Нэнси Прайс - В постели с врагом

Отлив продолжался, течение влекло ее за собой, но ветер загонял воду обратно в залив.

Холодная горькая вода подняла ее, опустила, снова подняла.

Издалека донесся крик Мартина. Луч фонарика плясал по воде.

— Сейра! Сейра!

Она снова нырнула, чтобы не слышать его криков.

Ее расчет был верен — она нащупала скользкую поверхность буя и ухватилась за него, задыхаясь и не в силах сдержать улыбку. Она набрала полную грудь воздуха и легла на спину, глядя в светлеющее небо. Сейра внимательно следила за светом фонариков с приближающейся лодки.

— Сейра!— что было мочи вопил Мартин.

Она следила за лодчонкой под небом, затянутым темными тучами, в разрывах которых появлялась полная луна или россыпи звезд.

— Сейра!

Она открыла рот, как бы желая ответить, но что она могла произнести, кроме слов прощания?

Мартин прыгнул в воду. Перед тем, как снова нырнуть, она увидела, как Джон втаскивает его в лодку. Они были все ближе

— Сейра! — Она слышала Мартина, но теперь она уже отдышалась и могла снова нырнуть подальше от его крика и его самого, ее волосы лишь на секунду блеснули в лунном свете

К тому времени, когда она вынырнула, она уже не чувствовала холода. Она отплыла к следующему бую.

Теперь Сейра находилась с подветренной стороны от Сэнд Хук. Буй вырос перед ней, и она уцепилась за него, чтобы отдышаться, прислушиваясь и покачиваясь на волнах.

Теперь лодка была далеко от нее. Мартин и Джон направились к выходу из бухты. Если человек упал за борт, отлив должен был вынести его туда.

Она покачивалась на волнах в свете полной луны.

— Сейра! — Его крик тонул в плеске волн. Теперь она могла отдохнуть. Все пространство между небом и водой было ее.

Отдохнув, она переплыла к следующему бую, ориентируясь по черному провалу в цепочке огней на берегу.

Она коснулась ногами дна и двинулась вперед. «Сейра!» — звучало у нее в ушах. Мокрая одежда тянула ее вниз.

— Ты сволочь! — хотелось ей крикнуть на всю залитую лунным светом бухту. До освещенных домов было далеко, и прибой заглушил бы ее голос, но она промолчала. Мокрая одежда прилипла к телу. Она выбралась на берег. Два пляжных домика, пустые и безмолвные, нависали над ней черными силуэтами. Сейра стянула с себя мокрую рубашку и сняла джинсы.

— Чтоб мне треснуть, если я признаюсь! — яростно прошептала сверкающая в лунном свете блондинка в черном шелке и кружевах, шагающая в пене прибоя.

Она сорвала с себя пижаму.

— Все! Я свободна! Найди меня теперь — попробуй! Утонула!

Запутавшись ногами в мокрой пижаме, она села на песок.

— Каждый раз мне приходилось выпрашивать у тебя деньги, чтобы купить то, что тебе же и нужно! — хотелось ей крикнуть на весь пляж

Убегающая вода потянула за собой ее одежду. Она схватила ее и вскочила.

— Выпрашивала, жульничала, крала — и все из-за тебя!

Темные дома наблюдали, как маленькая обнаженная фигурка металась по пляжу.

— Не разговаривать больше! Не читать книги вместе и не слушать вместе музыку и не таскаться на спектакли! Вот теперь следи за мной и сходи с ума, когда я соберусь слегка поразвлечься!

Маленькая, худая, блестящая от воды фигурка яростно била волны ногами, ее груди подпрыгивали.

— Украдкой таскать деньги из твоего бумажника! У меня тоже есть душа! Врать, что снесла костюм в химчистку! — Фигурка скакала и скакала взад и вперед — Врать и жульничать, воровать, а то меня снова изобьют!

Бросив одежду, она схватила полные пригоршни песка и швырнула его в сторону моря.

— Знать тебя не хочу! Растлитель!

Сейра опустилась на колени в кипящую воду.

— Избивать меня! Наступить мне на ногу и сломать палец! Сломать мне руку… — Она опустила голову на колени и заплакала. Вода колыхала ее длинные волосы

Потом она с трудом встала на ноги, глядя на свои худые руки, покрытые синяками. Пряди ее волос, лежащие на плечах, начали постепенно высыхать.

У ограды лежал кусок дерева, выброшенный морем.

— А ведь я любила тебя, — прошептала она Слабый свет фонаря виднелся почти у входа в бухту. Она заровняла деревяшкой свои следы и поспешила прочь

У нее в ушах звучали их счастливые крики, призрачные, как лунный свет, и она вспомнила, как голая и смеющаяся она лежала в воде прибоя, а над ней тоже голый и смеющийся Мартин.

Она уже обсохла и пошла по верху невысокой ограды. Потом она обернула одну ногу в рубашку, другую в джинсы и пошла по траве В песке оставались только неясные вмятины. Кто-то другой тысячи раз спускался и поднимался по этой лестнице навстречу морскому ветру и солнцу, а в темноте занимался любовью. С трудом поднимаясь по лестнице, она вспомнила, как врезались ступени в ее тело, и само падение, как в замедленной съемке.

Сейра открыла дверь кухни. Глаза уже привыкли к темноте. Она видела пустую тарелку Мартина и свою, к которой она едва притронулась, и ощутила аромат роз на столе.

Она нажала рукой на постель, чтобы вспомнить три тона их медового месяца. Постель была сухая и шуршала, как сброшенная змеиная кожа.

В углу под кушеткой она спрятала пластиковый мешок, в который сложила все, что ей понадобится. Мокрую одежду она сложила в другой мешок — придется взять ее с собой. Поспешно она натянула одежду, приготовленную заранее трусики, лифчик, рубашку с длинными рукавами, брюки, сандалии.

Деньги, накопленные за несколько месяцев экономии и мелкого жульничества, были зашиты в подкладке плаща. Жалко, что ей нельзя взять его с собой. Он бы ей пригодился. Деньги она достала сегодня днем, пока Мартина не было дома.

В мешке был и сыр, она прятала его в холодильнике под морковью. Был припасен также хлеб, сухое молоко, кофе и ореховое масло, которое она привезла из Монтроза. Она захватила с собой старый нож, чашку и ложку.

В темноте и шуме волн Сейра дрожащими руками заплетала волосы. Машина могла остановиться среди сосен. В любую минуту в дверь могли постучать.

Ее левая рука блеснула в зеркале темной ванной комнаты. Она бросила заплетать волосы, сняла кольца, завернула их в пластиковый мешочек и бросила в сумку. Затем она обернула косы вокруг головы

Лунный свет достиг спальни. Она нашла в сумке свой косметический набор. В комнате стало достаточно светло, и при свете луны она густо покрасила брови черным. После этого ярко-красной помадой она накрасила губы

В сумке у нее был припасен также короткий черный парик и темные очки. Она надела парик и очки — из зеркала на нее смотрела незнакомка.

Другой человек, другими глазами смотрел теперь на неудобную случайную мебель, на вечно падающий торшер. Женщина в очках с затемненными стеклами осмотрела весь дом, комнату за комнатой. Холодные волны разбивались о берег и пенились внизу.