Уве Шомбург - Код Вавилона

«Территория не просматривается. Если наши люди влезут на деревья, мы, конечно, всмотримся при помощи камер и инфракрасного излучения на пару метров вглубь, но до главного здания все равно не доберемся», — припомнил Сантерье свой собственный анализ, когда они обговаривали обстановку, и теперь этот анализ определял их действия.

— Что там видно на въезде? — спросил Камбре в свой микрофон.

— То и дело прибывают гости. Сейчас как раз въезжает очередная машина. Лавочка постепенно наполняется.

Главный инспектор глянул вверх на крышу, где ждали двое его ребят, и в знак подтверждения поднял вверх большой палец.

По показаниям Лавалье, территория охраняется свободно бегающими собаками. Но пока что они в процессе наблюдений не обнаружили ни одной и предполагали, что это связано с прибытием гостей. Этим шансом они и хотели воспользоваться.

Камбре не сомневался, что его люди управятся с собаками. Сантерье был в «черных пантерах» уже десять лет. Ничто не могло вывести его из равновесия с тех пор, как в Марселе, во время усмирения тюремного бунта, стоившего жизни двум охранникам, он — в качестве обменного заложника — ждал смерти в любую минуту. Дважды за четыре дня его выводили на казнь — для психологической пытки.

Его угловатое лицо с резкими чертами на большинство людей действовало устрашающе. Зачастую ему приписывали жестокость, хотя на самом деле он был опытным переговорщиком и умел разруливать критические ситуации с большим терпением.

Виктор Фэйвр был в «черных пантерах» всего несколько месяцев и считался многообещающим талантом. На десять лет моложе Сантерье, стройный и на редкость ловкий, в единоборстве среди «черных пантер» Фэйвр пока что был непобедим.

Фэйвр перемахнул через ограду первым и элегантно покатился по земле, устланной сухой листвой. После того как прыгнул и Сантерье, за ними полетели оба рюкзака. Лесная почва поглотила глухой звук падения.

Они надели рюкзаки и зашагали прочь. Сантерье держал план имения в голове и направился прямиком на запад. Сумерки должны были уступить место ночи через несколько минут. До того времени они хотели как можно ближе подобраться к основному зданию. Сантерье пустился бегом.

Обширное имение лишь кое-где было снабжено видеокамерами. Электронные ловушки здесь наверняка не применялись, поскольку тут водилось много мелкой дичи, которая бы то и дело вызывала тревогу.

«Итак, остаются только собаки», — думал Сантерье. Ночами их наверняка спускают с привязи. Но к тому времени он надеялся уже найти укрытие.

Они спешили по подлеску, прокрадывались в стороне от торных троп и небольших полян, через колючие кустарники и под укрытием лиственных крон приближаясь к шато. Через километр они увидели перед собой открытый участок, за которым возвышалась церковь, обнесенная строительными лесами. Они забились в кусты, и Сантерье обследовал местность через бинокль. Недалеко от церкви стояла старая водонапорная башня. По показаниям Лавалье, оба строения были под землей соединены между собой.

— Что будем делать? — спросил Виктор Фэйвр, тоже посмотрев через бинокль. — В церковь?

— Неплохое решение. Водонапорная башня — тоже вариант. Или сарай.

— Надо спешить. Сейчас стемнеет.

Сантерье кивнул. Вокруг них потрескивало и шелестело. С наступлением темноты появлялись неопознаваемые лесные шумы.

— Давай в церковь.

Они выбрались из кустов и обежали свободное пространство по краю леса. Они перебегали от дерева к дереву, используя прикрытие подлеска. Двигался всегда только один, второй в это время прикрывал его с оружием в руках.

Им не понадобилось прибегать к орудиям взлома. Портал церкви не был заперт, и дверь без скрипа раскрылась внутрь, стоило только Сантерье нажать на ручку.

Они прошмыгнули внутрь церкви, нашли подъем к колокольне и поспешили по каменным ступеням наверх, под самый колокол.

Сантерье достал из рюкзака рацию и передал сообщение Камбре. Виктор Фэйвр в это время стоял с прибором ночного видения у стены колокольни и глядел наружу сквозь узкую амбразуру.

В зеленоватом свете оптики показался массивный источник тепла.

Источник был четвероног и внезапно остановился. Огромное тело замерло, и тяжелая опущенная голова, казалось, слилась с землей. Потом голова оторвалась от почвы, и зверь, вытянув шею, принюхался к ветру.

Бока у животного задрожали, и по спине у Фэйвра пробежал холодок. То была боевая машина весом в семьдесят килограммов, и ее могучие челюсти могли перемолоть любую кость.

Зверь учуял след и теперь уже не потеряет его. Уткнувшись головой в землю, собака побежала в точности по их следам.

Фонтенбло

Утро вторника

Они явились вскоре после пяти и прижали Криса лицом к полу. Давление мозолистых рук на его затылок разбудило его.

Губы его коснулись растресканного каменного пола, и он почувствовал на языке пыль. Холодный металл наручников лег на его запястья ледяными браслетами. Мозолистые руки рванули его за волосы вверх. Крис пошатнулся и получил толчок в спину. Нетвердыми шагами он двинулся к выходу из клетки. На том месте, где был казнен Понти, осталось темное засохшее пятно.

Впереди него шел рыжий, а бородавчатый и Барри замыкали шествие. Они вывели его в основной коридор и там двинулись по ведущему вниз туннелю в скале. Через сотню шагов остановились перед стальной дверью. На потолке Крис заметил маленький глазок камеры.

Они вошли в тамбур, который через несколько шагов перешел в просторный подземный зал.

Высотой он был метра четыре; дальний конец зала терялся в непроницаемой тьме. Чернота начиналась в нескольких шагах, за напольными подсвечниками, стоящими в ряд, с зажженными свечами. Мрачные тени плясали по голым скальным стенам. Справа Крис увидел ниши, которые в игре теней казались входами в пещеры. «Саркофаги», — подумал он, присмотревшись и заметив в нишах смутные очертания.

Пламя свечей на другой стороне зала заметалось, когда откуда-то из тьмы донеслось дуновение воздуха.

Тяжелые звуки органа раскатились по залу, как звуки далекой грозы, и яркие снопы света внезапно пролились из потолочных желобов и озарили прямоугольник в полу.

«Мы где-то под церковью», — подумал Крис, в недоумении уставившись на ярко освещенную площадку.

Толчок в спину погнал его вперед. Вокруг освещенной площадки равномерно стояли стулья. Между ними были насыпаны горки камней высотой по колено. Камни были величиной с теннисный мяч.

Прямоугольник располагался немного ниже остального пола и резко отличался от этого скального основания зала совершенно ровной и белоснежной поверхностью.

Навскидку Крис оценил площадь этого прямоугольника как пять на десять метров. Поперечная щель делила эту площадку пополам. На дальней от него половине в поверхность был вделан длинный и узкий крест.