Деон Мейер - Смерть раньше смерти

— Отдел убийств и ограблений. Полковник Барт де Вит, добрый день.

Он рассказал де Виту о решении, принятом руководством Премьер-банка. Де Вит обещал связаться с бригадиром Брауном и обо всем договориться.

— Где вы сейчас, капитан? — спросил де Вит.

— В Стелленбоше, полковник. С криминальной… то есть с криминалистом.

— Пресс-конференция назначена на 18:00. В кабинете генерала. Пожалуйста, не опаздывайте.

— Слушаюсь, полковник.

Он посмотрел на часы. Придется поспешить.

— Фрейдистская оговорка, Мэттью? — спросила Анна Босхофф. Теперь она сидела сблизив колени — поза почти целомудренная.

— Нет, все дело в пресс-конференции.

— Я говорю о том, что вы назвали меня «криминальной». Вы ведь сейчас разговаривали с Бартом де Витом?

Он кивнул.

— Я его знаю. Он одно время преподавал в Открытом университете «Униса». Мы с ним вместе были на нескольких конференциях. Классический образчик маленького мужчины. У него была кличка — Брюзга. Он и похож на Брюзгу из комиксов, маленького человечка, который подпрыгивает, пытаясь заглянуть, что там за стеной. И еще нос… Ему просто не хватает нужных гормонов. Ни разу не пытался ко мне приставать. Что наводит на определенные мысли.

— Можно мне мой блокнот?

— Скажите, Мэттью, вы просто рассеянный или у вас просто такая манера располагать к себе воров и негодяев? — Анна Босхофф протянула ему блокнот. Он взял куртку, вынул оттуда сигареты, закурил. — Вам известно, что курить — здоровью вредить?

— Я курю «суперлегкие» сигареты.

— Поздравляю. Теперь рак вам не страшен.

— Доктор, — решительно произнес Яуберт, — Феррейру убили из «смит-и-вессона» М-61. По мнению нашего эксперта по оружию, из такого пистолета, скорее всего, стреляла женщина.

— Ну и что?

— Не вписывается в вашу теорию, доктор.

— «Доктор». Вы говорите прямо как священник какой-то. Называйте меня Анной. Какой я вам доктор! Я люблю, когда мужчины грубы со мной. Ставят меня на место. Конечно, это вписывается в мою теорию! Если у вас есть маузер, у вас уже есть большой пистолет, и не важно, насколько у вас маленький другой орган…

— Вы уверены, что убийца — мужчина?

— Конечно нет. Возможно, убийца — женщина. Скажем, лесбиянка. Я оперирую лишь средними показателями. Пепельницы у меня нет. Придется вам открыть окно.

— Мне пора идти.

— Вы такой большой! Я имею в виду фигуру, а не то, о чем вы подумали. Люблю крупных мужчин. У маленьких слишком развит комплекс неполноценности. У них гормонов не хватает.

Яуберт смутился. Он смотрел в окно, чтобы не пялиться на ее ноги и полную грудь.

— Вы похожи на медведя. Люблю медведей. По-моему, внешность человека очень сильно влияет на характер. Вы со мной не согласны? — Она по-прежнему смотрела на него не отрываясь; ее взгляд был похож на дуло пистолета. Яуберт быстро глянул на нее и тут же отвернулся. Он понятия не имел, что ей отвечать. — Я вас смутила? Значит, вы из тех мужчин, которые предпочитают более деликатных женщин?

— Я… хм…

— Матт Яуберт, вы женаты?

— Нет, я…

— Я тоже. Разведена. Душераздирающая история. Мы не сошлись характерами. Он работал, и сейчас работает, хирургом. Мы остались друзьями. Вот и все. Теперь вы все про меня знаете.

