Гордон Томас - Охотники за человеческими органами

Гейтс натянул ботинки, которые купил в Манагуа, в том самом магазинчике, где были куплены туфли Клингера.

Они просили продавца показать, как выглядит весь его товар, а тем временем пытались выяснить, не помнит ли он Клингера. Если он и помнил, то довольно неплохо притворился, что нет. Потом они зашли в соседнюю контору, взяли напрокат «джип» и теперь занимались лишь тем, чем полагается заниматься разведчикам-сейсмологам: искали подходящие места для устройства лагеря. Вчера вечером они добрались до нижних склонов Масаи, свели «джип» с шоссе и устроились на ночевку.

— Может, сегодня нам придется испробовать твои примочки, Дэнни, — сказал Гейтс, поднимаясь на ноги.

Пока им еще не представлялась возможность воспользоваться ни сканером, ни летающей камерой. И за три дня в этой стране не обнаружилось ни единого признака доктора Ромера или его клиники.

— Хочешь поспорить? — спросил Дэнни.

Каждое утро у них происходил один и тот же разговор. И каждый раз Гейтс выдавал один и тот же ответ на этот вопрос: «Сколько раз тебе говорить — оставь азартные игры для Вегаса». Произносилось это мягким тоном, в котором, однако, чувствовалась внутренняя агрессивность.

Ходил слух, что однажды Гейтс отправился с женой в Вегас, а через неделю она сбежала в пустыню с крупье. В их работе всегда ходят подобные сплетни, подумал Дэнни. Иногда такие шутки помогают. Но явно не с Биллом. Он решил, что больше шутить не стоит.

Гейтс повернулся и взглянул туда, где возвышался силуэт Масаи. Ничто не тревожило воздух вокруг вершины. Отсюда пепел под глоткой кратера был похож на искусственный снежок какой-то гигантской рождественской декорации.

— Черт бы ее побрал. Этот подъем к вершине может стать настоящей каторгой.

— Ты думаешь?

Гейтс призадумался.

— Помнишь, как Бобби говорил про вулканы, что они только кажутся опасными.

Роберт Дюваль, сейсмолог из Сан-Франциско, просвещал их относительно поведения вулканов. Дэнни ухмыльнулся.

— Все, что я запомнил из его слов, это: чем дальше ты от последнего извержения, тем ближе — к следующему.

— У тебя что, выборочная память? Бобби еще говорил, что у этой груды камней репутация чистой воды показухи.

— Да, это он тоже сказал, — покорно согласился Дэнни.

Гейтс покачал головой и пошел к «джипу». Была его очередь готовить завтрак. Он сварил кофе в кастрюльке и разогрел походную пищу. Они быстро и молча поели, заперли «джип» и двинулись к вершине. У обоих на шеях болтались полевые бинокли, а за спинами — рюкзаки с водой и провиантом на день. В кармашке каждого рюкзака лежал разобранный автомат и запасные магазины, а также карты местности. Каждый держал в руке мачете, чтобы прокладывать дорогу через подлесок. Спустя некоторое время они добрались до границы пространства, засыпанного пеплом с запахом серы.

Дэнни остановился и растер порошок большим и указательным пальцами. Он скверно пахнул и был сырым на ощупь.

— Должно быть, подземный ручей, — сказал Гейтс.

Час спустя они снова остановились, чтобы осмотреть путь к вершине, похожий на лунный ландшафт. Из земли торчали острые обломки скал, а бока расщелин и маленьких оврагов были выщерблены и сожжены потоками лавы. Сильно воняло серой.

— Прямо как в китайском общественном сортире, — буркнул Гейтс, вновь двинувшись вверх.

Над местностью царила полная тишина. Чем выше они взбирались, тем толще становился слой пепла, и, продираясь сквозь листву, они вскоре с ног до головы покрылись серым порошком, заглушавшим их шаги. Кроме хруста веток, срезаемых ножами, раздавалось лишь их хриплое, затрудненное дыхание — пепел забивался в горло и заставлял слезиться глаза. Они снова остановились, чтобы попить воды из фляжек. Гейтс присел было на землю, но тут же вскочил.

— Господи Иисусе! — воскликнул он. — Это все равно что сесть на раскаленную сковородку!

Дэнни наклонился и потрогал землю — она была горячей. Он взглянул на склон. В резком утреннем свете в причудливых образованиях лавы, сформированных за миллионы лет, была какая-то странная красота.

— Наша «стрекоза» вернулась, — крикнул он.

Слева от них показался вертолет, он пролетел высоко над тем местом, где они стояли, и зашел на следующий круг.

— Ты был прав — это поисковый полет, — сказал Гейтс.

— Может, он следит за вулканом, — предположил Дэнни. — Это объяснило бы, почему вертолет оказался там ночью.

— Бобби не говорил, что так делают, — буркнул Гейтс.

Они видели, как вертолет снова пролетел над их головами и исчез. Дэнни направил в небо бинокль.

— Это иракский вертолет.

— Что ж, далековато от дома он забрался.

— Что он здесь делает?

— После войны на поверхность всплывает много всякой всячины, — пробурчал Гейтс.

Они продолжили восхождение, пробираясь через гребни, плато и ущелья, перекрытые громадными базальтовыми пластами. Когда взобрались повыше, лес сменился кустарником.

Неожиданно маленький комочек сорвался с ветки, рухнул на землю и затрепыхался, пытаясь убраться с их дороги. Придавленный пеплом, попугайчик никак не мог взлететь. Через некоторое время птичка дернулась в последний раз и затихла.

Они прошли чуть дальше, и тут впереди вдруг раздался вопль, деревья резко вздрогнули. Целое семейство обезьян-ревунов спрыгнуло с веток на склон. Тишина казалась все более мертвой по мере продвижения вверх, к горловине вулкана, состоящей из пемзы. Тут и там земля была усеяна широкими воронками, из которых вырывались струйки пара.

К этому времени солнце взошло уже высоко и ярко освещало пепел, так что он стал еще больше похож на снежный покров. Снова тишина нарушилась — на этот раз чьим-то тяжелым прерывистым дыханием. Оно раздавалось откуда-то с верхушки склона, но приближалось.

— Дикий кабан, — тихо сказал Гейтс. Он быстро снял рюкзак и вытащил пистолет. Дэнни сделал то же самое. Они укрылись за куском застывшей лавы, отчетливо слышалось громкое рычание кабана, трусящего по склону, копытца откалывали на бегу маленькие кусочки пемзы.

— Подожди, пока он подберется поближе, — прошептал Гейтс.

Легкий ветерок дул в их сторону, так что до последнего момента зверь не учуял их. Теперь он вылетел из кустарника, нагнул голову и припустил полным ходом; коротенькие ножки летели по воздуху, уши оттянуты назад, складки шкуры на загривке дрожали и перекатывались с каждым прыжком.

Гейтс и Дэнни вскочили и выстрелили одновременно. Пули скользнули по шкуре борова. Зверь взревел от ярости, развернулся, взметнув облако пепла, а потом с той же скоростью ринулся обратно с еще более мощным ревом.

— Нам лучше прикончить его. Он слишком опасен, — прокричал Гейтс, устремляясь в погоню.