Кирилл Григорьев - Галатея

— Какие восемнадцать? — спросил он.

— Существует тайное захоронение, — неохотно объяснил Гарин. — Там лежат те, кому не место на человеческом кладбище. Вчера ночью его проверили. Тензор поднял всех. Только воскресших не восемнадцать, Тарас. Минимум — девятнадцать.

— И каждый с непонятными способностями, — вставил Тополев. — Встреча намечается жаркая.

— Мы должны оцепить все кладбище, — сказал Петровский. — Перекрыть все входы и выходы. Ни одна ожившая тварь не должна оттуда выбраться.

— У нас банально не хватит людей, — прикинул по карте Гарин.

— Людей нам добавит Немченко, — сказал Петровский. — Я с ним уже говорил. Он поможет.

— С Немченко?! — удивился Гарин. — Зачем?

— Мы должны остановить Тензора и его мертвечину, — твердо произнес Петровский. — Любыми способами. Любыми союзами и любыми компромиссами. Ни один из воскрешенных не должен покинуть кладбище.

— Цель оправдывает средства? — нехорошо усмехнулся Виктор.

— В данном случае — именно так.

Петровский обвел всех тяжелым взглядом и вернулся к забиванию трубки.

— Что с оружием? — посмотрел на Вепря Виктор.

— Эффективнее всего — огнемет, — произнес Вепрь. — Это против древних, истлевших. А против этой двадцатки — пуля в мозжечок. Или физическое уничтожение, расчленение тела.

— Н-да… — сказал Антон. — Только мы не можем устроить тотальный пожар в городе… Тем более ночью… Из Шереметьево огонь будет видно…

— Есть еще кислотные водометы, — напомнил Тарас. — Эффективность почти равная.

— У нас их всего — четыре экспериментальных образца, — покосился на него Вепрь. — И зарядов к ним — раз, два и обчелся…

— Нам много и не надо. Всего три — мне, Виктору и Максиму.

— Ты с нами не пойдешь, — нахмурился Виктор. — Здесь все слишком серьезно.

— Я пойду, потому, что все так серьезно, — посмотрел на него Тарас. — Мы приедем в соответствии с твоим планом в ноль десять, хорошо. Наши ребята и люди Немченко перекроют выходы с кладбища. Не знаю, как уж там им придется, думаю, справятся… Сразу после перекрытия, к нам выдвигаются группы уже превратившихся оборотней. Допинговую сыворотку они получат при выезде. Встречаемся с каждой группой в ноль… максимум, ноль десять на участке. Вот так, Виктор, так и только так… Иначе, мы ни Тензора не поймаем, ни тем более, не остановим его мерзость.

Лицо Гарина стало холодным и непроницаемым.

— Я скажу так, Тарас, — произнес он. — Если я занимаюсь безопасностью «Полночи», значит, я занимаюсь планированием боевых операций. И я решаю, кого брать, а кого нет, верно? Если у тебя есть какие-то сомнения, зачем я трачу время на своем посту?

Петровский раскурил трубку.

— Хорошо, — после паузы сказал он. — И кого же ты хочешь взять на эту операцию?

— Четверых в головной машине. Я, Максим, мой Серега — мне нужен телепат, который понимает меня с полуслова — и, — Виктор посмотрел на Вепря, — кто-то из магической братии…

— Это-то зачем? — отозвался Вепрь сейчас же.

— Случаи разные бывают, — пояснил Гарин.

— Хорошо, — кивнул Вепрь.

— Это должен быть хороший боевой маг.

— Хорошо. Мой заместитель пойдет?

— Геннадий-то? — уточнил Гарин. — Наверное… И еще… Необходимо определиться с погодой…

— А что скажут маги? — посмотрел на Вепря Антон.

— В каждую группу кордона мы можем выделить по одному погоднику, — со вздохом, словно отрывая от сердца, ответил Вепрь. — Какие осадки желаете?

— Лучше всего — дождь, — сказал Виктор. — Если я правильно понимаю, мертвякам будет тяжело передвигаться в грязи и талом льду. А оборотням это нипочем.

— Хм… Верно… — кивнул Тарас. — Так мы сумеем выиграть много времени.

Все поднялись, считая совещание закрытым, как Максим, наконец, разлепил пересохшие губы:

— Минуточку… — произнес он. — У меня только один вопрос.

— Да? — посмотрел на него Петровский.

— Вы все здорово решили с Тензором. Отлично. Но, почему-то все забыли о моем друге, благодаря которому вся каша и заварилась. Благодаря ему и его девушке. Как с ними?

В кабинете воцарилась моментальная тишина.

Гарин, шурша бумагой, сложил план кладбища.

— Тарас, — сказал он. — В соответствии с только что услышанным, прошу перенести начало операции на ноль тридцать, — Виктор глянул на Вепря. — Полчаса на оживление и подъем девушки хватит?

— Должно хватить, — ответил Вепрь.

— Давай, Тарас, мы приедем в ноль тридцать, — не поднимая на Петровского глаз, произнес Виктор. — Приедем, увидим и победим, а?

Тарас уперся руками в стол, уставившись на Гарина.

— Никакой гарантии, что Тензор будет на месте в это время дать нельзя, — сказал, наконец, Вепрь.

— Та-ак, — протянул Тарас. — Начинаются фокусы…Под удар ставится очень хорошая операция. Операция, благодаря которой мы можем закрыть тему с Тензором раз и навсегда. Ты, Виктор, понимаешь, о чем говоришь?

— Да, — кивнул Гарин. — Но ничего поделать с собой не могу. Мне просто жаль парня…И девушку его… Ведь Тензор ее реально оживить может? Ведь он может сделать, что все последствия тления и распада исчезнут? Что с головой у нее все будет в порядке? Может, скажете Вепрь?…

— М… Скорее всего, да… Она, наверное, даже помнить ничего не будет. Хм… Будет недоумевать, как, вдруг, оказалась на кладбище в чем мать родила, да еще и ночью…

— Вот видишь, Тарас, — сказал он, подняв, наконец, взгляд на Петровского. — Ты бы отказался от шанса вернуть нашего Димку?

— Его ты лучше не трожь, — тяжело произнес Петровский. — Наш друг спит спокойно уже очень давно…

— Но разве ты считаешь, что его идиотская смерть была справедливой? — перебил его Гарин.

Петровский поиграл желваками на скулах.

— Размяк ты, Вик, в агентстве, — сказал он. — Совсем размяк…Н-да… Детишек пожалел… Хорошо!.. — Тарас обвел всех взглядом. — Решили. Гарин с группой прибывает в ноль тридцать. Встречается с мобильными группами в ноль сорок, край. За это время забирает наших молодоженов, косит ожившую нечисть и, если получается, захватывает Тензора. Всех, присутствующих на совещании, прошу находиться в пределах досягаемости на случай… Ну, понятно, в общем-то… Хорошо… Но, — его глаза вернулись к Гарину, — парочка влюбленных — твоя, Вик. Если что-то пойдет не так, если хоть что-то неправильное с этой девчонкой… В общем, ты знаешь, что тогда делать…

Утро они встречали в придорожном мотеле.

Не выспавшийся Немченко сидел за столиком в местном ресторане и прихлебывал обжигающий кофе. Дима Стременников развалился на диванчике рядом и цедил апельсиновый сок.

— Сколько проверили домов? — хмуро поинтересовался Вадим ночными результатами.

— Шестьдесят семь, — глянул в блокнот Стременников. — Ночь нам здорово помешала.