Игнасио Гарсиа-Валиньо - Милый Каин

Хулио протянул руку и сказал, что рад познакомиться, но мальчик и не подумал пожать протянутую ладонь.

Карлос почувствовал себя неловко и виновато посмотрел на гостя.

— Такой уж он у нас недоверчивый, — произнес хозяин дома, повернулся к сыну и спросил: — Ты не хочешь пожать гостю руку?

— Перестань. Это все ерунда. — Хулио сделал несколько шагов в сторону под тем предлогом, что ему нужно поставить рюмку на стол, находившийся чуть поодаль, в центре гостиной.

— Николас, садись, мы хотим с тобой поговорить, — сказал Карлос и для большей убедительности потянул сына за рукав к креслу.

Николас подчинился, при этом всем своим видом давая понять, насколько предстоящая беседа ему неинтересна и неприятна. Хулио тоже чувствовал себя неуютно, потому что прекрасно понимал, насколько важно произвести на ребенка хорошее впечатление при первой встрече.

«Судя по всему, я уже сделал неверный первый ход. Дальше все пойдет только хуже и хуже. Зря, наверное, Карлос сразу представил меня как психолога, — подумал Хулио. — Николас, судя по всему, парень умный и сразу сообразил, зачем меня сюда пригласили. Впрочем, ладно, сделанного уже не исправишь. Кроме того, рано или поздно Нико все равно разобрался бы, что к чему».

Напряжение, повисшее в гостиной, разрядилось с появлением Дианы. Малышка вошла в комнату, с трудом передвигая ноги в высоких маминых сапогах. На голове у нее, закрывая глаза и уши, болталась отцовская шапочка для гольфа.

— Папа, папа! А я ничего не вижу!

Карлос подбежал к дочке.

— Господи, да где ты все это нашла? — спросил он и поднял Диану на руки.

При этом мамины сапоги так и остались стоять на полу. Такое развитие событий привело Диану в восторг. Заливаясь смехом, она выскочила из гостиной. Омедас успел заметить, что Нико при этом смотрел на сестру с явной симпатией во взгляде.

У Карлоса сработал мобильник, и он вышел в вестибюль. Звонили по делу. Судя по обрывкам фраз, доносившимся до Омедаса, речь шла о переносе даты общего собрания акционеров какой-то компании. Хулио остался с Нико один на один и оказался вынужден начинать разговор без посреднической помощи отца мальчика.

Омедас сел в вишневое кожаное кресло.

— Здесь сидит только отец, — сообщил гостю Нико.

— Надеюсь, он на меня не рассердится, — махнул рукой Хулио.

Нико взял со стола пульт управления музыкальным центром и включил радио. На первой попавшейся ему станции передавали трансляцию футбольного матча.

— Любишь футбол?

Мальчик демонстративно нажал на клавишу настройки. Из динамиков, сменяя друг друга, послышались обрывки самых разных передач. Это были и ток-шоу, и политические обзоры, и какие-то музыкальные программы. Гостю казалось, что это будет продолжаться бесконечно. Рассчитывая на помощь Карлоса, Хулио посмотрел в сторону вестибюля, но сквозь стеклянные двери было видно, что тот по-прежнему говорил по телефону уже на террасе.

— Ну а в школе у тебя как дела? Уроков много задают?

— Тебе-то какое дело?

Радио звучало слишком громко, и Хулио позволил себе забрать у мальчика пульт и выключить музыку.

Нико презрительно посмотрел на него и спросил, скривив губы:

— Ну и что это у нас? Допрос?

Хулио понял, что его опять застали врасплох. Нико был явно этому рад.

«Ладно, мы еще посмотрим, кто кого, — подумал Хулио. — И все-таки интересно… Эти глаза. Я никак не мог видеть их раньше».

Тем не менее что-то в лице Нико казалось ему знакомым.

— Мы с твоим папой друзья.

— Я в курсе. Ты из клуба. Ну, из того, где те, кто покруче, пинают по всей округе мяч ракетками либо клюшками.

— С чего ты взял, что я из клуба? Меня туда никто никогда не примет, если только твой папа заранее не оформит мне пропуск, — возразил Хулио, сделав вид, что обижается на слова Нико. — Впрочем, я купил теннисный костюмчик. «Лакост суперклуб»… Знаешь такую марку? Думаю, меня теперь точно примут в этот клуб. — С этими словами он подмигнул мальчику.

Тот непроизвольно улыбнулся, но в следующую секунду согнал улыбку с лица и сообщил гостю:

— Не нравишься ты мне.

Хулио повернулся к Нико почти спиной и стал копаться в своем портфеле. Мальчик заинтересовался происходящим, подошел чуть поближе и попытался заглянуть внутрь.

— Что у тебя там?

— Да так, игры разные.

Нико подошел еще ближе. Хулио показал ему содержимое портфеля. Там лежали несколько одинаковых синих коробочек, секундомер и какая-то маленькая книжка.

— Знаю я, что это такое. Все для того, чтобы проверить, не дурак ли я.

— Да уж поверь, такого про тебя при всем желании не подумаешь.

Нико открыл одну коробочку и явно заинтересовался ее содержимым. Хулио порадовался, что мальчишка наконец проявил хоть какую-то готовность к взаимодействию и сотрудничеству.

— Ладно, пойдем ко мне.

Комната Николаса была большой, довольно скромно обставленной, при этом на редкость чистой и аккуратно прибранной.

«Никогда бы не подумал, что в этой комнате живет парнишка двенадцати лет», — мелькнуло в голове у Хулио.

Игрушек в комнате практически не было, лишь пара полок с дисками и книги. Большая часть их представляла собой традиционные детские и подростковые романы, которые хозяин комнаты расставил по алфавиту в соответствии с фамилиями авторов. Хулио удивило наличие среди этих книг далеко не детской и даже не юношеской литературы — от Дюма до Гессе. Отдельно стоявшая этажерка была выделена под учебники, оставшиеся у Нико с предыдущих лет. В большей мере соответствовал возрасту обитателя комнаты здоровенный постер, занимавший практически всю площадь сдвижной дверцы шкафа-купе. На плакате Дани Педроса [2] Дани Педроса (р. 29 сентября 1985) — один из самых успешных испанских мотогонщиков своего поколения. лихо проходил на своей «хонде» крутой поворот какой-то гоночной трассы. Другой постер, чуть меньших размеров, висел прямо над кроватью Нико. На нем был изображен прекрасный панорамный вид Земли из космоса.

Хулио бегло пробежался взглядом по полкам с дисками. Немалую часть из них составляли альбомы «U2» и «Роллинг стоунз», из более современных исполнителей — Бьорк. Он задержал внимание и на нескольких рисунках, сделанных, по всей видимости, самим Нико и прикрепленных кнопками к пробковой доске. На них были в меру умело изображены раллийные гоночные машины и целая эскадрилья реактивных истребителей-бомбардировщиков.

— А ты неплохо рисуешь, — сказал Хулио и на самой верхней полке стеллажа заметил шахматную доску.

Нико тем временем открыл шкатулку с материалами для теста. Ему досталось одно из самых сложных заданий, используемое для проверки развитости пространственного мышления обследуемых детей. Испытуемому предлагалось собрать пазл из двадцати пяти фрагментов без рисунка-образца. Хулио повернул кусочки картона лицевой стороной кверху, в беспорядке разложил их на столе, выразительно посмотрел на Нико и щелкнул секундомером.