Сергей Абрамов - Мертвые не плачут

Как там поэт сказал: «Эта женщина! Увижу и немею…»

Пастух, ясный пень, не онемел, но восхитился. Как уж получилось.

Он подождал, пока они отошли метров на тридцать, неспешно покинул насиженный пост и пошел следом. Как и ожидал, двигались они к стоянке. Пастух свою машиненку тоже там пристроил: бесплатной стоянка была, чай не Столица до денег жадная.

Сели в красный автомобиль с трехлучевым колесиком на капоте, Королева за руль села и тронулась резво. Пастух еле-еле успел за ними. Но успел. Тем более что ехать было – ну, пять минут. Ресторан имел свое место опять-таки в двух с половиной шагах, доехали залпом, машину оставили у тротуара, зашли внутрь. Пастух следом не пошел, хотя жрать хотелось. Но светиться раньше времени не стоило. Пристроил свою красавицу неподалеку, ждал. Как умел – ни о чем не думая…

Впрочем, не так. Он думал. О Мальчике. Он не впервые думал о нем, но впервые у Пастуха образовалось абсолютно свободное и бездумное времечко – пусть на час, а все ж не использовать жаль.

Он по-прежнему не доверял Мальчику.

Да, симпатичен был ему Мальчик, да, удобно ему с ним оказалось, да, нравилось ему пусть скудно, но все же заботиться о ком-то рядом, но ведь и умен не по годам был Мальчик, будто прожил больше, чем в свидетельстве о рождении сказано. Пастуху, как по факту оказалось, нужен в деле не подельник, но собеседник, на котором, как на партнере по игре в пинг-понг, свое мастерство оттачиваешь.

Нужен – да! Но откуда он взялся?..

Не верил Пастух в случайность его давешнего явления – на пустом шоссе, вытекающем из Города-на-Реке и текущем невесть куда. Не верил, но не спешил проверить. Почему? Выше объяснено. Да и что ему Мальчик? Страшиться, что ли, его следует? Пытать, выбивая несуществующую тайну? Зачем? Все идет, как идет. Контролируемо. А в случае чего…

Тут Пастух оборвал себя. Домыслы пошли. А он любил точность во всем, в том числе и в разных там непонятках. Так что притормозили до поры. Живем пока. А придет время, всем сестрам по серьгам и раздадим. Если что, и Мальчика не обнесем.

А надо бы, кстати, на квартирку заехать. Мальчик, скорей всего, сидит там с прикупленными в продмаге харчами и недоумевает: куда ж дядя Пастух подевался…

Пастух дождался, пока Королева сотоварищи пообедала, вот они, сытые и довольные, вывалились на улицу и пошли, как и ожидалось, в свое «ООО». Видимо, работу работать. До конца рабочего дня прорва времени оставалась.

Проводил их до подъезда, заметил время. Надо будет вернуться сюда часам к пяти-шести, посмотреть: как тут фигурантка вечера проводит. А пока – домой. То есть к Мальчику.

И поймал себя на пустой эмоции: чему радуешься, боец? Берегись эмоций! Это Батя многажды повторял своим подопечным. А подопечные не всегда на ус мотали. И гибли. Часто – как раз от излишних страстей в бою, который извечно холодного расчета требует. Было-было…

Прикатил к дому, поднялся на этаж, бах – а ключик-то под ковриком как лежал, так и лежит. Нетронутый вроде. Или тронутый?.. Может, пацан заходил, ждал – не дождался, пошел куда-то, не исключено – Пастуха искать пошел, что бессмысленно… Открыл дверь – никого. И ясно, что и не было никого, потому что Пастух, уходя из пустого дома, всегда у двери что-нибудь оставлял. Вроде нечаянно. Стул, например. Его-то он, отбывая утром по адресам, и пододвинул к двери, а сейчас толкнул дверь и – стул грохнулся. То есть стоял, где поставили. Но ведь и пацан, уходя в поиск, мог вернуть стул на место, Пастухом определенное…

Обошел квартирку: все было, как оставлял Пастух. Книга, кем-то из бывших жильцов забытая, лежала на самом краешке стола так, как положил Пастух. Свет в туалете горел, как оставил Пастух. Немытый стакан, рискованно стоял на побитом углу мойки в кухне, как Пастух его определил.

