Владимир Гриньков - Таящийся ужас 3

— А шапка-то? — крикнул шофер. — Может, съездим?

Лейтенант махнул рукой:

— У меня дома другая есть. Что уж теперь.

Он поднялся по ступенькам и вошел в здание. Дежурный за стойкой кивнул ему.

— Как служба? — спросил лейтенант.

— Как обычно, — хмыкнул дежурный.

— Ну, тогда принимай пушку. — Лейтенант извлек из кобуры пистолет и запасную обойму. Они прошли в комнату, где стоял шкаф с оружием.

— Как ночь прошла? — поинтересовался дежурный, принимая пистолет.

— Нормально. Только вот шапку свою потерял.

— Где?

Дежурный извлек из пистолета магазин с патронами и передернул затвор.

— В больнице, — сказал лейтенант. — Повез туда одного ненормального…

— Ты что же это патрон загнал в ствол? — перебил его дежурный.

— Какой патрон? — удивился лейтенант и ткнул пальцем в обойму. — Считать умеешь? Все патроны в обойме.

— А это что, по-твоему? — спросил дежурный, протягивая пистолет лейтенанту.

— Значит, он там и был с самого начала.

— Осторожнее! — сказал дежурный. — Я снял его с предохранителя…

Грохот выстрела заглушил его слова. Лейтенант выронил пистолет из рук и начал заваливаться на спину. Он падал медленно, загребая руками, как пловец, но за воздух ему было уже не удержаться, и он упал навзничь, перевернув стул. И только теперь дежурный бросился к нему, чтобы помочь, но едва он приподнял голову лейтенанта, как понял, что помощь уже не нужна: пуля, войдя в шею, прошла через мозг и вышла сзади, через затылок.

— Кого это ты ко мне привел, Матвеев? — спросил доктор Родионов, с интересом разглядывая мужчину в кроличьей шапке.

— Из приемного покоя это, — сказал санитар. — Дежурный врач прислал.

— А сопроводиловка?

— Вот, — Матвеев положил на край стола лист бумаги, исписанный мелким почерком: латынь вперемежку с русскими фразами.

— Та-а-ак, — протянул доктор Родионов, ознакомившись с написанным. — Значит, Баклагов. Где у нас свободная койка есть?

— В восьмой, — сказал Матвеев. — Вчера оттуда выписали человека.

— Вот в восьмую его и отведи. А ко мне пришли дежурную сестру.

Когда Матвеев вывел Баклагова из кабинета, доктор опять придвинул к себе сопроводиловку. Прочитав написанное, он отвернулся к окну и забарабанил пальцами по столу. В приоткрытую дверь заглянула медсестра.

— Вита, заходи, — сказал Родионов. — Видела красавца, которого Матвеев по коридору повел? Переодень его и введи внутривенно барбамил.

— Хорошо, — кивнула Вита. — Что еще?

— С ним пока все.

Вита закрыла дверь и отправилась в восьмую палату. Баклагов стоял посреди комнаты и с интересом озирался по сторонам. Пять коек были заняты больными, шестая, у двери, была свободна.

— Здесь твое место, — сказал Матвеев. — Сейчас тебя переоденут, и можешь ложиться.

— Что значит — переоденут? — спросил Баклагов. — Меня кладут в больницу?

— Кладут, — кивнул Матвеев. — Полежишь у нас немножко.

— Но я не болен! — Лицо Баклагова приняло свирепое выражение.

— Конечно, не болен, — покорно согласился Матвеев. — А кто сказал, что ты болен?

— Зачем же меня кладут в больницу?

— Врач хочет понаблюдать за тобой — только и всего.

Баклагов присел на край своей кровати и, подумав немного, сказал:

— Ну что ж, я побуду здесь до завтра, пожалуй. Здесь кормят?

— А как же. И кормят, и поят. — Голос Матвеева стал вкрадчивым. — Здесь неплохо, вот увидишь.

— Все лучше, чем на вокзале, — согласился Баклагов. — Глядишь, я здесь и до послезавтра останусь, если понравится.

— Вот одежда, — сказала Вита, бросая на кровать штаны и пижаму. — Переодевайся.

Матвеев стоял рядом, опираясь на спинку кровати.

— Как же я при вас буду переодеваться? — удивился Баклагов. — Вы хоть выйдите отсюда.

— Ты что, меня стесняешься? — вскинула брови медсестра. — Переодевайся, не чуди.

— Я не могу при женщине, — сказал Баклагов и покраснел.

— Здесь больница, а не магазин готового платья! — крикнула Вита. — А я не продавщица, а медсестра! И здесь ты будешь делать все, что тебе скажут!

— Погоди, — поморщился Матвеев. — Ну если человек стесняется…

— Человек стесняется? — с усмешкой спросила Вита и, круто развернувшись, вышла в коридор.

— Спасибо вам, — сказал Баклагов.

— Переодевайся, — буркнул Матвеев и вышел из палаты, прикрыв за собой дверь.

— Ты чего это? — спросила стоящая у окна Вита. — Если ты с каждым шизиком будет так цацкаться…

— Но ты же видишь, что он начал переодеваться, — сказал Матвеев. — Всего-то и делов. Трудно подыграть человеку, что ли?

— Люди — это на улице, — жестко сказала Вита. — Да и то их еще проверить надо. А здесь у нас людей нет, есть только психи.

— Ох и злая ты, — покачал головой Матвеев. — И как это больные тебя терпят?

— А куда они денутся? — усмехнулась Вита.

Баклагов, переодевшись, лег на кровать и принялся рассматривать потолок. Паутина трещин что-то напоминала ему, и он силился разобраться, что именно. Сосед по койке повернулся к нему лицом и молча смотрел на лежащего Баклагова. Наконец Баклагов вспомнил.

— Это таблица Менделеева, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, и показал рукой на потолок.

Его сосед посмотрел на потолок и, пожав плечами, сказал с сомнением:

— Какая же это таблица?

— Да вы всмотритесь, — предложил Баклагов.

— Ты с чем сюда попал? — спросил сосед, опять переведя взгляд на Баклагова.

— Что значит «с чем»? Меня милиционер сюда привез.

— Почему милиционер?

— Не знаю, — сказал Баклагов. — Так получилось.

— Понятно, — кивнул сосед. — Как тебя зовут-то?

Баклагов наморщил лоб, вспоминая, потом сказал виновато:

— Не помню. Вот черт. Как же это я забыл?

— Бывает, — сказал сосед и зевнул. — Значит, пока не вспомнишь, быть тебе Толиком.

— Почему Толиком? — удивился Баклагов.

— А у меня брат Толик — мне так запоминать легче, — пояснил мужчина. — А меня Колей зовут. Так что мы два брата: Толя и Коля.

— Не-е, — засмеялся Баклагов. — Не Толя и Коля, а Толик и Колик.

— Пусть так, — согласился Коля.

— Поспать дайте! — раздался плачущий голос из угла. — Утро ведь, темень еще на дворе.

Коля посмотрел в угол, но ничего не сказал и лег на спину, подложив руки под голову.

— Здесь неплохо, — сказал он Баклагову. — Только кормят неважно.

— А что это за богадельня? — спросил Баклагов.

Коля повернул голову и удивленно посмотрел на него.

— Ну да, тебя же милиционер сюда привез, — сказал он после некоторой паузы. — Это Камышовая дача, приятель.

— Какая? — не понял Баклагов.

— Камышовая, — повторил Коля. — Ты что, не знаешь, что такое камыш?

Матвеев заглянул в палату часа через два. Он обвел взглядом комнату и, увидев Баклагова, поманил его пальцем.