Уве Шомбург - Код Вавилона

Крис сглотнул, по-прежнему медля.

Торнтен и Салливан пятились к двери часовни. Салливан орал при этом на своих людей, которые поднимались неохотно и, пригнувшись, тоже пятились назад. Зоя Перселл тащила за собой монахиню, прикрываясь ею, а Фолсом держался вплотную к ним.

Истекли последние секунды. Торнтен и Джесмин скрылись в мертвой зоне.

Крис тяжело вздохнул. Ожидание и переговоры измотают осажденных. Со временем маятник качнется в пользу осаждающих, и при удачном раскладе может не прогреметь ни одного выстрела, пока Торнтен не сдастся.

Тут Салливан неожиданно остановился.

Какие-то проблемы!

Торнтен снова показался в поле зрения и прикрикнул на Салливана.

«Дверь заперта! — пронеслось в голове Криса. — Сбежавшие монахини забаррикадировали дверь часовни изнутри!»

Торнтен притянул к себе Джесмин, снова выставил ее перед собой и погнал направо, в ту сторону, где притаился Крис.

Они будут проходить прямо под ним.

В то время как Торнтен с Джесмин подходил все ближе, вертолет подлетал к дороге. Механический звук громкоговорителя перекрывал шум винтов. Жесткий и искаженный голос начал отсчет. Каждые две секунды — очередное число.

Ультиматум! После этого они начнут стрелять А Джесмин была живым щитом Торнтена!

Крис вскочил и подступил к краю стены. Дождался и спрыгнул.

Он упал прямо на левое плечо Торнтена. Тот выронил чемодан и рухнул, увлекая Джесмин за собой. Крис ударил. Торнтен плюнул, лицо его перекосилось. Крис еще раз ударил его рукоятью пистолета по черепу, и Торнтен со стоном обмяк.

Крис поднял Джесмин на ноги. Громовой голос все еще вел свой обратный отсчет. Крис повернул голову и близко от себя увидел Салливана с Анной. Один из людей Салливана стоял чуть поодаль и целился в вертолет.

Одиночный выстрел из вертолета попал боевику в грудь, и рука с оружием дернулась вверх от удара пули. Убитый упал на колени, но его оружие успело сработать.

Волосы у Криса встали дыбом.

Вертолет загорелся, превратившись в маленькое солнце. Огненный шар понесся вперед. Лопасти винта чиркнули о стену монастыря и разлетелись вдребезги. Потом о стену ударилась кабина, деформировалась и расплющилась.

Крис и Джесмин стояли, не в силах оторвать взгляд от адского огня. Обломки летели во все стороны, осколки металла с визгом врезались в каменные стены или вонзались в человеческие тела. Вертолет с расплющенной кабиной рухнул на дорогу.

Крис схватил Джесмин за руку, чтобы притянуть ее к себе. В этот момент над ними пронесся ураганный вихрь взрыва. Жар опалил им лица, не давая вздохнуть.

Джесмин отшвырнуло, и Крис ощутил мощный толчок в спину. У него подкосились ноги, и в падении он повернулся вокруг своей оси, даже не почувствовав, как его голова ударилась о землю.

Крис, оглушенный, с трудом поднялся на ноги и увидел, что рядом с ним без движения лежат Джесмин и Торнтен. Никто не кричал и не стонал. «Все мертвы», — подумал Крис.

Руки и ноги у него онемели и были нечувствительны, но двигаться он мог. Он осмотрел себя сверху. Крови нет. И на Джесмин и Торнтене крови тоже не было видно.

Он склонился над Джесмин, потрепал ее по щеке и приставил ухо к ее губам. Ощутив ее слабое дыхание, улыбнулся. Снова погладил по щекам и хриплым голосом позвал по имени — она открыла глаза.

— Надо уходить отсюда! — Крис приподнял ей голову, потом подтянул к себе чемоданчик с пробами, который валялся в трех шагах от Торнтена.

— Анна! Где Анна? — спохватилась она.

Крис огляделся. Анна и Салливан лежали в пяти метрах от них. Крис помог Джесмин встать на ноги, и они заковыляли к Анне.

— Анна, идем, Анна… — Джесмин подхватила вялое тело сестры под плечи и тянула его вверх.

Крис не мог отвести взгляда от зияющей раны в затылке Салливана. В большой дыре поблескивали красноватые мышечные волокна и светлые жировые ткани.

— Надо уходить отсюда!

— Я не брошу сестру! — Джесмин снова принялась трясти ее за плечи. Губы Анны дрогнули, и с них сорвался первый жалобный стон.

— Я и не собирался ее бросать, — Крис присел на корточки и пощупал у Анны пульс. Когда она открыла глаза, он встал: — Сейчас вернусь. — Спотыкаясь, он пошел проверить, не представляют ли еще опасность люди Торнтена. Он чувствовал в голове вялую тупость и был неспособен ни к какой мысли.

В нескольких шагах лежали Зоя Перселл, монахиня и Жак Дюфур. На спине ученого, на уровне легких, зияли две дыры. Он лежал поверх монахини, лицо которой было залито кровью. Финансовая директриса концерна Тайсэби, лежавшая в самом низу, тоже не шевелилась.

Джесмин окликнула его. Он поднял руку и поспешил к стене у самого входа в часовню. Там из земли торчал большой обломок обшивки вертолета, а между обломком и стеной застряло тело Фолсома с повисшей набок головой. Крис потянул за железяку, и она упала. Тело Фолсома, лишившись опоры, сползло по стене.

Рубашка на животе Фолсома была пропитана кровью. Весь живот был разворочен обломками железа, похожими на ножи для метания.

Джесмин снова позвала его по имени.

— Сейчас! — пробормотал Крис.

Он оглянулся. Огонь уже настолько раскалил воздух, что подобраться к вертолету было невозможно. Он ничего не смог бы сделать, разве что позвать на помощь монахинь.

Его взгляд упал на землю. Клетка для перевозки мышей валялась в двух шагах от Фолсома. Крышка была распахнута настежь. Крис поднял клетку и заглянул внутрь.

Одна мышка лежала в куче опилок на боку. Из обширной раны на животе сочилась кровь. Остальные три мышки исчезли.

Картезианский монастырь де ла Верне

Массив Мавров в Южной Франции

Утро среды

Два вертолета сели на большом дворе монастыря.

Папа снял наушники и отстегнул привязной ремень. Кальви открыл боковую дверцу и спрыгнул на землю. Он протянул папе руку, и у того от легкого прыжка на землю слегка подогнулись колени.

За ним из машины спустились Иероним, Марвин и два телохранителя. Тротиньон, Тиццани и Барри торопливо подходили от другого вертолета.

— Вашему Святейшеству ни в коем случае нельзя подвергать себя опасности. — Тиццани сделал еще одну попытку: — На вас лежит ответственность за весь христианский мир. Подумайте об этом…

На западной стороне монастыря гремели выстрелы. Телохранители осматривались, оценивая ситуацию.

— У меня тут есть миссия. — Папа не обращал внимания на выстрелы и посмотрел на Тиццани, отрицательно качая головой: — И я буду ее выполнять. А уж выполню ли — все в воле Божьей. И от выстрелов я не побегу.

Иероним дернул папу за рукав и показал на проход в сплошной череде зданий. Там стояла фигура в светлой рясе с капюшоном: