Ричард Лаймон - Дорога в ночь

Тем более по домам незнакомых парней.

Скорее всего он нормальный парень, но никогда не скажешь наверняка. А вдруг он какой-нибудь псих.

– Я заплачу больше, – сказал Джек. – Пятьдесят баксов, нормально?

– За три машины? – Фрэн посмотрела на Бренду. – Это же куча денег. И сейчас вроде работы мало.

– Подожди, Джек. – Бренда помянула Фрэн за рукав и оттащила подальше от «мерседеса».

– Забудь об этом, – сказала она подруге. – Мы не поедем к нему домой. Мы о нем ничего не знаем.

– Мне показалось, я ему понравилась.

– Может быть.

Наверняка.

– И мне он нравится.

– Я уже поняла.

– Понимаешь, в чем дело. Если мы скажем «нет» и он уедет, я, может быть, больше уже никогда его не увижу.

– Так какие проблемы? Скажи ему, как тебя зовут, и дай ему свой телефон.

Фрэн поморщилась.

– Не могу.

– Задрать перед ним кофту ты можешь, а дать телефон не можешь...

– Я не задирала кофту.

– А что это было тогда?

– Это случайно так получилось.

– Ну так и дай ему свой телефон как бы случайно.

– Не могу. Это будет уже очевидно.

– Ну да. Не то что задрать...

Фрэн пихнула ее локтем. Уже второй раз.

– Эй. Полегче на поворотах.

Фрэн наклонилась к самому уху Бренды и прошептала:

– Понимаешь, в чем дело. Если мы поедем к нему мыть машины, у меня будет возможность с ним поговорить и все такое. Мы могли бы получше узнать друг друга. Может, он даже попросит у меня телефон.

– Разреши ввести тебя в курс дела: смерть во цвете лет и могилка на обочине.

– Разреши ввести и тебя в курс дела, мисс Всезнайка: кто не рискует, тот не пьет шампанского.

– Оно того не стоит, – сказала Бренда.

– Для тебя не стоит.

– И для тебя тоже. Я знаю, он выглядит как нормальный парень, но по внешнему виду судить нельзя. А вдруг он какой-нибудь псих-маньяк?

– Никакой он не псих. Он абсолютно нормальный. Не считая того, что я, кажется, ему нравлюсь. Давай же, Бренда. А вдруг это моя судьба.

– Давай сделаем одну штуку, – сказала Бренда.

– Какую?

Ничего не ответив, она развернулась и пошла обратно к машине. Джек улыбался, увидев, что они возвращаются.

– Каков приговор? – спросил он.

– Еще не знаю, – сказала Бренда. – Где ты живешь?

– Знаешь, где школа Фостер?

– Да.

– Я живу буквально в нескольких кварталах оттуда. Но я же вас отвезу, так что вам не придется искать.

– И отвезешь нас назад, когда мы закончим?

– Конечно.

– Три машины за пятьдесят долларов.

– Ага.

– Заманчиво.

– Ну, так договорились? – спросил он.

– Единственная проблема, что вдвоем с Фрэн мы провозимся слишком долго. Может, возьмем с собой пару ребят?

Джек улыбнулся.

– Конечно, давайте возьмем. Так всем будет легче.

– Ребята! – крикнула Бренда. – Подойдите сюда на минутку.

Ральф, Бакстер и Квентин подошли к ним.

– Что такое? – спросил Ральф.

– Никто не хочет съездить по вызову? У Джека дома три машины. Он заплатит нам пятьдесят баксов, если мы их помоем.

– Ты хочешь, чтобы мы все поехали? – спросил Бакстер.

– Кому-нибудь нужно остаться здесь и держать оборону, – сказал Ральф.

– Ты у нас на шланге, – сказала Бренда. – Хочешь остаться?

– Угу.

– А вы как, ребята? – спросила Бренда у Бакстера с Квентином.

– Я поеду, – сказал Бакстер.

– Я тоже, – сказал Квентин.

