Деон Мейер - Смерть раньше смерти

Такое случалось и раньше. И в ЮАР, и за рубежом. Серийные убийства всегда вызывают повышенный интерес. О них охотно пишут в прессе, рассказывают по радио и телевидению. Начинается паника. Убийства будят в людях примитивный страх: маньяк вышел на охоту. Любой может стать его следующей жертвой… Полиция часто бывает бессильна, потому что в действиях маньяка не прослеживается четкой системы. Предотвратить преступление можно, зная систему, модель поведения преступника. У многих грабителей и убийц имеется собственный почерк. Или внятный мотив. Например, ревность. Или алчность. Но, если в действиях грабителя или убийцы нет системы или она есть, но подчиняется собственной, безумной логике, машина следствия буксует. Не на чем ехать дальше. Бензобак пуст. И двинуться дальше удается не сразу.

А если вдобавок за рулем сидит капитан Матт Яуберт…

Ему нужна тоненькая ниточка, зацепка, которая не растает, как дымка до восхода солнца, позволит на себя взглянуть. Хотя бы одна зацепка. Пусть мелкая.

Яуберт взял распиленную полку и понес в дом, собираясь примерить ее. Выходя из гаража, он услышал, что Зели принес своей команде еще одно очко.

Заведующий отделом новостей «Аргуса» листал субботний выпуск. Он искал темы, которые можно будет развить и в воскресенье, — новости, из которых выжали еще не все, что можно выжать.

Он листал газету начиная с последней полосы. На шестой полосе в глаза ему бросилась статейка под заголовком «Жительница Си-Пойнта выбросилась из окна».

Он не стал читать, потому что и так знал, о чем написано в статье. Он лично редактировал материал нового сотрудника.

«Тридцатидвухлетняя Карина Оберхольцер, секретарша фирмы „Петрогаз“, проживавшая в Си-Пойнте, на Йейтс-роуд, выпала из окна своей квартиры на тринадцатом этаже. Она скончалась на месте, получив травмы, несовместимые с жизнью.

Карина Оберхольцер жила одна.

По словам представителя полиции, криминала они не подозревают. „Мы считаем, произошел трагический несчастный случай“».

Заведующий отделом новостей перевернул страницы и стал читать вторую полосу, на которой разместили несколько статей по поводу маньяка с маузером. Посередине красовалась большая фотография капитана Матта Яуберта.

Тут у завотделом в голове, как говорится, прозвенел звоночек. Он придвинул к себе телефон и позвонил по внутреннему номеру. Ему пришлось долго ждать ответа.

— Здравствуй, Бренда. Пожалуйста, как можно скорее принеси мне одно досье из нашего архива. Меня интересует некий Матт Яуберт, капитан отдела убийств и ограблений. — Поблагодарив Бренду, он отключился.

Через восемь минут ему принесли коричневую папку. Завотделом торопливо отодвинул в сторону ненужные документы, открыл досье и начал листать. Скоро он облегченно выдохнул и извлек из папки пожелтевшую вырезку из «Аргуса».

Сжимая вырезку в руке, он отправился в отдел криминальной хроники.

— Ты в курсе, что его жена тоже служила в полиции и погибла, выполняя ответственное задание? — спросил он, протягивая репортеру статью.

— Нет, — ответила Женевьева Кромвель, поправляя пальцем очки. В противовес звучному имени, внешность у нее была неяркой. Ее трудно было назвать красавицей.

— Может выйти неплохой материал. На такие вещи публика всегда клюет. Прошло два года после страшной трагедии, но он по-прежнему на страже закона и порядка… и все такое.

Женевьева просияла.

— Да, — сказала она. — Наверное, он давно завел себе новую подружку.

— Не пялься так на меня, — предупредил заведующий отделом новостей. — Постарайся закрыть тему, чтобы конкурентам ничего не осталось. Возьми интервью у него, у его начальства, друзей, соседей. Почитай его досье, покопайся в его прошлом.

— Знаешь, а он славный.

— Я с ним незнаком.

— Он мне нравится. На снимке он такой застенчивый.

— Милая, хватит пускать слюни! Вперед!

— И симпатичный. Похож на такого большого плюшевого мишку.

— Ну надо же! — Завотделом новостей недоверчиво покачал головой и вышел, что-то ворча себе под нос. Но Женевьева ничего не слышала и не видела. Она сидела на стуле и мечтательно смотрела в потолок.

Прикрутить металлический уголок к стене удалось не сразу.

Яуберт вкручивал первый шуруп в просверленное им отверстие. Он вошел не до конца и решил помочь себе молотком, но после первого же удара по ручке отвертка треснула, а из недосверленного отверстия выпал пластмассовый дюбель. Заодно от стены отвалился солидный кусок штукатурки.

Хотя Яуберт не состоял в лиге сквернословов, он выразился так, что ему бы позавидовал признанный грубиян Гербранд Фос. Эмили, гладившая белье на кухне, хихикнула и прикрыла рот рукой.

В субботу вечером, в четверть шестого, Клуте из управления общественных связей позвонил начальнику отдела убийств и ограблений домой.

Барт де Вит играл в шахматы с Бартом-младшим. Он не рассердился на Клуте, так как безнадежно проигрывал.

— Полковник, извините за беспокойство, но мне только что позвонили из «Аргуса». Они хотят написать большую статью о капитане Яуберте. Потому что он ведет сразу два громких дела. Ловит маньяка с маузером и грабителя по кличке Солнышко. Хотят взять интервью у вас, у его подчиненных, у него самого. Интересуются его биографией, его работой — в общем, всем.

Первой мыслью де Вита было: репортеры что-то пронюхали.

А что, вполне вероятно. Он задумался. Репортеры иногда добывают сведения в самых неожиданных местах. Вот и сейчас что-то заподозрили.

— Нет, — ответил де Вит.

— Простите, полковник…

— Нет. Ни при каких обстоятельствах. Через мой труп!

Клуте приуныл. Он ждал, что полковник объяснится.

Но Барт де Вит ничего не говорил. Наконец Клуте сказал, что передаст его мнение руководству «Аргуса», и попрощался. И зачем он вообще согласился занять этот пост? Нельзя одновременно угодить и начальству, и представителям СМИ.

Он вздохнул и набрал номер репортера.

Яуберт с трудом вкрутил все четыре шурупа.

Потом он отступил на шаг и полюбовался своей работой. Дыры, откуда выпала штукатурка, не было видно. Карнизы висели вкривь и вкось. Он работал без уровня, на глазок, и потому замеры оказались приблизительными.

Наконец он вынес себе суровый приговор: он не рукастый. Ничего, как только на полках встанут книги, карнизы закроются. Эх, ужасно хочется курить. Сейчас бы пивка. Нет, пиво нельзя. Может, съесть грушу?

— Что с тобой происходит? — громко спросил он.

— Что, мистер Матт? — крикнула из кухни Эмили.

Барт де Вит-младший без труда выиграл партию, потому что мысли его отца блуждали вдали от шахмат.

Отец соображал с бешеной скоростью. Самое главное — известно ли журналистам о том, что Яуберт проходит курс психотерапии, а также о том, что его послужной список запятнан. И если да, то как они узнали?