Кирилл Григорьев - Галатея

— Это понятно, — кивнул Немченко. — Наших-то нашли?

— Нет пока, — вздохнул Дима. — Ни микроавтобуса, ни «девятки» Палтуса. Вокруг того магазина все закоулки перерыли. Там и сейчас дежурят трое. Я их на всю ночь оставлял.

— Это правильно, — похвалил Вадим. Он сделал большой глоток и обжегся. — Черт!

— Сколько людей мы выделим Петровскому? — спросил Стременников. — На время операции на кладбище будем прекращать поиски?

— Ты что?! — вытаращился на него Немченко. — Зачем? Меня кладбище, если честно, вообще слабо интересует. Я не понимаю уверенности Петровского, что Тензор будет именно там. Почему? С какой стати? Ради какой-то там мертвой девки?

— Может быть, Петровский тоже что-то не договаривает?

Немченко рывком отодвинул чашку.

— А мне плевать, — посмотрел он на Диму. — Мне нужен Тензор и точка. И мы его возьмем тепленького, в обустроенном лежбище, понял?

— А если раньше его возьмут люди Петровского?

Вадим не успел ответить. У него зазвонил телефон.

— Да? — поднял он трубку.

Несколько минут Немченко сосредоточенно слушал.

— Сейчас будем, — наконец, закончил он разговор.

Поднявшись, Вадим убрал телефон в карман.

— Микроавтобус нашли, — сказал он. — Только там, внутри, всего два трупа.

— Кого нет? — деловито поинтересовался Дима.

— Сашка, — вздохнул Немченко. — Или он успел сбежать, или…

— Стал мертвецом Тензора, — закончил за него Стременников и поднялся тоже.

Микроавтобус завалился в придорожный кювет. Место было безлюдное, глухое. Голые деревья подступали почти к дорожному полотну. Кое-где зеленели едва прикрытые снегом елки.

— Чем это его? — недоуменно спросил Дима.

Казалось, будто внутри машины взорвалась бомба. Ее бока были раздуты от огромного внутреннего давления. Сидения сплющились и напоминали тонкие согнутые вертикально вставленные картонки. Битое стекло на полу превратилось в поблескивающую пыль.

— Где тела? — спросил Немченко у Костика — старшего группы, нашедшей машину.

— В багажнике, — махнул тот рукой. — Только там не тела даже, Вадим Дмитриевич.

— Пошли, посмотрим, — насупился Немченко.

Было холодно. По скрипящему снегу они дошли до джипа.

Костя распахнул дверь багажника.

— Вот, — сказал он, отступая в сторону.

Вадима чуть не вывернуло. Он отшатнулся назад, вцепившись в борт машины.

— Ничего себе, — присвистнул рядом Стременников. — Ты чего, Вадь?

— Кофе хреновый был, — недовольно пробурчал Немченко, глядя на Костю. — А ты в другой раз предупреждай, понял?

Тот молча пожал плечами.

Немченко вернулся взглядом к распахнутой двери. Там, внутри лежало два силуэта. Человеческого в них практически ничего не осталось. Только общие очертания. Кости были смяты, раздавлены с нечеловеческой силой. Люди, живые только вчера, превратились в два раздробленных перемолотых мешка с мясом.

— И как вы поняли, что это Бак и Пузырь? — поинтересовался Немченко.

— По документам, — ответил Костик. — Правда, порыться пришлось.

При мысли о том, что кто-то копался в этих грудах холодной плоти, Вадима чуть не стошнило снова.

— Хорошо, — кивнул он, с трудом подавив позыв. — Доставьте обоих в «Полночь». Сашок так и не объявлялся?

— Нет, — ответил Костя. — Но ищем.

— Звоните сразу.

Костя кивнул, закрывая дверь багажника.

— Что будем делать? — спросил Дима, ковыряя ботинком снег.

— А что мы можем делать? — пожал плечами Немченко. — Только ждать. Либо объявится Саня, либо наши найдут убежище Тензора.

— Кто будет ночью на операции?

— Я поеду, — решил Вадим. — Я пока ехал, подумал над твоим вопросом, Дим. Что мы будем делать, если «Полночь» возьмет Тензора сегодня на кладбище? И я нашел ответ. Мы отобьем его. Как только окончательно выяснится, что Тензор взят, мы нападем на сопровождение Петровского.

— А если мы выйдем на него здесь? — спросил Стременников.

— А за «здесь» будешь отвечать ты.

Дом теперь напоминал муравейник.

Какие-то люди заходили, хлопая дверью, выходили, снова хлопая, бродили по дому, толпились на кухне.

— В туалет уже час попасть не могу, — пожаловался Гриша Агамемнону. Они сидели возле камина и с недоумением оглядывали царивший вокруг разгром.

— На улицу выйди, — посоветовал тот.

— Чтобы задницу отморозить? — грустно сказал Гриша. — Нет уж, подожду.

По лестнице величественно спустился Тензор. Он теперь передвигался только так — величественно, в сопровождении двух молчаливых и неприятных типов.

— А я вас ищу, — завидев кладоискателей, сказал он. — Что-то совсем вы пропали.

— Пытаемся попасть в туалет, — ответил Агамемнон.

— Это вы молодцы, — рассеянно произнес Тензор, присаживаясь в кресло. — Свободны, — кивнул он своим телохранителям. — Скоро мы с Андреем уедем.

— Ясно, — кивнул Агамемнон.

— Вы останетесь здесь за главных.

— И? — спросил Гриша.

— Тогда ты и сможешь посетить туалет, — объяснил Агамемнон.

— У нас планируется переезд, — сказал Тензор, доставая из кармана брюк маленькую карточку. — Вот адрес, девчонки уже там.

— В честь чего? — поинтересовался Гриша. — Нам и здесь неплохо.

— Через пару часов здесь будет совсем хорошо, — хмыкнул Тензор. — Наш дом нашел Немченко.

— Ага, — сказал Агамемнон. — Но дочку его ты все равно возвращать не хочешь?

— Не хочу.

— И разбираться с ним тоже?

— Тоже не хочу. Он мне еще нужен.

— А эти чудики? — невольно передернул плечами Гриша. — Их-то куда девать?

— Часть останется здесь, часть уедет со мной, — ответил Петр. — А некоторые будут в новом доме.

— Что от нас требуется? — спросил Агамемнон.

— Соберите все архивы наших поисковых дел. Это очень важно. В доме не должно остаться ничего ценного.

— А сам дом? Сжечь?

— Не волнуйся, — усмехнулся Тензор. — Все уже решено. И не тяните, времени час-два осталось. Если конечно, вы не хотите побеседовать с Вадимом Дмитриевичем.

— Нет, — ответил Агамемнон, поднимаясь.

— И вот еще что, — сказал Тензор напоследок. — Возможно, у вас появятся некоторые мысли, связанные с данной ситуацией. Ну, общая неразбериха, Немченко на подходе, я — на кладбище с «Полночью». Может быть, вам захочется собрать наши архивы и сбежать. Это мысли неправильные, неверные в корне. Запомните главное, я — обязательно вернусь, чтобы не случилось на кладбище. И наша дружба продолжится. Это ясно?

— А с чего, вдруг, такие подозрения? — неприятно удивился Агамемнон.

— Да, так, что-то подумалось, — неопределенно ответил Тензор, глядя в упор на покрасневшего Гришу.

Сборы не заняли много времени.

Усаживаясь в машину, Агамемнон остановился, глядя на дом в глубине участка.