Никто в квартиру не заходил. Точно!

А куда ж Мальчик-то подевался? Знакомых, как полагал Пастух, в городе у него не было. Были бы – сказал бы, пока ехали, чего ж не сказать. Гулять пошел? Это вряд ли. Это на Мальчика не похоже. Напали на него, пока он из магазина с кефиром шел? Да что за чушь! Мирный городок, интеллигентные люди в нем, день летний на дворе. Да и кому он нужен, Мальчик? Что с него взять?..

Пахло скверно.

Мужики из батиной команды, когда, например, в засаде лежали, или когда подходили ночью к чужому селу, всегда ждали отмашки Пастуха: есть опасность или нет ее. Он чуял опасность носом. Какой-то запах вдруг появлялся и стойко держался, исчезая в двух случаях. Первый – если встревали в бой. Второй – если уходили, не обозначив себя. К сожалению, почти вплотную чуял, когда уж кто-то к ним подбирался или, наоборот, когда они в пяти шагах от опасности оказывались. Но и пяти шагов хватало, чтоб не только себя оберечь, но и супостата покромсать. Тут уж чутье отступало, а умение в дело шло. Общее умение. Включая Пастуха.

Давно он не чуял этот запах.

Ни в одной из содеянных им четырех акций по кривому и длинному пути из Столицы в Наукоград.

А в Наукограде, значит, почуял.

И причина – исчезновение Мальчика, так?

Сам себя спросил, сам себе и ответил: так. Иного ответа не имел, потому что иного и не существовало.

Кто начал играть в войнушку? В мирное время в мирных городах среди мирных людей – кто?

Ответ прост: дед Пихто. Нет ответа. Значит, надо его найти. И времени – кот наплакал.

Выходит, дома, то есть в квартире, делать Пастуху нечего. Тем более, что и есть нечего. Поесть можно по дороге, в городе, кафушек здесь не меряно, а Мальчика надо искать. Как? Пока никак. Если он сам куда-то подевался, то тем более – никак. Вернется. Как уже прежде было: исчезал, появлялся. Было же. Хотя все равно странно.

А вот если его кто-то увел…

А вот если его кто-то увел, то этот «кто-то» должен подать знак. Иначе – зачем уводить Мальчика? Тем более что его, умного, осторожного и кое-что в своей короткой жизни повидавшего, не так и просто увести. Не баран.

У Пастуха были свои претензии к Мальчику – за его не слишком понятную извне скрытность, за столь же необъяснимые нередкие исчезновения невесть куда и невесть для чего. Но Мальчик, считал Пастух, имеет право быть самодостаточным, это хорошее мужское качество. Особенно тогда, когда оно делу не мешает. Пока не мешало. Даже сейчас – когда Мальчик довольно долго отсутствует…

А с другой стороны – ну и что? Его амплуа – свидетель. Не мешающий, не болтающий, никуда лично не влезающий. И в то же время – смышленый Некто, с кем слово молвить не обременительно, а даже приятно. Тем более для Пастуха, для вечного одиночки и молчуна, приятно.

Но Мальчика нет, как нет. А дело не ждет. Пастух решил пока не дергаться, не пороть горячку, а подождать до вечера. Если тот сам ушел, как в старой песне, по делам или так погулять, то сам и вернется. Или – в худшем варианте – объявится тот Некто, который невесть зачем на Мальчика посягнул. Пастух не слишком верил в худший вариант, потому что на умного Мальчика не так и просто посягнуть – во-первых, а во-вторых, кому он, умный, но сирота и нищий на хрен нужен?