Билл Видал - Смертельное наследство

Хадсон и его важный приятель сказали Клейтону, чтобы тот не слишком расстраивался, поскольку судебные инстанции в конечном счете согласятся, что убийство произошло с целью самозащиты. А полицейские обвинения — это трюк, чтобы привязать Тома к одному месту, пока будет идти следствие. Возможно, точка зрения адвокатов имела право на жизнь, но Тома она нисколько не утешила.

Вскоре после суда он сел на метро и поехал в Хитроу. Клейтон еще раньше думал об этом путешествии, но тогда у него был совсем другой настрой — он переиграл швейцарских банкиров и вернулся домой победителем. А сейчас Томас Клейтон чувствовал себя несчастным и одиноким. Если разобраться, он мало что мог сделать — только сидеть и ждать, когда враги доберутся до него и заставят заплатить за прегрешения перед ними собственной жизнью. Ему оставалось только молить Господа и надеяться, что они не тронут по крайней мере Кэролайн и детей. Разве что Шон защитит его. Дядя Шон — человек, привычный к насилию.

В первом терминале он купил билет авиакомпании «Айр лингус». Тихо просидев в кресле час при перелете до Дублина, он пересел в самолет «фоккер-френдшип», через большие овальные окна которого созерцал красивые виды этого древнего края: Изумрудного острова из нью-йоркских сказаний.

Это была единственная в мире страна, куда он — при удачном стечении обстоятельств — мог добраться из Англии без паспорта. И все благодаря английской предусмотрительности и здравомыслию. Английское дворянство, владевшее половиной ирландских земель, не имело ничего против ирландской политической независимости, но не желало заниматься оформлением документов для поездок на уик-энд в свой ирландский замок или поместье. Но в результате и ирландцам кое-что перепало. Десятилетиями безработные с Изумрудного острова перебирались через пролив на территорию своего старого врага и жили там припеваючи на английском социальном обеспечении без виз, заграничных паспортов и прочих документов. И все это происходило задолго до того, как Европейский союз предоставил подобные права своим членам.

Самолет пересек границу воздушного пространства Северной Ирландии севернее Кавана и понесся над голубыми водами залива Аппер-Лох-Эрн. Его узкая северная оконечность указывала путь на город Эннискиллен, а после него открывался вид на озеро Лоу-Лох-Эрн и обрамлявшие его зеленые долины. На северном берегу озера у Петтиго линия маршрута вновь изгибалась, поворачивая в сторону маленького аэропорта, расположенного на берегу залива Донегол.

В аэропорту Тома поджидала арендованная машина. Том сел в нее, добрался до местечка в Данкинили и повернул на север. Проезжая по живописной дороге среди холмистого ландшафта, он все время смотрел влево — туда, где полуостров, который он пересекал, вдавался в воды Атлантического океана. Он думал о тяжких испытаниях, выпавших в прошлом на долю ирландского народа и заставивших многих его представителей оставить этот райский уголок, чтобы перебраться в заморские земли и начать там новую жизнь. Том также не мог избавиться от овладевшего им чувства вины. Если бы не его собственная беда, он, похоже, так бы сюда и не выбрался, хотя обещал это Тессе и даже взял у нее чек на десять тысяч долларов для передачи родственникам. Тот чек, вдруг пришло ему в голову, все еще пылится среди других несрочных бумаг у него на столе. Он знал, что может привести в свое оправдание сотню различных причин, но чувство вины все равно не проходило.

Наконец он приехал в Данглоу — небольшой симпатичный городок на берегу залива. Он видел в доме отца старые фотографии этого поселения, запечатлевавшие его узкие, неухоженные улочки. Но в реальности городок выглядел куда лучше. Чтобы разузнать, куда ему двигаться дальше, Том направился в местную гостиницу под названием «Коттер инн».

У стойки бара толпились посетители мужского пола. Еще несколько мужчин сидели с кружками темного пива за столиками. Все они как по команде повернули головы ко входу и обозрели вновь пришедшего.

Том подошел к стоявшему за стойкой крупному мужчине, предположительно мистеру Коттеру, и спросил, где можно найти Шона Клейтона. В комнате сразу наступила тишина, а мистер Коттер, продолжая протирать кружку, которую держал в руках, медленно прошел вдоль стойки к Тому и приблизил к его лицу красную, с оспинами на щеках, полную физиономию.

— А позволительно ли узнать, кто им интересуется? — осведомился он громким голосом, чтобы все, кто находился в баре, могли его слышать.

— Томас Клейтон.

— Стало быть, вы его родственник? У вас американский акцент. Вы американец, да? — продолжил он этот своеобразный допрос.

— И то и другое. Я внук Патрика Клейтона.

— Сын Майка? — Некий мужчина поднялся из-за своего столика. Все повернулись к нему. Он был в темных брюках и плотной клетчатой рубашке под расстегнутым анораком и обладал такими же, как у Тома, темными вьющимися волосами, изумрудно-зелеными глазами и крепким сложением, но выглядел лет на тридцать старше. Улыбнувшись, он протянул Тому руку. — Налей кружечку пива моему кузену, Джералд, — сказал он хозяину заведения, после чего обратился к Тому: — Я Фейлим, сын Шона. — Он произнес всего четыре слова, но они дали выход сдержанным мужским эмоциям.

Том сжал твердую ладонь кузена, после чего они обнялись. Удивительное дело: этот человек из страны, о которой Том почти не вспоминал, оказался вдруг его кровным родственником. И Том ощутил это родство всем своим существом, как если бы они знали друг друга целую вечность.

Неожиданно Том, к большому своему удивлению, осознал, что у него до сих пор не было настоящих друзей. Кэролайн? Но это его жена. Тесса? Его сестра. Стюарт… Кем он ему приходится, лучше не вспоминать. Нет, в самом деле, ему уже сорок, а друзей нет. Пока он все это обдумывал, присутствовавшие в баре мужчины разразились приветственными криками: «Добро пожаловать на родину, Том Клейтон!»

— Я сожалею о кончине твоего отца, Томас, — сказал Фейлим. — Мы все тут опечалились, когда узнали об этом.

— Ты знал моего отца? — удивился Том.

— Однажды он был здесь, — печально кивнул Фейлим.

Тут дверь распахнулась и в бар вошел, о чем Том сразу же догадался, Шон. Он выглядел на четверть века моложе мужчин своего возраста и, хотя не обладал высоким ростом — не более пяти футов семи дюймов, — имел благодаря широким мощным плечам весьма представительную фигуру. А его светло-зеленые глаза напоминали окна, открытые во внутренний мир, исполненный силы и страстей.

— Ну, здравствуй, Томас Клейтон! — произнес он низким голосом, так чтобы все могли его слышать. — Наконец-то ты сподобился повидать нас! — Он говорил дружелюбно, с явственно проступавшим рокочущим северо-западным ирландским акцентом. Слова органично влились в звучавший в помещении приветственный хор. Джералд Коттер потянулся за бутылкой «Джеймисона» и налил ему двойную порцию. Шон взглянул на почти опустевшую кружку в руках Тома и со значением посмотрел на бармена. — Ему то же самое. Угости же парня приличным напитком! Надеюсь, ты пьешь виски, Томас?