Йозеф Гелинек - 10-я симфония

Чтобы Дурану была понятнее связь между нотными знаками с портрета Бетховена и алфавитом, Даниэль написал под каждой нотой соответствующие буквы.

— Беба де Касас? — удивленно спросил Дуран. — И что это должно означать?

— Беба — уменьшительное от Беатрис, как и Беа. Де Касас или де лас Касас — фамилия, достаточно распространенная в нашей стране. Бебой де Касас звали женщину, вероятно, еще одну возлюбленную Бетховена, и почти наверняка именно она виновница таинственной улыбки, запечатленной на портрете.

— Можно узнать, как ты пришел к этому удивительному выводу?

— Эти одиннадцать нот крутились у меня в голове с тех пор, как я увидел портрет. Поскольку там есть различные диссонансы, а именно три интервала под названием «тритон», я сначала подумал, что речь идет о каком-то вызове Церкви, связанном с иллюминатами. Но когда ты сказал, что это не музыка, я сообразил: «Он прав, это не музыка, это просто нотный код, чтобы воздать почести женщине, о которой он все время думает».

— Беатрис де Касас. Представляешь себе, кем могла быть эта дама?

— Ни в малейшей степени. Но у Бетховена была связь с итальянкой — графиней Гвиччарди, с венгеркой — графиней Эрдёди, с француженкой Альмери Эстерхази. Почему бы и не с испанкой?

— Потому что известно, — отозвался Дуран, — что связи Бетховена с бесчисленными любовницами изучаются не одно столетие.

— Правда? А что ты скажешь о «бессмертной возлюбленной»? До сих пор идут споры о том, кем была эта женщина.

— Ты думаешь, Беатрис де Касас может оказаться «бессмертной возлюбленной»?

— Связь Бетховена с Испанией была гораздо сильнее, чем принято считать. Ходят слухи, что его бабушка была испанкой.

— Вот уж никогда не слышал.

— Дэвид Джейкобс в своей работе тысяча девятьсот семидесятого года утверждает, что Мария Хосефа Полс — именно так звали мать отца композитора — каталонского происхождения, хотя считалась немкой, когда вступала в брак. Она могла эмигрировать в Германию вместе с семьей после поражения эрцгерцога Карла в Войне за испанское наследство, когда на трон взошел Филипп Пятый.

— Поэтому его называли «черным испанцем»?

— Очень возможно. Кроме того, есть подтверждения тесной дружбы, связывавшей Бетховена с молоденькой испанкой Фанни дель Рио. Она была дочерью Каэтано Анастасио дель Рио, преподавателя, в тысяча семьсот девяносто восьмом году основавшего в Вене частную школу. Получив опеку над своим племянником Карлом, Бетховен решил отдать его в школу дель Рио, с которым состоял по этому поводу в оживленной переписке. К тому же существует «Фиделио».

Даниэль упомянул единственную оперу, которую сочинил Бетховен. Действие происходит в Севилье, главная героиня Леонора, переодевшись мужчиной и назвавшись Фиделио, становится помощником тюремщика, чтобы спасти своего мужа Флорестана.

— Если твоя теория относительно Беатрис де лас Касас подтвердится, она придется как нельзя кстати в твоей книге о Бетховене. Но скажи мне, с какой целью композитор держит в руке ноты с именем своей возлюбленной?

— Возможно, он хотел подарить ей картину. Есть мужчины, которые делают татуировку с именем любимой женщины. Бетховен поступил иначе, он изобразил ее имя в нотах на собственном портрете, как бы говоря: твое имя для меня музыка.

— И где же в Вене Бетховен мог познакомиться с испанкой?

— Я тебе уже рассказывал о школе дель Рио, но было еще одно место. Ты когда-нибудь слышал об Испанской школе верховой езды?

Вена, март 1826 года

Людвиг ван Бетховен вышел из своей квартиры в доме 15 по Шварцшпаниерштрассе в поисках места, где могли бы приглядеть за его конем. Коня он только что получил в подарок от одного из своих лучших друзей, Стефана фон Брейнинга, которому несколько лет назад посвятил прекрасный Концерт для скрипки ре мажор. Зная, как Бетховен любит природу, фон Брейнинг, живший через улицу от композитора, решил подарить ему коня, чтобы композитор в поисках вдохновения мог возобновить свои привычные прогулки по лесам, окружавшим Вену. Брейнингу было известно, что несколько лет назад Бетховену уже дарили коня, на которого он, кажется, так ни разу и не сел, и в конце концов его присвоил один из слуг. Но сейчас, полагал Брейнинг, совершенно другие обстоятельства: раньше, до того как здоровье Бетховена пошатнулось, он имел привычку совершать долгие пешие прогулки, с которых возвращался в самом восторженном расположении духа, поскольку ему удавалось придать окончательную форму какой-то теме симфонии или найти завершающий пассаж для фортепьянного концерта. Но здоровье композитора все ухудшалось, и у него уже не оставалось сил на долгие прогулки, а это, в свою очередь, становилось помехой его творчеству, ибо самые лучшие идеи приходили ему в голову, когда он соприкасался с природой. Бетховен испытывал глубокую благодарность к Брейнингу за подарок, хотя после того как граф Кинский, один из трех главных его покровителей в этом городе, разбился насмерть, упав с лошади, эти четвероногие наводили на него ужас. Еще не зная, будет ли он регулярно ездить верхом, Бетховен назвал коня в честь героя своей единственной оперы, Фиделио. Бетховен решил, что в этот раз не даст какому-нибудь бессовестному слуге воспользоваться случаем и лично подыщет для животного надежное пристанище. А чтобы получить совет по этому поводу, можно ли найти место лучше, чем Испанская школа верховой езды, расположенная в одном из флигелей дворца Хофбург на Михаэльплац? Бетховен понимал, что он никак не сможет устроить туда своего коня: в знаменитой школе, существовавшей в Вене с 1572 года, содержались только липицианские лошади, получившие свое название от прежде итальянского, а ныне словенского города Липица, где они были выведены. Однако ветеринар, который поддерживал этих знаменитых лошадей в надлежащей форме, завзятый меломан, был знаком Бетховену, потому что не раз посещал его концерты. Без сомнения, он сумеет указать людей или конюшню, которые обеспечат Фиделио надлежащий уход.

Едва композитор появился на улице, как к нему подбежал Герхард фон Брейнинг, двенадцатилетний сын его друга Стефана. С тех пор как Бетховен поселился в своем теперешнем жилище, мальчик стал одним из самых пылких его обожателей.

— Привет, Людвиг, идешь смотреть на Фиделио? — спросил мальчик, чрезвычайно гордый тем, что ему разрешено обращаться к композитору на «ты».

Хотя Бетховен к тому времени уже совсем оглох, по сияющему выразительному лицу мальчика он догадался, что тот спрашивает про коня.