Александр Мазин - Паника

Джибс прислушался. Сон помог: сейчас американец чувствовал себя намного бодрее.

Перед Тарарафе стоял вкопанный в землю кокосовый орех со срезанной верхушкой. Масаи пальцами запихивал в него истертый корень.

— Самолет! — сказал Джибс. — Нет, — поправился он, — два самолета!

Масаи кивнул. Он встал и, взяв орех, опустил его в сплетенную из лиан «сетку».

— Пойдем, — предложил он, — посмотрим, кто к нам летит!

— К нам? — удивился Джибс. — Разве здесь есть посадочная полоса? — Он рассмеялся.

— К нам! — уверенно заявил масаи. — Идем, Рангно! Это военные самолеты. Я знаю их звук! Стервятники слетаются к мертвому льву!

— Вы не угостите меня, сэр? — попросил МТанна, с завистью глядя на шоколад. — Разве я не заслужил?

— Заслужил? — Веерховен едва не поперхнулся. — Ты заслужил?

— Мой первый выстрел! — радостно сообщил чернокожий. — Вы сказали, сэр! Будь начеку! Я сразу же ввел программу, сэр! Угостите меня шоколадом, лейтенант, сэр! Ваш приказ, сэр! Цель уничтожена! Чистое поражение с первого запуска! Так, сэр!

— Какой, к дьяволу, приказ? — зарычал Веерховен.

МТанна перестал улыбаться. Он был похож на обиженного ребенка.

— Ваш приказ, сэр! — повторил он. — Я все сделал верно! Цель уничтожена!

— Цель… — пробормотал Веерховен. До него постепенно начало доходить. «Но, черт возьми, я же не отдавал команду на поражение! Или — отдавал?»

МТанна… Тактическая операционная система не дает «картинки» объекта. Только условный сигнал…

— Встань и подойди ко мне! — приказал лейтенант. — А теперь смотри!

И вывел на экран запись уничтожения яхты.

Компьютер трижды повторил эпизод, прежде чем Веерховен отменил команду.

У МТанны отвалилась челюсть.

Веерховен переключился на наружную камеру и в десятый раз пронаблюдал пустой плац и распахнутые ворота.

Оператор что-то забормотал на своем языке.

— Что ты там болтаешь? — раздраженно бросил Рихард.

МТанна осекся. Он облизнул трясущиеся губы.

«Обезьяна! — подумал Веерховен. — Черная бестолковая обезьяна!» Но все=таки парень был его подчиненным.

— Я… Сэр… Я выполнил ваш приказ, сэр, так, да?

Веерховен молчал.

Чернокожий затрясся еще сильнее. Он попятился, опрокинул собственное кресло. Веерховен поморщился.

— Я… убил… их… всех?.. Ваш приказ, сэр?.. Не было приказа, да, сэр?..

Рихард с беспокойством изучил лицо МТанны: оскаленный рот, выпученные глаза, трясущиеся щеки…

«Как бы он не спятил!» — подумал Веерховен. Оказаться в одном бункере с сумасшедшим ему не улыбалось. Может, его пристрелить? Нет, это недостойно. Хоть парень— всего лишь чернокожий, но солдат. Его, лейтенанта Веерховена, солдат. Мозг искал решение. Решение, которое сняло бы ответственность с обоих. Достаточно убедительное решение.

— Спокойней, парень! — произнес Рихард, стараясь сделать голос твердым и поточнее передать интонации, позаимствованные у Бейсна. (Отличный был командир, черт возьми! Верней, прими. Господь, его душу.) — Ничьей вины здесь нет. Мы не виноваты, парень!

— Но, — пробормотал оператор, — я же ясно слышал…

«Вот дьявол!» — подумал Веерховен.

— Я заблокировал твой пульт! — соврал он.

«Вот так, что надо!»

— Я заблокировал твой пульт, понимаешь? Это должна была быть только имитация! Ты помнишь, что такое — имитация? — спросил он строго.

— Да, сэр! Конечно, сэр!

«Дело идет на лад», — констатировал Веерховен.

— Это была ошибка системы! — сказал он жестко. — Сядь, солдат! Они мертвы! Все! Мы с тобой остались вдвоем и должны подумать, как выкарабкаться, понял?

— Да, сэр!

До МТанны сказанное дошло только наполовину.

Главное, он не виноват. Его не накажут. — Налей два стакана тоника! — приказал Веерховен. Пока МТанна доставал из холодильника тоник и разливал его, Веерховен вытряхнул на ладонь розовую капсулу.

МТанна поставил перед ним стакан с напитком. Снаружи тонкое стекло запотело.

«Надо отрегулировать кондиционер», — подумал Веерховен машинально.

— На! — Он протянул капсулу оператору. — Проглоти! Это укрепит твои мозги!

— Сэр? — робко спросил чернокожий. — А куда они поплыли?

— Выясним, — ответил Веерховен.

Он взглянул на часы: средство подействует через пару минут.

— Там в холодильнике — бутерброды, — сказал он. — Разогрей их. Мы поедим здесь. Сейчас не стоит подниматься наверх. На, — он отломил кусок шоколада, — съешь пока! И займись нашим обедом!

Пока МТанна разогревал в микроволновой печи бутерброды, Рихард просмотрел запись, предшествующую отплытию яхты. Ничего нового это не дало. Тогда он вызвал эпизод появления желтокожего красавца перед воротами базы.

Веерховен снова увидел, как взрывают землю удары пуль, как странный юноша отодвигается в сторону, неуклюже, как борзая, тормозящая на бегу, увидел, как он прикладывает к губам бамбуковую трубку…

МТанна поставил перед ним пластиковую тарелочку. Запах слегка поджаренной ветчины защекотал ноздри Веерховена. Он понял, что чертовски голоден. Хотя и слопал плитку шоколада.

Каким образом кусок бамбука может обезвредить пулеметы с компьютерным наведением?

— Страх! — сказал МТанна у него за спиной.

Лейтенант повернулся вместе с креслом и уставился на него.

— Страх! — повторил чернокожий. — Я помню, был страх! Хотелось спрятаться, убежать… Но я уже спрятался. Очень хорошо спрятался, сэр! Здесь! Я вспомнил, сэр!

— Значит, ты испугался? — с интересом спросил Веерховен. — Почему ты вспомнил об этом? Ты испугался его?

МТанна с полминуты разглядывал обнаженную фигурку на экране. Веерховен ждал. Взяв бутерброд, он откусил изрядный кусок и запил тоником. Пиво было бы лучше.

— А сейчас ты боишься? — спросил Рихард.

— Нет, не его, — сказал наконец чернокожий. — Он — не страшный. Он… красивый, да, сэр! Страх, он был — сам по себе!

— А сейчас ты боишься? — спросил невнятно, с набитым ртом, Рихард.

— Сейчас? — Оператор прислушался к своим ощущениям. — Сейчас — не боюсь! Да, сэр! Совсем не боюсь!

— Тогда иди поешь! — приказал Рихард.

«Снимает стресс, подавляет чувство страха, не обладает тормозящим действием!» — вспомнил он. Это розовые капсулы. А зеленые не «обладают» инструкцией с рекомендациями по применению. Потому что к применению запрещены!

Веерховен засмеялся и принялся за второй бутерброд.

— Мне хорошо с тобой! — прошептала Фло, пряча лицо под мышку Рохана. — Я тебя люблю. Все остальное не имеет смысла.

— Я тоже тебя люблю! — Рохан погладил девушку по спине. Снизу, на выпуклости над гладкими полушариями ягодиц, золотился белый нежный пушок. Такой же, как на предплечье, у локтя, прижатого к животу Рохана. Бугорки позвонков, под кожей, между лопатками, делали узкую спину девушки совершенно беззащитной. Рохана охватило беспокойство и умиление одновременно. Он-то хорошо знал, что, кроме их любви, здесь, на острове, существует смерть. И сейчас Рохан, как никогда, чувствовал ее реальность. — Когда ветер будет нести песок Там, где прежде был океан, Он придет и воздаст за все Каждой капле из тысяч ран. Когда ветер будет нести песок Tам, где катятся волн стада Вниз, от неба до наших ног, Хной окрашенная вода…