Уильям Райан - Пропавшая икона

Коля Граф молча смотрел на Королева. В православной церкви было принято почитать иконы не меньше, чем изображенные на них лики. Казанская икона с изображением Богоматери и младенца Иисуса была названа по имени города, в котором она чудесным образом явилась блаженной Матроне. С тех самых времен она помогала русским в борьбе с захватчиками — в семнадцатом веке во время битвы русского войска за освобождение Москвы воины Минина и Пожарского несли ее перед войском и одержали победу над польскими интервентами. Королев помнил, как в четырнадцатом году перед битвой с немцами они проходили перед этой иконой. На самом деле существовали миллионы копий этого образа — до революции они висели в углу каждого дома. Но чудотворный оригинал был украден в начале века и уничтожен ворами, которые заметали следы. Во всяком случае, такой была общепринятая версия. Тут он вспомнил изображение иконы на теле Тесака и решил, что его, скорее всего, убили из-за Казанской Божией Матери — иконы, которая была заступницей всей России.

— Боже, — вздохнул Королев и поднял руку, чтобы перекреститься, но вовремя спохватился и сжал кулак. — Я хотел сказать «черт побери», — исправился он. — Так она все это время была у вас?

— Не совсем так. Я думаю, ты кое-что о нас знаешь. Мент понимает нас лучше, чем простой гражданин. Мы делим мир на себя и всех остальных. Мы обманываем остальных, но среди своих этого делать не принято. — Коля помолчал, поднял руку и помахал ею из стороны в сторону, что должно было означать «не совсем принято». Он сделал глоток из фляги и передал ее Королеву. — У нас свои правила, и они пожестче любого писаного закона, поверь. И если ты нарушаешь эти правила, тебя жестоко наказывают. Каждый вор знает, чего от него ожидают. Например, ограбить церковь не считается зазорным — по крайней мере, не считалось раньше, когда там было что воровать. Но убить священника — это подписать себе смертный приговор. У нас свои понятия о чести. Мы правильные парни и судим всех по своим законам. Ты меня понимаешь? — Королев кивнул, и он продолжил: — Поэтому воры, которые украли икону, бросили пятно позора на всех нас. Конечно, их поймали. — Коля прижал руку к сердцу. — И тут появилась информация, что воры из страха сожгли икону. Скажу одно: если бы это были настоящие воры, они скорее наложили бы на себя руки, чем стали такое творить. Короче, этот позор лег на нашу душу, и теперь на земле и на небесах нас держат за беспредельщиков. — Коля тяжело вздохнул, снова передал флягу Королеву и затянулся папиросой. — Мы жили с этим бременем и мучились. Может, не все, но настоящие авторитеты, люди чести, хранители традиций, такие, как мой дядя и отец, — да. Мы жаждали крови, хотели, чтобы они искупили свою поганую вину. Мы начали охоту. Тех, кто украл икону, взяла охранка. Но оставались их друзья и родственники. Те, кто прятал их, любимые женщины, дети… Мы вытравили всех. — Он говорил ровно, без эмоций, но Королев не сомневался, что это были дикие, ужасные расправы. Коля посмотрел на него и улыбнулся. — А потом мы нашли ее. Случайно. Ты не поверишь, она висела на стене в борделе. Мадам приказали хранить ее как зеницу ока, но, когда мы ее прижали, она рассказала все, что знала. Мы не стали ее убивать. Произошло чудо — мы были прощены. Мы прятали ее все эти годы. Когда священников начали убивать, а верующих увозить в неизвестном направлении, когда церкви оскверняли, а соборы взрывали по приказу ставленников сатаны с красной меткой в виде звезды, мы хранили ее и держали в тайне место, где она находится. Но два месяца назад чекисты нашли тайник. Это были происки дьявола.

Королев решил, что его разыгрывают.

— Я не верю этому, — сказал он и покачал головой. Возможно, алкоголь подействовал на него притупляюще, но у него в голове не укладывалось то, что рассказал Коля Граф.

— Ты видел тело Тесака? Где у него была татуировка?

— На правой руке. На бицепсе.

Коля снял жилет и расстегнул рубашку. На его груди был выколот огромный крест. Он стянул с руки рубашку и обнажил плечо, с которого смотрела точная копия изображения Казанской иконы Божией Матери.

— Только старшие воры были в курсе, что мы храним ее. И весь наш клан знает, что она защищает нас.

— Но даже если это правда… Каким образом это связано со мной?

— Может, и никаким. Но ты ведь хочешь поймать убийцу, я правильно понимаю?

— Конечно. Это мой долг.

— Даже если он из ЧК?

Королев снова подумал обо всех обстоятельствах дела: и как он в него вляпался, и насколько все это опасно. Но разве у него был выбор? Он, простой советский человек, ступил на такую трудную дорожку. Его работа — ловить убийц и помогать восстанавливать справедливость, поэтому он не может отказаться от выполнения своего долга.

Если ему придется выбирать между долгом и смертью — что ж, тогда он и примет решение, если у него будет возможность для этого.

— Я расследую убийства, — едва смог сказать он. — Если это будет в моих силах, я приведу виновных к правосудию.

— Советскому правосудию?

— Советское правосудие ничем не хуже другого. Возможно, система несовершенна, я ведь не слепой. Но мы работаем ради будущего, советского будущего. И оно ничуть не хуже любой капиталистической системы.

Он чувствовал, как дрожат ноги. Интересно, неужели он и вправду верит в то, что говорит? Он уже ни в чем не был уверен. Но если он не верит, что руководство страны заботится о будущем рабочих и крестьян, что же уготовано для него самого в этом смутном будущем? Если все это — построенная на крови ложь? От отчаяния он сплюнул и потянулся за папиросами. Коля подал ему зажигалку.

— Спасибо, — хрипло поблагодарил Королев и передал вору пачку.

— Ты честный человек. И все-таки ты верующий, — сказал Коля оценивающе.

— Это не твое дело.

— Возможно. Но что, если тебе придется выбирать между верностью церкви и верностью товарищу Сталину? Какое решение ты примешь?

— Я гражданин Советского Союза.

— Но ты ведь не состоишь в партии. Послушай, наша задача — найти икону и вернуть ее церкви. Мы не знаем, кто украл ее с Лубянки, но хотим сделать так, чтобы она вернулась туда, где должна быть. Мы не можем ее хранить здесь, это уже понятно. Икона важнее нашего самолюбия. Но, как тебе уже известно, кроме нас ее ищут другие люди. Они отвечают за смерть Тесака и монахини. У меня есть предчувствие, что это чекисты. И они ни перед чем не остановятся, ведь речь идет о больших деньгах. Но если мы первыми получим ее, то позаботимся о том, чтобы она отправилась в безопасное место. Мы вывезем ее из страны. А теперь твое решение. Ты передашь своим шишкам то, что услышал здесь, или сохранишь это в тайне?

— Не вижу причин не рассказать им об этом.