Тесс Герритсен - Смерть под ножом хирурга

Усилием воли он отогнал мысли о Кейт. Он уже слишком стар для этого, даже представить трудно, чтобы он завел интрижку с обвиняемой стороной.

Да, красивые женщины часто появлялись в его офисе, и иногда какая-нибудь из них ясно посылала сигналы, которые мужчина, если у него в жилах течет горячая кровь, безошибочно узнает. Наклон головы, взгляд, как будто ненароком показанное бедро. Его всегда это забавляло, но он никогда не испытывал искушения спать с клиентками, это не входило в прайс-лист.

Но Кейт Чесни не посылала сигналов. Она не скрывала презрения к адвокатам, равно как он — неприязни к докторам. Тогда почему из всех женщин, входивших в его кабинет, именно она вызвала такое смятение, что он постоянно думает о ней? Он достал из нагрудного кармана серебряную ручку. Клиника находится всего в нескольких кварталах отсюда. Может быть, у нее сегодня дежурство? И от возможности ее увидеть вновь Дэвид испытал смесь неприязни и влечения, как будто он снова был юнцом, не умеющим пригласить девушку на свидание. Плохой знак.

Он никак не мог избавиться от этой мысли. Сунув ручку обратно в карман, собрал бумаги и засунул в портфель. Через пятнадцать минут он уже пересекал вестибюль клиники. Снял трубку местного телефона. Ответила оператор.

— Я хочу связаться с доктором Чесни. Она в здании?

— Доктор Чесни? — Последовала долгая пауза. — Кажется, она в клинике. Кто говорит?

Он хотел назвать свое имя, но передумал.

Если Кейт узнает, кто звонит, может не ответить.

— Друг, — ответил он глупо.

— Подождите, пожалуйста.

Заиграла какая-то ужасная музыка, он нетерпеливо стучал пальцами по стене, и вдруг его поразило, что он ужасно хочет ее увидеть и волнуется. Я сошел с ума. Или соскучился по женскому обществу. То и другое. Он вдруг повесил трубку, повернулся, чтобы уйти, но дорогу загородили два копа внушительных размеров.

— Не возражаете, если мы предложим пройти с нами? — вежливо предложил один.

— Возражаю.

— Не стоит. — Тон сменился на угрожающий.

Дэвид недоверчиво рассмеялся:

— Что я сделал, ребята? Неправильная парковка? Оскорбил вашу маму?

Не говоря ни слова, крепко взяли его под руки и потащили в административный корпус.

— Это арест? — Ответа не было. — Но вы должны мне сказать о моих правах! — Опять молчание. — О'кей. Тогда, может быть, я проинформирую вас о ваших. Я адвокат.

— Тебе повезло, — сухо отозвался один. Дэвида привели в конференц-зал.

— Но вы не можете меня арестовать, не предъявив обвинения!

— Мы выполняем приказ.

— Чей?

Неожиданно рядом раздался знакомый голос.

— Мой.

Дэвид повернулся и увидел человека, чье лицо не доводилось встречать со времени работы в офисе прокурора. Черты детектива по расследованию убийств Ай Чанг Поки являли собой смешение крови: намек на китайскую в разрезе глаз, португальскую в квадратной челюсти, сильную порцию полинезийской в цвете кожи. Он мало изменился за восемь лет, может быть, только немного потолстел, но даже костюм был тот же, старый, из дешевого полиэстера.

— Никак передо мной Дэвид Рэнсом! Я раскинул сеть — и гляньте, какая попалась рыба!

— Да, — Дэвид потер запястье, — но не та, которую ты ждал.

Поки кивнул двум полицейским:

— Все в порядке, ребята.

Офицеры ретировались. Как только за ними закрылась дверь, Дэвид рявкнул:

— Какого черта, Поки!

Вместо ответа, Поки обошел его кругом, разглядывая.

— Да, частная адвокатская практика приносит неплохие баксы, это заметно. Посмотрите на этот костюмчик. Дорогие ботинки. Хм. Итальянские? Неплохо живешь, а, Дэви?

— Не жалуюсь.

Поки присел на край стола и скрестил на груди руки.

— Как работается в новеньком офисе? Не скучаешь по тараканам?

— Еще бы.

— Мне дали лейтенанта через месяц после твоего ухода.

— Поздравляю.

— Ну а я все в том же старом костюме. Та же старая машина. А ботинки? — Он взглянул на свои ноги. — Тайвань.

У Дэвида лопалось терпение.

— Ты скажешь, наконец, что происходит? Или я должен догадаться?

Поки достал из кармана сигареты, ту же дешевую марку, и закурил.

— Ты друг Кейт Чесни?

Дэвид пытался сменить тему:

— Я с ней знаком.

— Насколько хорошо знаком?

— Несколько раз встречались, разговаривали. Я пришел вернуть ей ручку.

— Так ты не знал, что ей делали операцию вчера ночью? В травматологии.

— Что?!

— Ничего серьезного, — быстро сказал Поки, — средней тяжести сотрясение, несколько ушибов. Сегодня выпишут.

У Дэвида вдруг так сжало горло, что он не мог говорить.

— Знаешь, странная штука, — заметил Поки, — казалось, дело безнадежное, и вдруг — раз! Нам везет.

— Что с ней случилось? — спросил хрипло Дэвид.

— Оказалась не в том месте и не в то время, — он сделал глубокую затяжку, — прошлой ночью она попала в очень нехорошую историю.

— Ты имеешь в виду… Она оказалась свидетелем? Чего именно?

Поки выпустил струю дыма, окутавшую его лицо.

— Убийства.

Через закрытую дверь больничной палаты до Кейт доносились звуки из коридора. Сигналы вызовов от больных, телефонные звонки. Всю ночь она прислушивалась к ним, они напоминали, что она не одна. И только когда первые лучи солнца проникли через окно, измученная, она наконец заснула. Кейт не слышала ни стука в дверь, ни голоса, произнесшего ее имя. Только струя воздуха из открытой двери предупредила, что кто-то вошел. Он приближался к кровати, и ей понадобилось приложить неимоверное усилие, чтобы открыть глаза. Сквозь сонную дымку она увидела лицо Дэвида.

Она подавила чувство возмущения. Он не имел права вторгаться сейчас в ее личную жизнь, когда она так слаба и так уязвима. Кейт должна ему это высказать! Но слабость была настолько велика, что не позволила ей говорить.

Он тоже молчал. Оба как будто внезапно онемели.

— Нечестно, мистер Рэнсом, — прошептала она, — бить лежачего, — и отвернулась. — Вы, кажется, забыли свой диктофон. Или спрятали на себе?

— Хватит, Кейт. Прошу вас.

Она замолчала. Он назвал ее по имени. Невидимый барьер между ними рухнул, но она не понимала почему. Он стоял так близко, что она чувствовала запах его лосьона и его пронзительный взгляд.

— Я здесь совсем не затем, чтобы нанести вам удар. Хотя мне не следовало бы вообще приходить сюда. Но когда я узнал о том, что случилось, я не мог думать ни о чем другом…

Она взглянула на него и удивилась перемене — выражение его лица нельзя было назвать суровым. Она была вынуждена напомнить себе, что Дэвид ее враг и его визит ничего не изменит. Но странным образом вдруг почувствовала себя защищенной. И не просто благодаря физическому присутствию сильного мужчины, хотя от него, безусловно, исходила спокойная уверенность. Вот если бы он был ее адвокатом, защищал, а не выступал обвинителем. С ним, наверное, невозможно проиграть.