Стив Берри - Евангелие тамплиеров

Малоун начал понимать.

— Римляне бы так не поступили.

— Здесь начинается особенная путаница. Иисуса приговорили к смерти накануне субботы. Тем не менее Его приговорили к распятию — одной из самых медленных казней. Как кто-то мог предполагать, что он умрет до наступления ночи? В Евангелии от Марка говорится, что даже Пилат был удивлен такой быстрой смертью и спросил центуриона, все ли в порядке.

— Но ведь с Иисусом плохо обращались перед распятием.

— Иисус был сильным мужчиной в расцвете сил. Он привык проходить большие расстояния пешком в жару. Да, он был подвергнут бичеванию. Согласно закону, ему должны были нанести тридцать девять ударов. Но нигде в Евангелиях не сказано, что это количество было соблюдено. И после пыток он имел еще достаточно сил, чтобы убедительно обратиться к своим мучителям. Так что нет улик, указывающих на его плохое состояние. И при этом Иисус умер через три часа — и Его ноги не были сломаны, только Его бок пронзен копьем.

— Это пророчество, Иоанн говорит о нем в своем Евангелии. Он предсказал, что все, описанное в Писании, исполнится.

— Пророчество говорит об ограничениях, налагаемых еврейской Пасхой, и о том, что нельзя есть мясо за пределами дома. Его можно есть только в доме, не ломая костей. Это не имеет ничего общего с Иисусом. Отсылка Иоанна к этим словам — это слабая попытка установить связь с Ветхим Заветом. Разумеется, как я говорила, остальные три Евангелия не упоминают копье.

— Полагаю, вы считаете, что Евангелия говорят неправду.

— Информация, содержащаяся в них, не имеет смысла. Они противоречат не только друг другу, но и истории, логике и здравому смыслу. Нам предлагают поверить, что распятый человек, с несломанными ногами, умер через три часа и потом ему оказали честь, похоронив. Разумеется, с религиозной точки зрения это все объяснимо. Ранние теологи стремились привлечь последователей. Им необходимо было возвысить человека Иисуса до бога Христа. Авторы Евангелий писали по-гречески и должны были знать мифологию. Осирис, супруг египетской богини Исиды, был подло убит в пятницу и через три дня воскрес. Почему Христос не мог сделать то же? Естественно, чтобы Христос мог воскреснуть, должно было сохраниться тело. Кости, обглоданные птицами и брошенные в общую могилу, не годились. Отсюда возникла история о погребении.

— Ларс Нелл пытался доказать, что Христос не воскрес из мертвых?

Кассиопия покачала головой:

— Понятия не имею. Я знаю только то, что тамплиеры владели какой-то информацией. Важной информацией, которая оказалась достаточно ценной, чтобы превратить отряд из девяти рыцарей в международную силу. Их экспансию питало знание. Знание, которое обнаружил Соньер. Я хочу знать, что это такое.

— Что это может быть за доказательство?

— Должно быть что-то такое. Вы видели церковь Соньера. Он оставил массу намеков, указывающих в одном направлении. Он нашел нечто, убедившее его скрыть это от тамплиеров.

— Вы гоняетесь за призраками.

— Неужели?

Малоун заметил, что вечер уже превратился в ночь, окружающие холмы и лес выглядели неясными силуэтами.

— Мы не одни, — прошептала Кассиопия.

Он посмотрел на нее вопросительно.

— Катаясь верхом, я ехала мимо одного горного уступа. Заметила там двоих человек. Один смотрел на юг, второй на север. Следили. Де Рокфор быстро вас нашел.

— Я и не рассчитывал, что уловка с жучком надолго его задержит. Он догадался, что мы направляемся сюда. И Кларидон наверняка указал ему дорогу. Они заметили вас?

— Сомневаюсь. Я была осторожна.

— Это становится опасным.

— Де Рокфору не хватает терпения, особенно когда он подозревает, что его обманывают.

— Вы имеете в виду дневник?

Женщина кивнула.

— Кларидон поймет, что там чепуха.

— Но де Рокфор нашел нас.

— Ему известно мало. Иначе он не стал бы следить за нами, а занялся бы поисками сам. Нет, мы ему нужны.

Ее доводы были разумными, как и все, что она говорила.

— Вы поехали кататься, ожидая заметить их?

— Я подумала, что за нами следят.

— Вы всегда так подозрительны?

Она взглянула ему в лицо:

— Только когда мне стремятся причинить вред.

— Я полагаю, у вас есть план?

— О да.

Аббатство де Фонтен

30 июня, понедельник

0.40

Раймон де Рокфор сидел перед алтарем в главной часовне, снова облаченный в официальную белую мантию. Скамьи перед ним были заполнены братьями, поющими слова, известные им с самого начала. Кларидон сидел в архивах, копался в документах. Он велел архивариусу дать этому глупцу доступ ко всему, что он пожелает, но при этом не спускать с него глаз. Доклад из Живора гласил, что в замке Кассиопии Витт тихо. Один из братьев следил за фасадом замка, второй — за задней стеной. Поскольку больше ничего пока нельзя было предпринять, он решил заняться своими обязанностями.

В орден должны были принять нового члена.

Семьсот лет назад любой неофит должен был быть законнорожденным, без долгов и физически годным к битве. Большинство из них были холостыми, но женатым даровался почетный статус. Преступники не были проблемой, отлученные от церкви тоже. И тем и другим даровалось искупление. Долг каждого магистра был увеличивать ряды братства. Устав четко гласил: «Если какой-либо светский рыцарь или другой человек желает оставить мирскую суету, не препятствуйте его вступлению в орден».

Но современный порядок посвящения брал начало в словах святого Павла. «Примите душу, если она от Бога». И кандидат, стоявший перед ним, представлял его первую попытку выполнить это указание. Ему претило, что такая славная церемония должна была проходить ночью и за закрытыми воротами. Но таков был путь ордена. Его наследием — он хотел, чтобы в Хрониках о нем было написано в первую очередь это, — будет возвращение к свету.

Пение прекратилось.

Де Рокфор встал с деревянного кресла, служившего троном магистра с изначальных времен.

— Добрый брат, — обратился он к кандидату, стоявшему перед ним на коленях и положившему руки на Библию. — Ты просишь о великой милости. Ты видел только внешнюю сторону нашего ордена. Мы живем в этом роскошном аббатстве, хорошо едим и пьем. У нас есть одежда, лекарства, мы получаем образование и духовно совершенствуемся. Но при этом мы живем по строжайшим правилам. Заставить себя безоговорочно подчиняться другому человеку — трудно. Тебя могут разбудить, когда ты хочешь спать, и заставить лечь в кровать, когда ты хочешь бодрствовать. Ты должен идти куда приказано, даже если не хочешь. Ты едва ли сможешь делать то, что хочешь. Сможешь ли ты выносить эти трудности?

Молодой человек, около тридцати лет, уже коротко стриженный и чисто выбритый, поднял голову и произнес: