Антон Сибиряков - В поисках любви

Крепко затягиваюсь сигаретой и выпускаю струю сиреневого дыма в потолок. Похожая на стрелу, она пронзает воздух, дырявя тень от люстры.

В разбитом окне дрожат от холода стекла. И штора, прилепленная на скотч, колышется, словно поникший парус.

Поднимаюсь с дивана, раскрываясь для прохлады осенних поцелуев. И ледяные губы тут же касаются моих сосков и бедер, будоража кровь. А холодный язык проникает между ног, в единственное теплое место, которое у меня осталось.

Сентябрь, в тех краях, где я живу, промозглый и серый. Но иногда в его дыхании можно согреться. Если не обращать внимания на запах гниения, забивающий ноздри. Желтая листва падает с деревьев, под ноги людям, и они проталкиваю ее каблуками в бездонную глотку земли. Она страдает чревоугодием. Чавкая грязью, пожирает гниль, и смрад из ее пасти разносится по округе, становясь частью нашей жизни. Как утренний кофе, или как нежные прикосновения любимых рук под одеялом.

Если б не было оков, я бы вышла на улицу босиком, и прошлась по размякшим листьям. И, может быть тогда, почувствовала ту свободу, о которой все говорят. Без любви, я бы ушла по следам принцессы в осень, сгорая в ее погребальном костре. А высокое пламя, коснувшись небес, развеяло бы над миром тьму. Все было бы так. Без оков.

Это решается здесь и сейчас. Я готова на все, ради возможности стать обычной девушкой. Я не принцесса. Сказки кончились. Пора возвращаться в реальную жизнь.

Если Волшебник поможет мне, я думаю, что еще успею восстановиться на курсе в академии. Знаю, что смогу найти силы послать открытку домой и поздравить родителей со всеми праздниками, пролетевшими так незаметно. Я смогу позвонить Владу и попросить, наконец, прощения. Раскрыть ему свои чувства. Если Волшебник вытащит меня из этой ямы, я стану способной на многое.

Ради этого… я отдам ему свой свет.

Закрываю глаза. Вижу кровь на алтаре взросления.

Всем нам приходится чем-то жертвовать. Но выбора нет. Наши пути предопределены. С самого рождения судьба ведет нас туда, где мы должны быть. Вопрос лишь в том — куда иду я? И не закончится ли эта дорога тупиком?

На улице начинается дождь. Слышу, как мокрые пальцы барабанят по железному подоконнику.

Этот город изменил меня. От той наивной девочки, что приехала поступать в архитектурный институт, не осталось и следа. Теперь я женщина, пропитанная взрослой жизнью насквозь. Я больше не верю книжкам о принцессах. Их ложь осталась в прошлом.

Тушу сигарету в жестянке из-под консервов. Нужно будет сменить пепельницу в подъезде. Хозяйка квартиры, заходившая позавчера за деньгами, сказала, что бычки из старой вываливаются на лестницу. Я слишком много курю. Особенно утром, когда сижу обнаженная перед зеркалом, думая о Сашке. Она никогда не позволила бы мне приводить сюда мужчин. Всегда мечтала о тишине и спокойствии после бурных гулянок. Но место это домом нам никогда не было. Скорее тюрьмой, в которую мы возвращались, чтобы замаливать ночные грехи. Квартира, со старой мебелью и вытертым паласом под ногами, теперь кажется мне опасной. Будто именно в ней, в ее стенах, и живут те демоны, которые заставляют меня заниматься проституцией. И даже рыжая хозяйка всегда предпочитает побыстрее сбежать отсюда, не позабыв при этом о конверте с деньгами. Но, конечно же, все это глупости. Детская боязнь темноты.

Мир, в котором я живу, не признает магии и колдовства. Не я это придумала, но я должна так жить. Тех, кто видит демонов и верит в чудеса, здесь считают сумасшедшими.

— Аль?

Она молчит и вряд ли вернется. Я буду скучать по ней, но никому не скажу об этом. Она останется внутри меня навсегда. Потому что еще при жизни мы стали единым целым. А после смерти нас и вовсе не разлучить. Наверное, такой и должна быть память о лучшей подруге. Чтобы иногда, заглядывая в зеркало, видеть в себе ее черты.

Все подходит к концу. Странная история, что случилась со мной, закрывает двери, как уходящая в депо пустая электричка. Все пассажиры покинули свои места, незаметно выскользнув на нужных станциях. И в следующий раз в моей жизни будут уже другие поезда, и другие люди, с которыми мне окажется по пути. Я никогда больше не увижу вагонов, в которых прибыла на конечную остановку. И только Волшебник, в форме работника метрополитена, подскажет мне верный выход к счастью.

— Завтра все кончится.

Говорю отражению, и оно грустно улыбается мне в ответ. В его глазах я вижу слезы, но взрослые женщины не плачут по пустякам.

Не спеша надеваю нижнее белье. Шелковые кружева скользят по телу ласково, как когда-то — пальцы Влада. Стараюсь не думать о нем. Если он любит меня, то скоро мы будем вместе. Слишком простое уравнение, чтобы ломать над ним голову.

Натягиваю узкие джинсы. Прячу синяки на бедрах, оставшиеся после сладкой ночи, когда в темноте слышалось только частое дыхание и скрип дивана. На этот раз я взяла деньги за свои услуги. За все нужно платить. Мужчине — за удовольствие, а мне — за квартиру и еду. И это тоже просто, как дважды два.

В перекосившемся шифоньере нахожу чистую выглаженную кофту.

Теперь я готова. Осталось только накраситься.

Рассматриваю себя в зеркале.

Нет. Я не ангел, как Сашка. Мой дом на земле.

Мое первое лето в городе странно совпало с исчезновениями девушек. Говорят, здесь объявился маньяк. Газеты и телевидение молчат об этом, но люди редко ошибаются в своих опасениях. Толпа всегда чувствует кровь. А иногда и жаждет ее, боясь в этом признаться. Волшебник не стал бы пугать меня, не будь на то веских причин. Но он психолог и чувствует больных людей. Вот и на этот раз он сказал, что в городе появился сумасшедший, похищающий женщин. Сказал, что одна из пропавших была Сашкиной подругой, и мы виделись с ней на похоронах. Я не вспомнила ее, но зато подумала о человеке, которого встретила на кладбище. И мне стало страшно. Ведь в его прозрачных глазах я увидела насколько близко он подошел к черте разделяющий любовь и безумие.

«Почему же милиция не ищет его?»

Спросила я, когда мы прогуливались мимо парка развлечений.

«Они ищут девушек. Но не маньяка. Ведь тел пока еще не нашли. И, если хотите знать мое мнение, они вряд ли их найдут»

«Почему? Выходит — убийцы может и не быть? Девушки могли просто сбежать из города?..»

«Нет. Просто я думаю, что маньяк не захочет с ними расставаться. Даже после того, как убьет, он будет считать их своими. Потому что любит. Но любовь эта граничит с ненавистью, толкающей его на убийства. Поэтому я прошу вас снова — будьте осторожны»

«Я буду»

Когда они найдут тела, сколько их будет? Мне страшно об этом думать, но мысли, будто назойливые мухи лезут в голову, заглушая жужжанием все остальные звуки. Я боюсь, что могу оказаться в списках пропавших. Мне кажется, что за мной ведется охота. А еще я все время слышу за спиной его слова: