Кирилл Григорьев - Тяжесть сияния

Тень отступала, проигрывала сражение. Она не успевала перегруппировывать собственные силы. Настя, очевидно, сидя в темноте, тщательно обдумала порядок, направления и распределение сил для атаки.

Левая нога. Как же больно, черт! Тень дралась, ожесточенно стиснув зубы. Ее легионы, переброшенные к колену, гибли один за другим, сметаемые безжалостной волной противника.

На этой войне пленных не брали. Речь шла только о полном, тотальном уничтожении.

Холод обхватил колено тугим кольцом. По внутренней стороне ноги скользнули ледяные разведчики.

— Нет! — исступленно закричала Тень. Она не желала проиграть так глупо. Она не хотела обратно в Безмолвие и во Тьму.

Теперь лед обжигал ее до пояса, поднимаясь все выше и выше.

В преддвериях живота остатки ее армии угодили в Сталинградский котел. Режущая боль рапортовала Тени о происходящем на поле боя. Войска Насти широкими клиньями врезались в оборону, и, разнеся основные удары по косым мышцам, взяли ее дивизии в клещи. Холод пополз к груди, а в животе еще продолжало пульсировать пекло истребляемых защитников Тени.

— Ну, что, получила, сволочь?! — возник в ее сознании торжествующий голос Насти.

— Посмотрим, — упрямо заскрипела зубами Тень.

У нее еще оставалась надежда. Последняя, призрачная, почти невозможная. Однако, в ней, в этой надежде, было слишком много если. Если она избрала для возвращения Афимии правильный путь, если сумеет закончить обряд Пути, если армия Насти замедлит свое продвижение, если…

Тень распахнула рот, собирая последние силы.

Ее лицо в свете разрядов стремительно менялось. Вот улыбка Насти, через мгновение звериная ухмылка Тени. Глаза то высыхали, то роняли слезы. Грудь опадала и снова вздымалась. Кулаки колотили по кафелю, разбивая костяшки в кровь. А обжигающий холод, сломав две последних крепости на груди, уже карабкался к горлу.

— Аш мун…, — слова давались ей с огромным трудом. Она путалась в частях заклинания и теряла нить. — Тир аха… Ай!.. Как же больно!.. Керр шахад малис…. Или… Магиз… Или…., — холод, наконец, добрался до горла и сдавил его железной рукой.

Но Тень успела договорить.

Пентаграмма ослепительно вспыхнула. По ее краям возникли мерцающие нити света, они взмыли к потолку, расширяясь и превращаясь на глазах в сверкающий столб, а внутри него взметнулось пламя. Тень, прижав к полу правую онемевшую щеку, могла лишь смотреть, роняя пузырящиеся слюни на кафель и молча молиться. Она не хотела обратно. Она страстно желала оставаться живой. В ее глазах плавали безмолвные слезы.

Там за огненной стеной, истошно закричала соседка, но Тень все равно оставалась глуха. И вдруг столб опал вниз, а в пентаграмме осталась высокая женщина, лишь отдаленно напоминающая свою куколку. Она шагнула на пол кухни, кутаясь в рваные остатки пут и кокона.

Длинные волосы рассыпались по ее плечам.

— Ты? — увидела она Тень на полу. — Ты?!

Губы раскрылись.

— Убирайся! — выкрикнула Настя.

— По-мо-г-ги-и…, — из последних сил прошелестела Тень.

— Конечно, Хозяйка, — кивнула Афимия, высвобождая руки из остатков кокона. — Как прикажешь.

Вестником очередного грядущего несчастья оказался Толян.

— У нас проблемы, — с порога начал он. — Мне только что звонили ребята с терминала.

— И что? — без эмоций поинтересовался Олег.

— У них проверка, — продолжил Толян. — А наши Женины машины на оформлении.

— И что? — повторил Олег.

— Как «ну и что»? Они их переоформлять будут задним числом.

Такое иногда случалось.

Это было не более чем обычная, досадная неприятность. Такие неприятности всегда оговаривались с клиентом отдельно и компенсировались им же.

— Что ж, — пожал Олег плечами, — значит, останемся без премиальных. Как будто такого раньше у нас не случалось. Ты не нервничай, кофейку попей.

— Надо бы Жене позвонить, — растерянно произнес Толян. — Подготовить.

— Подготовим еще. А когда готовы машины-то будут?

— Обещают — сегодня вечером. Если им денег подвезем.

Олег почувствовал себя очень неуютно.

— А кто на терминал поедет? — поинтересовался он.

Толян пожал плечами.

— Как фишки лягут, — ответил он, очевидно совершенно забыв о своем наказе сидеть и не высовываться. — А чего?

— Да ничего, — обиженно буркнул Олег, но решил при Леночке не развивать тему. — Большая доплата-то?

— С каждой — семь.

— Четырнадцать тысяч, — почесал затылок Олег. — А у нас сколько в сейфе, Лен?

Леночка извлекла свой ежедневник и зашуршала страницами.

Вердикт прозвучал неубедительно.

Толян присвистнул.

— Надо звонить Жене, — подвел черту Олег. — В конце концов, это все-таки его машины, не наши.

Толян, как заводной, бросился к телефону.

Лена отложила ежедневник.

— Мы вновь спасем планету, — сказала она, имея в виду Толяна.

Олег поморщился.

— Знаешь, Лен, — произнес он, — о начальниках, как и о мертвецах, либо ничего не говорят, либо — только хорошее. А то можно нарваться на крупные неприятности.

— А я о тебе ничего и не говорю.

— А у тебя не только я начальник.

Леночка противно фыркнула.

— Ува-же-ние, — по слогам произнесла она. — Его не зарабатывают парой телефонных звонков и громким криком.

Олег не успел ответить.

Из кабинета, потирая руки, показался довольный Толян.

— Договорился, — сообщил он. — Но деньги будут только завтра. Женя готов на доплату. Как думаешь, на терминале договоримся?

— Конечно, — кивнул Олег, испытывая сильное облегчение, оттого, что сегодня не надо будет никуда ехать. — Не первый раз замужем. Завтра деньги, завтра машины. Кто поедет?

— Я к Жене, ты на терминал, — выдал Толян заранее подготовленную фразу. Он очень не любил лазить по грязным складам и не менее грязным фурам.

— Идет, — понимающе кивнул Олег.

Леночка усмехнулась, поднимаясь.

— Пойду отчеты готовить, — сказала она. — А то, вдруг, Анатолий Сергеевич захочет с балансом ознакомиться.

Толян проводил ее задумчивым взглядом. Как-то, на очередном празднике в честь восьмого марта, он настойчиво Леночки домогался, но был нещадно осмеян и послан далеко и надолго. После этого, у них установились строгие, неприязненные, и исключительно деловые отношения.

— Баланс, — задумчиво повторил Толян. — Вообще-то, у меня просмотр баланса был на вечер запланирован.

Олег дождался, пока Леночка не закроет за собой дверь, и выжидающе поднял на Толяна глаза.

— Ну, что? — спросил он. — Придумал что-нибудь?

— Это тебе Настя так машину уделала? — вместо ответа поинтересовался Толян. — Я несколько раз вокруг обошел. Честное слово, поверить не мог. Прямо гонки на выживание какие-то.