Уоррен Мерфи - Властители земли

– Как насчет легкой улыбочки? – осведомился оператор.

– Такой? – спросил Чиун, и его лицо исказила напряженная улыбка.

– Здорово, старик. Только побольше зубов.

Чиун, по-прежнему улыбаясь, сгреб камеру и сплющил ее в лепешку. Потом с поклоном вернул ее оператору.

– Хватит зубов? – поинтересовался он.

Римо вырвал камеру у второго оператора и расколол ее на кусочки величиной с лапшинку.

– Но Первая Поправка к конституции! – завопил Ларю.

Римо засунул несколько обломков камеры в рот Ларю.

– Вот тебе Первая Поправка, – заявил он.

Телевизионная команда поспешно отступала к дырке в проволочном ограждении.

– Чиун, спасибо тебе за помощь, – сказал Римо.

– Будешь ли ты?..

– И все же я пока не надену кимоно, – сказал Римо.

У Глории Мусвассер даже ухо устало. Она плечом прижимала к уху телефонную трубку, а на клочке голубоватой бумаги вычеркивала номер очередного телефона для связи со зрителями очередной телевизионной станции.

Она набрала следующий номер.

– Отдел новостей ВЗРО, – ответил мужской голос.

– Я представитель Союза освобождения видов, – заговорила Глория как можно более страшным и грозным тоном террористки.

– И что?

– Я звоню вам, чтобы взять на себя ответственность за то покушение, можно сказать, массовое уничтожение людей, которое почти состоялось сегодня ночью в лабораториях МОЗСХО.

– Что за покушение? Какое-такое массовое уничтожение? Да сегодня ночью самой великой новостью стало известие о том, что президент спокойно храпит в своей постельке без дурных снов.

– Это было бы почти настоящее массовое уничтожение, – настаивала Глория.

– Почти не считается.

– О чем вы тут мне толкуете? Мы чуть не взорвали все Западное побережье, разрушения могли бы вернуть его обратно в каменный век.

– Чуть тоже не считается, – сказал раздраженный голос в трубке.

– А теперь слушай меня, ты, сочувствующая военным промышленникам, свинья – заорала Глория. – Мы – это СОВ, и мы намерены взять на себя ответственность за атомный взрыв, рядом с которым Хиросима показалось бы детским пуканьем. Потенциальное количество погибших просто ошеломительное.

– Меня не интересует, как вы там называетесь – СОВ, ВВ или Г-О-В-Н-О, – ответил репортер. – Но сегодня ничего не произошло, значит, и нет никаких новостей.

– Боже, – вздохнула Глория. – Ничего не случилось. Вам всегда подавай действие. Вы торговец скандальными сенсациями.

– Совершенно верно замечено, – согласился репортер.

– Отвратительно.

– Если хотите, – не отрицал тот.

– А разве намерение ничего не стоит?

– Дорогая леди, – устало сказал журналист, – да если б из одних дурных намерений можно было состряпать сюжет, вечерние новости длились бы сорок часов подряд.

– Да просто нам попалась испорченная атомная бомба, ты, дурья голова! – завизжала Глория.

– А у нас – горячая линия, – ответил репортер и повесил трубку.

Глория прикурила от окурка Натана.

– Нам надо придумать новый план, – сказала она.

– Они не купились на этот?

– Свиньи. Этот парень заявил, что дурных намерений еще недостаточно.

– А во Вьетнаме, значит, было достаточно, – произнес Натан самым лицемерным и самодовольным тоном.

– Как прикажешь это понимать, черт подери? – спросила Глория.

– Понятия не имею, – вполне кротко ответил Натан. – Просто если говорить о Вьетнаме – никогда не промахнешься.

– Вьетнама больше нет, – оборвала его Глория, – так что кончай молоть чепуху. Это важно. Перривезер подпрыгнет до потолка, когда узнает, что бомба не взорвалась. Он, должно быть, потратил на нее целое состояние.

– Да уж, состояние, – произнес Натан.

Соглашаться с Глорией почти всегда было безопасней.

– Может, нам удастся выдумать что-нибудь такое же удачное. Какую-нибудь сенсацию, чтобы все эти средства массовой информации кинулись на нее, – сказала Глория.

– ВИМП так и не заинтересовалась? – спросил Натан.

– Они сказали, что послали бригаду, но все разъехались по домам.

– А ВАСК? – снова спросил Натан.

– Они тоже выслали бригаду, на которую напали какие-то люди, наблюдавшие за цветением цветов. Значит, нам просто необходимо выдумать что-то приличнее.

– Например?

– Думай, – велела Глория.

Натан свел брови над переносицей.

– Так пойдет? – спросил он.

– Неплохо, – ответила она.

– Я думаю. А может, выразить протест?

– Протесты отменяются, – отрезала она. – Это должно быть нечто вправду крупное.

– Когда-то мы освобождали банки, – предложил Натан.

– Плохо. Банки тоже исключаются.

– Тогда что?

– Школы и крупные магазины, – ответила Глория. – Что-то в этом роде. Убийство детей всегда производит впечатление.

– А как насчет больницы? – спросил Натан. – Или это уж слишком грубо?

– Больница? – резко переспросила Глория.

– Ну да. Собственно говоря, я не думал, что это так прозвучит.

– Да это просто здорово. Больница. Детское отделение. Мы это сделаем в тот день, когда туда приводят всяких домашних животных поиграть с детьми. Мы им покажем! Будут знать, как позволять этим маленьким ублюдкам издеваться над животными.

– И правда, неплохо, – подтвердил Натан. – Прямо в точку.

– Не говори так. «Прямо в точку» уже давно никто не говорит.

– Прости, Глория. Я только хотел сказать, что твоя идея и в самом деле капитальная.

– Просто блеск! – сказала она.

– Прямое попадание, Глория, – поддержал Натан.

– Ладно. А теперь позвоним Перривезеру и скажем, что мы придумали, – сказала Глория. – Честно говоря, эта идея с атомной бомбой никогда меня особо не колыхала.

– Слишком разрушительная? – спросил Натан.

– Да нет, просто, кто сможет увидеть эту кровь? – спросила Глория.

Когда Перривезер вошел в лабораторию, доктор Декстер Морли сидел на высоком табурете, его пухлые щечки пылали, жирные коротенькие пальчики сцепились на коленях. Маленький ученый увидел своего нанимателя и губы его сморщила мгновенная горделивая усмешка.

– Ну? – нетерпеливо спросил Перривезер.

– Эксперимент закончен, – ответил Морли.

Голос его дрожал от возбуждения и удовлетворенной радости.

– Где это? – спросил Перривезер, проносясь мимо ученого к лабораторным столам.

– Их двое, – сообщил Морли, изо всех сил, но безуспешно пытаясь удержать руки Перривезера подальше от стерильных поверхностей лабораторных столов. – Если б вы только подождали минутку...

– Я уже и так достаточно долго ждал, – оборвал его Перривезер. – Где?

Доктор Морли хмыкнул с упреком, но направился к стоявшей на полке маленькой коробке, прикрытой марлей. Его руки задрожали, коснувшись коробочки.