Пьер Пело - Братство волка

Они обнаружили тело на исходе долгого дня, проведенного в преодолении крутых подъемов, скользких склонов и оврагов, покрытых снегом, который иногда доставал людям до пояса. Им приходилось пересекать узкие и неровные горные переходы, коротко придерживая лошадей за поводья. А иногда они отправлялись пешком, вверяя лошадей крестьянам, которые были вооружены простыми палками, обитыми железом, в поисках дороги, по которой могла бы пройти лошадь, а затем возвращались, искали своих лошадей и понимали, что необходимо идти в другом направлении.

Люди с трудом пробирались по глубокому снегу. Этот белый снег, мягким покрывалом укрывающий землю, побуждал ехать быстрее, как только прекращался снегопад. Время от времени пурга усиливалась, хлопья падали гуще и чаще, не прекращая сыпаться ни на минуту. И тогда поисковая команда разделилась на группы, которые возглавили крестьяне-проводники, хорошо знавшие горы. Группу, в которой оказались Грегуар и Мани и к которой в дальнейшем присоединился Тома д'Апше и еще два крестьянина, вел отец пропавших детей.

Жан-Франсуа де Моранжьяс шел с теми, кто местом своих поисков выбрал северо-восточную часть Муше. Грегуар видел его утром, когда длинный черный ряд спасателей выстроился на выходе из Фулейра. Они поприветствовали друг друга издалека, но ни один из них не пожелал подойти ближе, что, однако, в данных обстоятельствах не выглядело неуважительно.

Когда небо начало темнеть, наконец обнаружили тело. Снегопад усилился, и наступила тишина, которую не нарушал даже шум ветра. Через несколько минут на землю спустилась ночь. Факелы только-только зажгли, и когда отец пропавших детей увидел страшное зрелище, он едва не поверил в дьявола, а остальные крестьяне упали на колени и начали креститься, внезапно осознав, что они нашли не только то, что искали, но и нечто большее…

Люди уже во второй раз прочесывали это место, следуя по дороге, по которой, как сообщил им несчастный отец, жители деревни обычно ходили через лес. Они прошли мимо заброшенной хижины, черной и покосившейся, но ничто не указывало на признаки, по которым можно было найти маленьких пастухов. По настоянию Тома они проехали по дорожке, истоптанной козами, где, возможно, пробегали дети, но тоже безрезультатно.

То, что они увидели, сначала показалось просто размытым силуэтом, застывшим в ветвях, которые проросли на пне. Этот толстый пень приткнулся у края тропинки, что вилась вдоль склона.

Мани, ехавший впереди группы, первый заметил странный пень и, спрыгнув с лошади, опустился возле него на корточки. Он сделал несколько жестов, и остальные поняли, что делать. Сойдя с лошадей, Грегуар и Тома направились к нему, тяжело ступая по глубокому снегу, который доставал им до пояса. Они стали рядом с индейцем, пытаясь рассмотреть в ночной мгле его находку. Это была темная, истерзанная масса, лежавшая на бледном снегу под деревом. Она была завернута в плащ, и оттого увидеть какие-либо детали не представлялось возможным.

Люди находились на расстоянии всего лишь нескольких Шагов, когда она почувствовала их приближение и быстро поднялась, окинув взглядом тех, кто держал лошадей под уздцы, медленно приближаясь к ней по тропинке. Грегуар вскрикнул и бросился бежать, услышав, как позади него, разразившись проклятиями, упал на землю Тома.

Она проворно побежала вниз по склону, показав им сначала пустые ладони, а затем сделав знак, который ни с чем нельзя перепутать, – жест, означавший наведение порчи. И тогда крестьяне, жалобно заохав, остановились и начали судорожно креститься.

– Это проделки дьявола! – закричал отец пропавших детей.

Грегуар узнал ее и был уверен в том, что остальные, а особенно Мани, тоже узнали ее. Но никто не стал произносить вслух ни ее имени, ни прозвища. Кто-то из мужчин указал на двух соломенных кукол с вплетенными в них растрепанными перьями, которые лежали под деревом. Однако они не притронулись к ним, и вскоре бесшумно падающие хлопья снега укрыли их.

Преследовать убегающую по глубокому снегу Болтушку было очень рискованно и практически невозможно. Девушка металась по склону, а затем и по равнине, словно сумасшедшая, и напоминала птицу, которая ловит крыльями пересекающиеся потоки воздуха, пытаясь взлететь. В самом сердце зарождающейся ночи, среди кустарников и спутанных стеблей вереска, где не было никакого шанса поймать немую, тихо падал и падал белый снег, заметая все следы на промерзшей земле. И среди этих следов – то ли там, откуда убегала Болтушка, то ли в том месте, где она нашла обезглавленного мальчика, а потом, вероятно, притащила сюда, – они наконец обнаружили тело несчастного ребенка. Оно лежало в десяти шагах от дерева, где Болтушка оставила своих кукол.

Отец мальчика зарыдал.

Из глубины леса, чернеющего в горах, ему ответил волчий вой.

Пламя факелов затрещало под напором ветра, и снежинки снова завихрились. Началась метель. И все время, пока Грегуар, склонившись над изуродованным трупом мальчика, изучал его раны в неровных отсветах огня, не было слышно никаких других звуков. Взволнованный, бледный, с перекошенным лицом, он нашел в открытых ранах жертвы то, что несколько дней спустя ему пришлось показать на ученом совете, возглавляемом королевским интендантом, и что навлекло на него большие неприятности. Однако в ту страшную ночь Грегуар никому даже словом не обмолвился о своей находке, да и, скорее всего, в сумраке, освещаемом полыханием фонарей, ее никто и не заметил… Нахмурившись, шевалье обратился к отцу детей, который после случившегося все время молчал:

– Нужно искать твою дочь.

Мужчина молчал, качая головой. Двое других ответили вместо него. Их голоса надрывались от усталости, глаза блестели, а в уголках ртов и бородах застыла слюна. Они заявили, что все кончено, что им никогда не найти ее, по крайней мере живой, а даже если девочка еще и жива, то это наверняка будет скорее проклятие, чем чудо, потому что для нее все потеряно, раз уж она повстречалась со Зверем. Затем крестьянин, пряча глаза, сказал, что у него уже нет дочери. Тома, как ни странно, поддержал их. Маркиз пожаловался, что люди уже валятся с ног от усталости, а следы на снегу почти не видны, что они всегда смогут вернуться позже, например утром, и привести с собой собак…

Неожиданно раздался громкий вой волка. После непродолжительной паузы он повторился, но уже ближе и по-другому. Чувствовалось, что зверь находится где-то рядом и бродит вокруг сидящих на корточках крестьян которые напряглись, сдерживая дрожь и стараясь не выдавать своего страха.

– Где Мани? – внезапно спросил Грегуар.

Индейца нигде не было видно.

Волк снова завыл.