— Ясно. — Яуберт понимал: пора брать инициативу в свои руки. Проявить характер. — Я…

Она его перебила:

— Ненавижу светские игры. Ненавижу искусственную, надуманную манеру общения. Лишние слова. По-моему, надо говорить то, что хочешь сказать. То, что думаешь. Такая манера не всем по душе. Особенно мужчинам. Мужчинам хочется быть главными, играть в игры по своим правилам. Особенно в любви. Зачем сначала нужно притворяться? Если мужчина кажется мне привлекательным, я так и говорю. Если мужчина меня хочет, он не должен сначала вести меня в дорогой ресторан и дарить мне цветы. Он должен взять меня. Вам не кажется, что так экономится куча времени?

Яуберт посмотрел на ее ноги.

— Я знаю одну восемнадцатилетнюю студентку из Монте-Висты, которая вполне согласилась бы с вами, — сказал он, и у него на душе сразу полегчало.

— Расскажите мне о ней. Она ваша любовница? Значит, вы предпочитаете молоденьких? Мне тридцать два. У меня уже нет никаких шансов?

— Она не моя любовница.

— Почему же у вас такое разочарованное выражение лица? — Не дожидаясь его ответа, Анна Босхофф продолжала: — Знаете, вы совсем другой. Не такой, каким казались мне после нашего разговора по телефону. Детектив из отдела убийств и ограблений! Я представляла себе сурового, умудренного опытом мужчину со шрамом на лице и холодными голубыми глазами. А вы, оказывается, совсем другой. Большой застенчивый мишка. И рассеянный. У меня впечатление, будто вы очень рассеянный, Матт Яуберт. Вы действительно такой?

— Немного, — сказал он и понял, что одержал победу.

— Вам известно, что живешь только раз?

— Да…

— Так живите полной жизнью!

— Я…

— Спешите жить каждый день, каждый миг.

— Мне пора.

— Я вас утомляю? Многие говорят, что я их утомляю. Но друзья у меня тоже есть, я могу это доказать.

— В суде?

Анна Босхофф улыбнулась:

— Мэттью, я буду по вас скучать.

Он положил сигареты, блокнот и ручку в карман куртки.

— Спасибо за то, что уделили мне время, док… то есть Анна.

— Видите, вы делаете успехи. Погодите, я вас провожу.

Они молча шли по коридору, вышли через веранду на солнце. Он увидел, как блестит ее загорелая кожа, голые плечи, ноги. Он увидел, как под мини-платьем двигаются ягодицы.

Она обернулась, поймала его взгляд:

— Мы с вами еще увидимся?

— Если у меня появятся вопросы…

— Тогда мы обязательно увидимся, Мэттью Яуберт. Обещаю.

Пресс-конференцию пришлось перенести в вестибюль Главного полицейского управления, потому что народу собралось очень много.

— Опаздываете, — попенял Клуте из управления общественных связей, увидев Матта Яуберта. Вид у Клуте был испуганный и озабоченный. — Явились две съемочные группы с иностранных телеканалов. И одна наша, с федерального канала Эй-би-си. И с платного канала «М-Нет», они расскажут про нас в передаче «Карт-бланш». Пришли и газетчики, которых я никогда раньше не видел. — Клуте побежал доложить окружному комиссару, что приехал Яуберт.

Журналисты стояли полукругом. Яркие лучи прожекторов освещали маленький столик. За столиком расположился окружной комиссар. Рядом с ним сидели начальник уголовного розыска и де Вит. Окружной комиссар поманил Яуберта пальцем.

— Ну как, есть успехи?

Яуберт сам не понимал, есть ли у него успехи. Размышлял об этом всю обратную дорогу до Кейптауна. Правда, в его размышления постоянно вклинивались мысли о докторе Анне Босхофф. Странно, как много общего у женщин, в чьей фамилии встречаются две буквы «ф»! Бонни Стоффберг. Анна Босхофф. Может быть, лишняя буква соответствует избытку гормонов? Яуберт сокрушенно качал головой. Ну кто бы мог подумать! Едва успел влюбиться в Ханну Нортир, и вот уже хочешь очутиться между ног умной докторши. Похотливый самец. Всего за неделю из застенчивого скромника-молчуна превратился в настоящего быка-производителя. Да, генерал, успехи у меня есть. Только вот… что мне с ними делать?