Дэвид Моррелл - Огненный завет (Братство пламени)

Самым известным покинутым судном была «Мария Селеста» — бригантина, транспортировавшая коммерческий спирт из Нью-Йорка в Италию и обнаруженная без экипажа между Азорскими островами и Португалией в 1827 году. Однако О'Мэлли никогда не понимал, почему это происшествие считалось загадочным. В конце концов, паруса бригантины были повреждены, каюты залиты водой, спасательные шлюпки исчезли. Жестокий шторм явно поверг команду в панику, они посчитали, что «Мария Селеста» вот-вот затонет, и, как круглые идиоты, набились в спасательные шлюпки, чтобы погибнуть в штормовом океане. Все легко объяснимо.

Однако, наслышанный о разного рода историях с покинутыми кораблями, сам О'Мэлли за время своей долгой и полной неожиданностей службы в береговой охране ни разу не встречал брошенное командой судно. Конечно, он видел напоровшиеся во время шторма на рифы баржи, но это было совсем другое дело. Судно в спокойном открытом море дрейфует без экипажа без видимой причины? О'Мэлли покачал головой. Он не был склонен к предрассудкам или к каким-нибудь буйным фантазиям. И хотя сейчас и чувствовал холодок в груди, но не верил ни в карточные долги дьяволу, ни в пришельцев из космоса, похищающих людей, ни в существование Бермудского треугольника, ни в какую другую достойную осмеяния теорию, которую распространяли бульварные газетенки. Да, что-то здесь было не так, но этой загадке найдется разумное объяснение, и О'Мэлли намеревался, черт возьми, до него докопаться.

Он повернулся к вахтенному.

— Свяжитесь с командованием в Портленде. Передайте, что мы здесь имеем. Попросите прислать еще один катер. Попросите также помощь у местной полиции, может быть, у агентства по борьбе с наркотиками и ФБР. Неизвестно, кого еще придется задействовать к тому времени, когда мы разберемся с этим делом. А также… я уверен, командование об этом подумает… нужно уведомить владельца «Бронзового колокола».

— Будет сделано, капитан.

О'Мэлли предстояло обдумать, как следует поступить в сложившейся ситуации. Надо предусмотреть столько деталей. В данный момент он не может оставить «Бронзовый колокол» со своими людьми на борту, но как только подойдет другой катер, либо он, либо «Морской волк» начнут поиск моряков в окрестных водах. На рассвете к поискам подключатся вертолеты. Тем временем «Бронзовый колокол» отбуксируют в Портленд, где им займутся разные эксперты.

Из приемопередатчика послышалось потрескивание.

— Так ничего и не обнаружили, капитан. Я хочу сказать, прочесали все, включая трюмы. Между прочим, им крупно повезло с ловлей. Трюмы почти полные.

— Почти полные? — насторожился О'Мэлли. — Чем они ловили?

— С таким-то уловом скорее всего тралом.

— Да, но каким тралом? — нетерпеливо спросил О'Мэлли.

— А, черт! Сэр, я, кажется, понял, что вы имеете в виду. Сейчас посмотрю.

О'Мэлли ждал. Минуты тянулись томительно медленно.

— Черт возьми, вы были правы, сэр. Эти ублюдки использовали мелкоячеистые тралы.

О'Мэлли в ярости вдавил кулак в панель управления с такой силой, что суставы на пальцах побелели. Мелкоячеистые тралы? Конечно. «Бронзовый колокол» — южнокорейское судно. Они, тайваньцы и японцы, были скандально известны тем, что ловили рыбу в североатлантических международных водах мелкоячеистыми нейлоновыми сетями, которые тянутся за каждым судном шлейфом длиной в десятки миль. Недавно было подсчитано, что в Северной Атлантике используются до тридцати тысяч миль таких сетей, которые подбирают все живое, по существу полностью вычищая океан. Сети были предназначены для эффективной ловли громадного (невообразимого!) количества тунца и кальмаров, а фактически уничтожали эти виды. Хуже того, в сети также попадались дельфины, черепахи, мелкие киты, т. е. существа, которым необходимо подниматься на поверхность, чтобы пополнять запас кислорода. Попав же в тралы, они постепенно задыхались, а туши безжалостно погубленных животных выбрасывались за борт, как коммерчески непригодные к переработке. Таким образом, эти виды тоже исчезали.

Подонки, подумал О'Мэлли. Подонки и убийцы.

Стараясь не выдать бушевавшей в нем ярости, он ровным голосом произнес в приемопередатчик:

— Трал еще в воде?

— Да, сэр.

— Включите лебедки. Втащите эту чертову штуку на палубу. Мы отбуксируем «Бронзовый колокол» в Портленд. Трал будет его задерживать.

— Отдаю приказ, сэр.

О'Мэлли выходил из себя, с ненавистью глядя на траулер. Черт! Черт! Эти проклятые мелкоячеистые тралы. Так безответственно уничтожать…

Из передатчика внезапно раздался голос.

— О Боже! Капитан! Господи Иисусе!… — Голос офицера звучал сдавленно, словно его вот-вот вырвет.

— В чем дело? Что случилось?

— Трал! Мы втаскиваем его на палубу. Вы не поверите, сколько там рыбы!… Господи! И дельфинов! Я никогда столько не видел. Мертвые! Они все мертвые! Запутались в сети. Просто кошмар какой-то! Команда…

— Что? Повторите.

— Команда! Двадцать! Тридцать! Мы продолжаем считать. О Боже! Святая Дева Мария! Мы нашли команду. Они привязаны к сети! Они утонули так же, как дельфины и… — Дальше раздались звуки, которые не оставляли сомнений: офицера береговой охраны мучительно рвало.

Бруклин

Деревянный щит на колышке напротив школы Томаса Мора уведомлял: "Закрыто. Проход воспрещен. Собственность компании по торговле недвижимостью «Ф и С». Кнопкой к щиту было прикреплено отпечатанное типографским способом объявление, гласившее, что этот район перепланируется под многоквартирные дома. Еще в одном объявлении, на сей раз висевшем на дверях школы, говорилось: «Предназначен к сносу. Участок под строительство новых коооперативных домов».

Школа — трехэтажное здание из выцветшего кирпича — была построена в 1910 году. Канализация, отопление и электросистема здания нуждались в таком дорогостоящем ремонте, что местная епископия, едва сводившая концы с концами, была вынуждена продать его, а католических студентов перевести в соседнюю, более новую, но уже переполненную школу Св. Эндрю, находившуюся в двух милях. Родители, которые в юности ходили в школу Св. Томаса Мора и послали туда своих детей, были очень огорчены ее закрытием, но как указал епископ в своем послании, прочитанном местным пастором во время воскресной мессы, церковь переживала тяжелый финансовый кризис. Надлежало возложить на алтарь достойные сожаления жертвы, не только в этом, но и в других приходах по всей стране. Оставалось уповать только на молитвы и денежные пожертвования.

В восемь часов утра, когда три машины свернули на пустующую стоянку для учителей, воздух уже был душным. Из темных четырехдверных лимузинов американской модели с желтой надписью на дверцах "Компания по торговле недвижимостью «Ф и С» вышли мужчины — по двое из каждой машины — и кивком поприветствовали друг друга. Примерно одного возраста — под сорок или едва за сорок, — все они были одеты в неопределенного цвета легкие полиэстеровые костюмы. Пятеро держали в руках папки, шестой — большой металлический кейс. Они посмотрели на заброшенную школу с забитыми фанерой окнами, и один из них с грустью сказал: