно.

— Где же найти патроны к такому пистолету? Через сто лет…

— К нему подходят патроны для «Токарева», правда, пистолет может взорваться в руках. Но у того, кого вы ищете, сохранились и «родные» боеприпасы. На гильзах выбит год выпуска: 1899. Или 1900. Ловите его скорее! Иначе он разнесет к черту всю Африку и смоется.

— Неужели патроны такие старые?

— Трудно поверить, правда?

— И ими до сих пор можно пользоваться?

— В прежние времена вещи делали на совесть. Иногда случались осечки. Но почти все старые маузеры и сейчас работают как часы. Ваш убийца вполне способен уничтожить половину населения Кейптауна!

— По-вашему, убийца — мужчина?

— Капитан, я в этом уверен.

— Почему?

— У маузера очень сильная отдача. Сбивает всадника с лошади.

Он с удовольствием проплыл одну дорожку. Развернулся, оттолкнулся от бортика и поплыл назад. Мышцы снова заныли от усталости.

Он стремился к невесомости, к полету. Поплыл медленнее, потом быстрее, отдохнул, попробовал поплыть снова, но прежнее чувство уже ушло.

Когда он выбрался из воды, то впервые за много времени испытал удовольствие от плавания.

В четверг, 10 января, первому заместителю редактора «Бюргера» улыбнулась удача. Среди прочего в его задачу вменялось придумывать заголовки — броские, яркие. По опыту он знал, как легко запоминаются фразы, в которых все или хотя бы главные слова начинаются на одну букву. «Маньяк с маузером» — лучше не придумаешь!

Редактор распорядился поместить репортаж об убийствах на первой полосе. Поводов для такого решения имелось два. Во-первых, обычные источники информации в то утро ничего интересного не сообщали. В проблемных пригородах умерло не больше людей, чем обычно. Никаких драк и перепалок в парламенте. Ни одного крупного скандала с участием члена правительства. И на международном фронте все относительно спокойно, даже на Ближнем Востоке, в Восточной Европе и в Ирландии.

Во-вторых, в деле фигурировало необычное орудие убийства. Маузер-«черенок».

Разложив перед собой на столе фотографии покойных Джеймса Дж. Уоллеса и Дрю Джозефа Уилсона, репортер криминального отдела «Бюргера» покачал головой. В его голове возникла оригинальная версия.

Оба убитых черноволосые, и у того и у другого усы. Они даже отдаленно похожи друг на друга. И возраст примерно одинаковый, около сорока лет.

Кроме того, репортер позвонил лейтенанту Джону Клуте из управления общественных связей ЮАПС и поделился своими соображениями. Возможно, маньяк питает ненависть к усатым черноволосым сорокалетним мужчинам.

Клуте обязан был поддерживать хорошие отношения полиции с прессой. Хотя он считал, что репортер криминального отдела «Бюргера» просто бредит, он тем не менее выслушал его не перебивая и обещал все уточнить и перезвонить.

Вот почему Клуте оторвал Матта Яуберта от поедания куриной грудки без кожи, моркови, картошки и брокколи. Он спросил, есть ли рациональное зерно в рассуждениях репортера.

Яуберт не понаслышке знал о способности журналистов к самым невероятным домыслам. Кроме того, он сочувствовал Клуте.

— Мы отрабатываем все версии, — заявил он, понимая, что Клуте и сам ответил бы репортеру именно так.

Клуте поблагодарил Яуберта.

— И вот еще что, Джон! — вдруг вспомнил Яуберт, когда Клуте уже собирался повесить трубку.

— Что, капитан?

— Орудие убийства.

— Что с ним?

— Это маузер-«черенок».

— Что?!

Яуберт терпеливо повторил то, что сказал ему эксперт-баллистик из Претории.

— Господи боже! — воскликнул Клуте. Он прекрасно представлял, как отреагируют на новость журналисты. Уж он-то их знал…

— И еще одно, Джон.

— Что, капитан?

— Запретите им называть меня «одним из лучших детективов в Кейптауне».

Клуте расхохотался, обещал поговорить с журналистами и перезвонил репортеру «Бюргера».

— По словам капитана Матта Яуберта, следствие отрабатывает все возможные версии.

Потом Клуте рассказал о маузере.