– То есть нас четверо?

– А они? - спросил Бакстер, кивнув в сторону «сушильщиц».

– Они не поедут, – отрезала Фрэн. – Только их нам и не хватало.

– Пусть они остаются. А если тебе вдруг понадобится помощь, то пусть двое моют с тобой машины, а двое на сушке стоят, – сказала Бренда Ральфу.

– Это если подъедут еще клиенты, – сказал Ральф.

– Еще подъедут, – сказал Бренда.

– Надеюсь. Мы еще не заработали намеченной на сегодня суммы.

– Ну, мы сейчас заработаем целых пятьдесят баксов.

А у Фрэн, может быть, появится бойфренд.

Она подошла поближе к машине Джека.

– Мы вроде готовы. Возьмешь четверых?

– Конечно.

– Не откроешь багажник? Забросим туда ведра и тряпки.

– Не нужно ничего брать с собой. У меня все есть дома.

– Точно?

– Конечно. Давайте садитесь, и едем.

Фрэн обежала машину и распахнула правую переднюю дверцу.

– Ничего, если я сяду вперед?

– Конечно, садись. Все равно я хотела сесть сзади.

– Ладно. Отлично. Спасибо. – Фрэн плюхнулась на сиденье.

Бренда открыла заднюю дверь, влезла в салон и сдвинулась в середину. Квентин забрался в машину следом за ней, а Бакстер обошел машину и сел сзади с другой стороны.

Джек обернулся к ним и улыбнулся:

– Все готовы?

– Ага, – сказала Бренда.

Квентин и Бакстер кивнули.

– Только вы пристегнитесь. На всякий случай.

Они пристегнулись.

Джон повернулся к Фрэн:

– Как ты?

– Отлично, – просияла она.

– Тебе, наверное, жутко жарко в этой кофте.

Она тихонько рассмеялась, и ее красное лицо стало еще краснее.

– Да нет, нормально.

– Я сделаю попрохладнее.

В машине и так уже было вполне прохладно. Кондиционер работал вовсю. Бренда даже слегка озябла. На ней ведь не было кофты – одна футболочка. А Бакстер с Квентином были и вовсе в одних плавках.

Джек наклонился вперед и протянул руку к кондиционеру. В машине задул настоящий ветер. Джек выпрямился на сиденье, нажал на газ и тронулся с места.

Квентин помахал рукой команде «сушильщиц». Девчонки рассмеялись, и одна из них показала ему палец.

– Очаровательные девушки, – сказал он.

– Хорошо, что они не поехали с нами, – сказал Бакстер. – А то я бы чокнулся.

Джек притормозил у выезда со стоянки и свернул на бульвар Фэйрвью.

– У тебя здесь собрались самые сливки, – сказала Бренда.

– Все остальные – из ученического совета, – объяснила Фрэн. – А мы хотели, чтобы в мойке машин участвовали только ребята из школьной газеты...

– То есть мы, – сказал Квентин.

– И Ральф, – добавил Бакстер.

– Но ученический совет – в каждой бочке затычка, – продолжала Фрэн.

– Бикини-бригада, – сказал Квентин.

– Эй, – Бренда тихонько шлепнула его по ноге, – я тоже в бикини.

– Ты совсем не такая, как эти, – сказал Бакстер.

Она повернулась и посмотрела ему в глаза.

Он вспыхнул и пожал плечами.

– Спасибо, – сказала она.

– Этот совет уже всех достал, – продолжала Фрэн, – вечно во все суются. И изобретают эти дурацкие правила, которым все должны следовать.

– Ненавижу правила, – сказал Джек.

– Ага, и я тоже. Но больше всего я ненавижу, что они заберут половину всего, что мы заработали.

– Это нечестно, – сказал Джек.

– Конечно. Но правила устанавливают они.

– Это не то что нечестно, это вообще мерзопакостно, – заметил Джек.

– Вот именно. Почему мы и не любим этих девчонок. Они все из ученического совета.