Эдди Шах - Оборотни

— Это ваше сопровождение.

— Что вы! Это же глупо! Три человека?

— Я действую по инструкции.

— И вы думаете, что я поеду с вами — одетыми, как гангстеры?

— Ничего не поделаешь, сэр.

— Вы хотите, чтобы мы приехали такой бандой? Вы думаете, что я Эл Капоне или что-то в этом роде? Нет! Я с вами не поеду.

— У меня есть приказ, чтобы…

— Мне нет дела до ваших приказов. Достаньте мне другую машину. Если они хотят ехать, пусть следуют за мной.

— Мы можем опоздать на свадьбу.

— Глупо. Какая-то ерунда. Нам нужно оставить их здесь.

— Не могу этого сделать, сэр.

Триммлер в негодовании захлопнул дверцу, чуть не прищемив при этом палец Такеру. Они смотрели друг на друга, испытывая взаимную неприязнь.

— Хорошо, — закричал Триммлер, — я буду сидеть спереди! Женщина — сзади… — распорядился он.

— Билли, пожалуйста! — сказал Такер.

Билли покинула пассажирское место и пересела назад. Триммлер, устроившись впереди, резко захлопнул дверцу. Такер, развернув машину, поехал к выезду.

Поездка в раздраженном состоянии и в полном молчании заняла у них примерно тридцать минут… Лишь однажды Триммлер открыл рот, потребовав отключить кондиционер. Такер наклонился и подправил его ручку.

— Теперь лучше? — спросил он через несколько минут.

Триммлер кивнул, шляпа его теперь покоилась на коленях.

На заднем сиденье Эдем и Билли тщательно избегали друг друга, стараясь не только не касаться телами, но и не встречаться взглядами. Всю дорогу Билли старательно задирала подбородок.

„Торрей пайнз Шератон“ является одной из тех низкопробных неуклюжих гостиниц, на строительстве которых продолжает настаивать Калифорния, чтобы минимально нарушать целостность окружающей среды. Она выходит на муниципальный стадион „Торрей пайнз гольф корс“, который сооружен по мировым стандартам и где проходили многие знаменитые игры в гольф. Контуры гостиницы имеют форму широкой буквы W с тремя крыльями, выступающими к стадиону. Между внешними крыльями и центральным крылом располагаются две террасы, которые используются для свадеб и других торжеств. Хотя строительство гостиницы было закончено только в 1988 году, она уже не считалась самым модным местом для семейных праздников в районе Ла-Джоллы.

Триммлер был приглашен на свадьбу одного из своих молодых коллег, еврея, работавшего в его лаборатории.

Такер остановился, не доехав немного до навеса над входом. Триммлер поспешно выскочил из машины и направился в гостиницу. Служитель парковки приветствовал Такера через открытое окно автомобиля и предложил свои услуги. Такер поблагодарил, но отказался от помощи.

Он развернул машину на центральной площадке и подогнал ее к одному из пустовавших мест поближе к гостинице. Стоянка была запружена „бентли“, „роллс-ройсами“, „мерседесами“ и другими дорогими, преимущественно европейскими машинами. Эдем понял, что они оказались на свадьбе высшего общества. Следить за Триммлером в таком многолюдном собрании будет нелегко.

— Что мне делать? — спросил Эдем.

— Держаться в стороне, но не спускать с него глаз, — ответил сотрудник ЦРУ.

— Мне нужно заглянуть в башмак.

— Не понял.

— Ему нужен багажник, — пояснила Билли.

— Он открыт.

Эдем прошел к задней части машины и нажал на кнопку замка. Такер и Билли последовали за ним.

Из своей объемистой коричневой сумки он вынул ручной пулемет „Хеклер энд Кох МП5К“ и обычный девятимиллиметровый полуавтоматический „браунинг“.

— Вы собираетесь взять это с собой? — спросил изумленный Такер.

— Разумеется, если наша задача — защищать этого деятеля.

— Но зачем же… ручной пулемет?..

— Не будьте идиотом, — резко ответил Эдем.

Он стянул куртку и огляделся, убеждаясь, что за ними не следят. Удостоверившись, что все спокойно, он вынул подплечную кобуру и надел ее. Проверив, что она держится достаточно крепко под его левым плечом и достаточно свободно, чтобы не мешать движению руки, он взял девятимиллиметровый „браунинг“ и вставил его в кобуру. Затем закрыл крышку багажника и снова надел куртку.

— Теперь порядок. Только проверьте включение сигнала тревоги. Лучше, чтобы эта вещица пролежала сегодня без дела, согласны? — Он показал на ручной пулемет.

Когда Такер повернулся, чтобы включить сигнал тревоги, Эдем покинул их и прошел в гостиницу. Билли и человек ЦРУ последовали за ним, соблюдая дистанцию.

У входа, на доске объявлений, бросалась в глаза крупная надпись: „ЛОПИАН-РОБИНС: СВАДЬБА НА ТЕРРАСЕ С ВИДОМ НА ГОЛЬФ“. Ниже красными печатными буквами на белом фоне значилось: „ТОРРЕЙ ПАЙНЗ ШЕРАТОН“ ПРИГЛАШАЕТ ВСЕХ ГОСТЕЙ СВАДЬБЫ ФИЛА И ДЖЕЙН».

— Извините, — сказал Эдем одной из встречавших, красивой рыжеволосой женщине со значком на левой груди «ДЕББИ ХЭННИФ — ВСТРЕЧАЮЩАЯ». — Дебби?

— Я могу помочь вам? — спросила она с улыбкой.

— Пожалуйста, мне нужна терраса с видом на стадион.

— Это внизу, — указала она на правый коридор. — Идите по коридору до больших стеклянных дверей. Они выходят прямо на террасу. Вы приехали на свадьбу?

— Да. Благодарю вас, Дебби.

— Приятного времяпрепровождения, сэр.

Эдем повернулся и пошел по мраморному коридору, а два его спутника шли следом. У больших стеклянных дверей стоял швейцар в сером утреннем костюме.

— Привет, — поздоровался швейцар.

— Хэлло, — ответил Эдем, делая очередной шаг к открытой террасе.

— У вас есть приглашение? — спросил швейцар, преграждая дорогу.

— Для меня — нет.

— Простите, это частная свадьба. Только для приглашенных.

— Замечательно. Я просто хочу посмотреть, как здесь организуются такие события.

— Вы из Англии?

— Проклятый акцент всегда меня выдает, — пошутил Эдем.

— Сожалею, но это частная свадьба.

— Понимаю. И все же мне до зарезу нужно увидеть эту церемонию. Вот мои друзья, — он указал на Билли и Такера, которые теперь стояли за его спиной, — они могут подтвердить, что я из «Татлера». Это видный в Англии журнал. Крупнейший. Мы описываем светские свадьбы. Нашим читателям это нравится. Я хотел бы посмотреть, как это выглядит здесь. Возможно, мы посвятим этому целую страницу.

Швейцар взглянул через плечо Эдема на Такера, который кивал, подтверждая эти слова.

— Ладно. Там, в глубине, есть несколько свободных мест. И лучше вот наденьте это. — Он вручил Эдему и Такеру две маленькие шапочки, белые сатиновые ермолки, на которых сзади красовалась надпись: «ТОРРЕЙ ПАЙНЗ ШЕРАТОН».

— Фантастика! — воскликнул Эдем. — А может, мне удастся потом поговорить со счастливой парой?

— Уверен, что они будут этому рады. Имейте в виду, это одна из наиболее примечательных свадеб в Ла-Джолле.

Эдем смог убедиться, что почти все гости уже прибыли. Их было человек двести. Проход от стеклянных дверей вел на большую открытую террасу. По обе стороны от прохода тянулись ряды белых полированных стульев, большинство из которых были заняты мужчинами в безупречных костюмах и богато одетыми модными женщинами. Конец прохода занимал четырехугольный балдахин — хупа, с гордо вышитой на его вершине Звездой Давида. Раввин и кантор, стоя у хупа, оживленно беседовали, когда Эдем и двое его американских коллег усаживались на задних местах. К этому времени Эдем уже видел Триммлера. Тот сидел с правой стороны от прохода. Наклонившись к американцам, он показал им, где находится ученый.