Деон Мейер - Кровавый след

— Вы тоже слышали?

Грохот делался все громче. Ясно, они приближаются по Карнарвон-Роуд.

Мы все выглянули наружу. Перекресток с круговым движением; поток машин словно обтекает церковь. Городок насторожился, замер. Покупатели выбежали из супермаркета, из магазина сельхозкооперации. От церкви прибежали цветные ребятишки; их взволнованные крики примешивались к общей какофонии. Они взволнованно тыкали куда-то пальцами.

В девять утра в Локстон с помпой прибыли инопланетяне. Сверкающий хром, черная кожа, сталь. С рукояток и седел свисает длинная кожаная бахрома. Четыре «Харли-Дэвидсона». Байкеры в темных очках и дурацких шлемах, пестрые банданы закрывают рты и носы. Чтобы дотянуться до педалей и рукояток, им приходится вытягивать руки и ноги. Сделав круг почета, они направились к ресторану и затормозили у входа. Аккуратно поставили своих железных коней — задом к нам, передом к улице. В последний раз взревели моторы, дав нам насладиться оглушительным грохотом и треском. Синхронно опустились подножки. Байкеры сняли банданы.

Блаженная тишина!

Регистрационные таблички крошечные. Я прочел их по порядку: «НЕ ЛЕЗЬ». «ИГРУШКА ДЛЯ МАЛЬЧИКА». «БЛЕСК И ТРЕСК». «ХЕЛЛРЕЙЗЕР».

«НЕ ЛЕЗЬ» спустился с трона, снял шлем, стянул кожаные митенки, потом кожаную куртку с бахромой. Волосы у него оказались седые со стальным отливом, стильно и дорого подстриженные. Лицо самоуверенное, с задорным, мальчишеским выражением. Футболка, пожалуй, маловата. Седой смерил Локстон презрительным взглядом и громко, чтобы все слышали, вынес свой вердикт:

— Ну и дыра!

Работяги из магазина робко, бочком окружали незваных гостей, дети бросились к мотоциклам.

Все четверо байкеров спустили ноги на твердую землю. Кожаные брюки, начищенные до зеркального блеска черные сапоги, украшенные серебряными завитушками. Всем хорошо за сорок. Номер два — крупный, метров двух ростом, номер три — коротышка с крысиной физиономией. Номер четыре — ничего примечательного, но фигура спортивная.

— А ну, отойдите! Смотреть можно, трогать — ни-ни! — сказал ребятишкам Седой.

Они пожирали мотоциклы взглядами, но подходить боялись.

«Рыцари Харли» вошли в ресторан в таком порядке: первым шел Седой. За ним — Крысеныш и Спортсмен. Здоровяк прикрывал тылы. Сразу ясна их неофициальная иерархия.

— Доброе утро, — сказала тетушка Вильна, — добро пожаловать в Локстон. — Она приветливо улыбнулась гостям.

Они внимательно осмотрели ее и ресторан.

— У вас пиво есть? — спросил Седой, явно не впечатленный обстановкой.

Эмма повернулась ко мне, едва заметно покачала головой и доела булочку.

— К сожалению, у нас нет лицензии на продажу алкоголя, но винный магазин через дорогу. Сейчас Мичи сбегает. Садитесь, пожалуйста… — Она указала на большой стол на шестерых.

Седой покосился на меня. Крысеныш смерил Эмму задумчивым взглядом. Они сели. На спине у Спортсмена красовалась надпись: «Если ты это читаешь, значит, моя чувиха отвалилась».

Тетушка Вильна принесла им меню.

— Какое пиво предпочитаете?

— «Блэк Лейбл», — ответил Седой. — Холодное.

— Сбегай, пожалуйста, к Зельде и принеси четыре бутылки «Блэк Лейбл», — велела Мичи тетушка Вильна. — Да попроси, чтобы достала холодное.

— Пусть принесет двенадцать бутылок, тетушка, — распорядился Седой.

— Пить хочется, — подхватил Здоровяк.

— Жажда замучила, — добавил Крысеныш, как видно, придворный шут в команде «Харли».

Все расхохотались: «Ха-ха-ха!» Товарищи по оружию.

Мичи со всех ног бросилась выполнять поручение. Недолгая тишина.

Снаружи четверо цветных проезжали в телеге, запряженной ослом, в сторону Бофорта. По асфальту цокали копыта. Спортсмен некоторое время наблюдал за ними, а потом заметил:

— Здешний автобан.

Остальные снова заржали. О чем-то заговорили громче, чем требуют приличия, чтобы мы, зрители, все слышали.

Эмма едва заметно, ностальгически улыбнулась мне, понимая, что волшебный миг счастья прошел.

— О чем мы говорили? — тихо спросила Эмма.

— О «Черном лебеде», — напомнил я, отпивая кофе. Так называлась увлекательная книга, о которой она мне рассказывала.

— Да я все равно уже закончила. — Эмма налила себе еще чаю и взяла последнюю булочку.

Седой за соседним столом громогласно объявил, что собирается купить «порше-кайенн».

— Зачем? — спросил Спортсмен. — Твоей «Ауди-Q7» всего год.

— Затем, что хочу и могу.

— Ха-ха-ха!

Седой как-то уж слишком лез из кожи, стараясь казаться крутым, храбрым бродягой, клоном «Ангела ада». Ясно, с деньгами у него полный порядок, но маскарад выдавал глубокое внутреннее несоответствие. Возможно, он занимает крупный пост в какой-нибудь корпорации, но исполнительным директором его не назначили — наверное, руководство разглядело в нем задатки жестокого диктатора. Скорее всего, он трудится в финансовом секторе… Заведует отделом регулирования денежных операций. Риск, адреналин, большие деньги, мания величия, страсть к потреблению.

Я наскоро оценил остальных. Здоровяка вычислить легче всего; он подчиненный Седого, его сторожевой пес. С двумя оставшимися потруднее. Не коллеги, но родственные души. Возможно, клиенты Седого. Вместе играют в гольф, устраивают долгие совместные обеды с выпивкой, время от времени заглядывают в стриптиз-бар. Все четверо — богатые африканеры из северных пригородов Кейптауна; устроили себе каникулы, о которых мечтали с детства. Жен и детишек оставили в бунгало где-нибудь в Херманусе. И все-таки между тем, кто они есть на самом деле и кем они себя воображают, зияет огромная пропасть…

— У тебя слишком много игрушек, — заметил Крысеныш.

— Мальчики любят игрушки, — сказал Здоровяк и покосился на Седого в поисках одобрения.

Тот кивнул:

— Верно, мать твою!

Они начали хвастаться, что у кого есть.

Прибежала Мичи с пивом; тетушка Вильна обслужила их.

— Стаканов не надо, — сказал Здоровяк.

Они с удовольствием пили из горлышек. Седой брякнул бутылкой о столешницу, вытер губы:

— Прямо материнское молочко!

Эмма нагнулась ко мне через стол и шепнула;

— Хотят вернуть молодость… Вспомнить, какими были в студенческие годы.

«Скорее полные идиоты», — подумал я.

— Еще пива! — крикнул Крысеныш.

Тетушка Вильна принесла.

Когда она проходила мимо нашего столика, я попросил счет.

— Вы ведь еще двойной бифштекс заказывали, — удивилась тетушка Вильна.

«Рыцари» вдруг замолчали, стали прислушиваться.

— Спасибо, тетушка, в другой раз, — тихо сказал я.