Джеффри Линдсей - Декстер в деле

Я подцепил эту холодную громоздкую железку и засунул себе за пояс, а поверх натянул ужасный зеленый пиджак. Чатски закрыл дверцы шкафа, и мы вышли в коридор.

— Повесь-ка табличку «Не беспокоить», — предложил он.

Отличная идея; оказывается, я не ошибся, у него есть опыт. Нам сейчас ни к чему, чтобы в номер вошла горничная и вздумала протереть плечики для одежды. Я повесил табличку, и мы с Чатски двинулись по коридору в сторону лестницы.

Так странно начинать охоту в ярко освещенном помещении: ни луны, выглядывающей из-за моего плеча, ни жадных отблесков ножа — вообще ничего, лишь Чатски шагает впереди, шаркая то живой ногой, то металлической, — это мы нашли пожарный выход и полезли по ступеням на восьмой этаж.

Номер 865, как я и предполагал, располагался со стороны фасада — Вайссу было бы удобнее всего установить здесь камеру. Мы тихо постояли под дверью, пока Чатски, повесив свой пистолет на крюк, свободной рукой нашарил в кармане универсальный ключ консьержа. Передал ключ мне, кивнул на дверь и прошептал:

— Раз, два, три!

Я вставил ключ, повернул ручку двери и отскочил в сторону, а Чатски ворвался в комнату, вскинув руку с пистолетом. Я осторожно последовал за ним, тоже с пистолетом наготове.

Чатски пинком распахнул двери в ванную, в шкаф; потом расслабился и спрятал пистолет за пояс.

— Так вот оно что… — пробормотал он, кивнув на столик у окна.

На столике стояла огромная корзина с фруктами; какая ирония, если вспомнить, что Вайсс с ними обычно делает. Я подошел поближе — к счастью, в корзине не было ни кишок, ни отрезанных пальцев. Только манго, папайя и все такое, а еще карточка с надписью: «Feliz Navidad. Hotel Nacional» [34] С днем рождения. Гостиница «Националь» ( исп. ). . Совершенно банальное пожелание, ничего особенного. Но этого оказалось достаточно, чтобы убить Рохелио.

Мы просмотрели все ящики, заглянули под кровать… Не считая корзины с фруктами, в комнате было пусто, как у Декстера на полке с подписью «душа».

Вайсс исчез.

Насколько мне известно, я никогда не фланировал прогулочным шагом. Если совсем начистоту, сильно сомневаюсь, что я хотя бы праздно бродил по улицам, а уж о фланировании не может быть и речи. Когда я куда-то направляюсь, у меня всегда есть четкая цель, и — боюсь показаться нескромным — чаще всего я склонен шагать широко и решительно.

Но теперь, когда мы покинули пустой номер Вайсса и вошли в лифт, Чатски постарался мне внушить, насколько важно вести себя спокойно и беспечно (тем временем запихивая пистолеты в портфель), насколько важно не спешить и не выказывать волнения. И ему это настолько хорошо удалось, что, когда мы шагнули из лифта в холл гостиницы «Националь», я, кажется, и в самом деле начал прохаживаться. Чатски уж точно прогуливался как бы без дела, однако совершенно неестественного… ему-то приходилось справляться на одной искусственной ноге.

Так или иначе, мы фланировали по холлу, улыбаясь каждому встречному. Профланировали наружу, вниз по ступеням, мимо привратника в адмиральской форме, затем профланировали вслед за ним к обочине, где он кликнул для нас первое такси из вереницы ожидающих машин. На тот же неторопливый, прогулочный манер мы продолжили вести себя и в такси — Чатски попросил водителя отвезти нас в крепость Эль-Морро. Я удивленно вскинул брови, но он только покачал головой, предоставив мне разгадывать его намерения самостоятельно. Мы направлялись в одно из самых туристических мест в Гаване — битком набитое фотоаппаратами и насквозь пропитанное запахом солнцезащитного крема. Впрочем, я попытался думать как Чатски (то есть возомнил себя на время шпионом) и быстро догадался, в чем дело.

Именно в том, что место очень популярное среди туристов! Потому-то Чатски и назвал его водителю. Если случится худшее (а надо признать, именно к тому и шло), тогда наш след оборвется в толпе и выследить нас дальше станет чуточку сложнее.

Итак, я откинулся на сиденье такси и стал наслаждаться прекрасными, залитыми лунным светом видами. Где-то в другом месте этот же самый успокоительный свет от радостно смеющейся бледной луны лился и на Вайсса; быть может, нашептывал ему те же самые ужасные, чудесные мысли: коварные, веселые затеи на вечер… Никогда еще бледная луна не вызывала столь высоких приливов на Пляже Декстера. Она хихикала и фыркала, подсмеиваясь надо мной и наэлектризовывая все мое существо, и я с трудом сдерживался, чтобы не сорваться во тьму и не исполосовать все теплокровное в зоне доступа. Может, причина в разочаровании — ведь Вайсс опять ушел, — но ощущение было чрезвычайно сильное и по дороге к Эль-Морро я искусал себе губы.

Водитель высадил нас у входа в крепость, в водоворот туристов, ожидающих вечернего представления, и уличных торговцев с тележками. В машину вместо нас тут же уселась чета пенсионеров в шортах и гавайских рубашках, а Чатски подошел к торговцу и купил две зеленые банки прохладного пива.

— Держи, парень. — Он протянул одну банку мне. — Давай-ка здесь пока побродим.

Сначала фланировали, а теперь еще и бродить — все в один день! Просто голова кругом. Но я бродил, потягивал пиво из банки и вслед за Чатски гулял в самой гуще толпы. Раз мы остановились у сувенирного киоска, и Чатски купил пару футболок с изображением маяка на груди и надписью «Куба» большими буквами. Потом мы побрели дальше, туда, где дорожка заканчивалась. Здесь он как бы невзначай окинул взглядом окрестности, кинул свою банку в мусорку и объявил:

— Хорошо! Здесь можно. Сюда!

Прогулочным шагом он неторопливо двинулся в какой-то проулочек между древними зданиями форта.

— Ладно, — произнес я. — А теперь что?

Чатски пожал плечами.

— Переоденемся, потом в аэропорт — вылетаем первым рейсом, все равно куда, и возвращаемся домой. А, вот еще!.. — добавил он, покопался в портфеле, выудил два паспорта и протянул один из них. — Дерек Миллер. Годится?

— Конечно, почему бы и нет. Прекрасное имя.

— Ага, — подтвердил он. — Уж лучше, чем Декстер.

— Или Кайл, — поддакнул я.

— Какой такой Кайл? — Он помахал собственным новым паспортом. — Я Келвин. Келвин Бринкер. Но ты зови меня просто Кел.

Чатски принялся перекладывать всякую всячину из куртки в карманы брюк.

— Пиджаки нам тоже надо потерять. Хотя полностью переодеться некогда, немного внешность поменяем… Вот надень!

Он протянул мне одну из купленных футболок и кепку. Я выпростался из своей жутко-зеленой куртки (почти с благодарностью, если честно), стащил с себя старую рубашку и быстро переоделся в новехонький наряд. Чатски сделал то же самое, мы вышли из проулочка и запихнули миссионерские тряпки в мусорный бак.