Дженнифер Ли Кэррелл - Шифр Шекспира

Полицейские машины через улицу ожили, завыли сирены. На миг мне показалось, что нас вот-вот схватят, но — крутой разворот, и они уже мчались в другую сторону, к Массачусетс-авеню, куда, судя по звуку, съезжался патруль со всего города.

Я изо всех сил вжалась в кресло — больше спрятаться было некуда. Синклер сошел с тротуара, но не в нашем направлении. Выглянув в заднее стекло, я подсмотрела, куда он идет. В нескольких кварталах от нас черно-белые машины сновали, как полосатые муравьи, вокруг полукруглого кирпичного здания, которое словно тонуло в уличной зелени, — Гарвардской гостиницы.

Наше такси влилось в общий поток и через два небольших квартала повернуло к реке.

— Ты кому-то говорила о том, где остановилась? — спросил Бен пару минут спустя.

Я виновато кивнула:

— Столкнулась с одним знакомым на выходе из библиотеки. Буквально.

— Таким плотным типом в бейсболке?

— Пришлось пообещать ему совместную выпивку — иначе было не отделаться.

— А тот сразу растрезвонил все английскому копу.

— Он главный инспектор сыска. Коп, я имела в виду. Его зовут Синклер.

— А твой знакомый — он кто?

Я закусила губу.

— Еще один шекспировед-профессор.

— Боже, Кэт! — Упрек Бена впился в меня как жало, а понимание его заслуженности только усилило боль. — Тебе не думалось встать посреди мостовой и помахать красным флагом?

Я понизила голос до такой степени, чтобы водитель не слышал, хотя его и так отделял от нас заслон из пластика и гаитянской радио-попсы.

— Мэттью — профессор — сказал, что пропали оба фолио: и в «Глобусе», и в «Уайденере».

Я собиралась продолжить, но Бен тряхнул головой, показав глазами на таксиста. Сомневаюсь, чтобы тот разобрал что-нибудь сквозь свою музыку, даже если б не гудел себе под нос на четыре с половиной тона ниже, прихлопывая невпопад; но тут я вдруг вспомнила тень в своем окне и прикусила язык.

На подъезде к Солджерс-Филд-роуд у меня задребезжал сотовый. Я достала его и прочла на дисплее: «Мэттью Моррис».

— Тот же тип? — спросил Бен.

Я кивнула, собираясь открыть крышку, но он снова тряхнул головой, отобрал телефон и выключил — вот так, без объяснений, а потом с мобильным в руках повернулся к окну и стал смотреть на проплывающий мимо Бостон.

Через минуту я поймала себя на том, что разглядываю его руки. Этого еще не хватало!

Остаток пути мы провели в молчании.

В аэропорту Бен пробился сквозь давку возле носильщиков за терминалом. Я, чертыхаясь про себя и сжимая пакет с книгами, нырнула следом, но, не пройдя и трех футов, почувствовала, как мне в свободную ладонь легла какая-то рукоятка. Глянула вниз — а там черный чемодан на колесиках. Мой чемодан!

Я осмотрелась. Каждый был поглощен собой, на меня не обратили ни малейшего внимания. Бен, как оказалось, тоже толкал сумку. Он мельком улыбнулся мне, и мы прошли внутрь, где и получили билеты.

— Тут же написано «Лос-Анджелес»! — удивилась я, удаляясь от гудящей очереди.

— Да.

— Но в Седар-Сити есть свой аэропорт!

— Что ж, полетим в Седар-Сити, и через час-другой встретим твоего детектива.

— Поняла. Только Лос-Анджелес далековато от Юты. Шесть часов езды, если не все десять.

— А мы и не полетим в Лос-Анджелес.

Я опять сверилась с билетом.

— «Ю-Эс эйрлайнс» так не считают.

— Спокойствие.

«С тобой дождешься, как же», — подумала я, но взяла себя в руки и промолчала. Мы миновали пост безопасности, предъявили документы и поспешили к воротам. Почти дойдя до выхода, Бен вдруг остановился.

— Вон там — клозет, — сказал он, кивнув куда-то вбок. — Переоденься. Все, что нужно, лежит во внешнем отсеке твоего чемодана. Если нервничаешь — не спеши, можешь хоть весь его перерыть. Встретимся через десять минут на этом же месте. Да, и верни мне билет.

Я запротестовала, но Бен оборвал меня:

— Просто дай сюда.

Пришлось замолкнуть и послушно катить чемодан в уборную. Зайдя туда, я звучно хлопнула дверью. Его взгляд на командную работу становился каким-то однобоким. Хорошо хоть с переодеванием он рассчитал верно. Во внешнем отсеке я нашла узкие джинсы, замшевые полусапожки на шпильках и ядовито-розовую кофточку с глубоким V-образным вырезом. В недрах кармана обнаружилось нечто, напоминающее хорька-альбиноса в обмороке. На поверку «хорек» оказался длинным париком цвета «платиновый блондин».

Сама не зная почему, я скинула туфли и принялась залезать в джинсы. Чтобы их застегнуть, пришлось втянуть каждый мускул: они не просто облегали — утягивали. Потом, извиваясь, я освободилась от шелкового топа, выбранного сэром Генри, и нырнула в розовый, который наверняка довел бы его до приступа, неясно только какого: смеха или тошноты. Этот кошмар заканчивался, не доходя мне до пупка, не говоря уже о ремне — до него было, как до луны. Чудно, нечего сказать. Бикини смотрелось бы скромнее.

Следующим этапом я пристроила «хорька».

Наконец на дне переднего отсека нашлась крохотная косметичка и пачка жевательной резинки. Я бережно отцепила брошь Роз с пиджака, завернула в туалетную бумагу и сунула в портмоне, после чего сложила свою одежду в тот же чемодан и вышла из кабинки. Поравнявшись с зеркалом, я застыла как вкопанная. Вместо меня в нем отразилась какая-то Пэрис Хилтон, хотя, надо отдать мне должное, ей пришлось бы долго отъедаться, чтобы прийти в норму.

Проход-другой тушью, розовая помада, жевательная резинка — и я готова. Взяла сумку за ручку — и в коридор.

Бен был уже там: волосы зачесаны назад, чтобы казаться темнее, вместо водолазки — цветастая рубашка, под расстегнутым воротом — толстая золотая цепь, на губах играет кривая улыбочка, почти ухмылка. Он подпирал стену с развязностью клубного кутилы, источая аромат дорогого парфюма.

— Отлично выглядишь, — протянул он. Акцент — южнее некуда, словно только что из болот Миссисипи.

— Если тебе нравятся голопузые хорьки-альбиносы — пожалуй. А ты похож на Элвиса из комик-шоу. — И я гордо направилась к посадочному шлюзу на Лос-Анджелес.

Бен поймал меня за руку.

— Не туда, — сказал он, указывая на другие ворота по ту сторону зала. — Сегодня, Котик, мы едем в Вегас.

— Для тебя — «профессор Котик», — парировала я. — И на билете совершенно четко стояло: «Лос-Анджелес».

Он покачал головой:

— В Лос-Анджелес полетит Катарина Стэнли. Должно быть, уже села. А Кристал Шелби отправится в Вегас.

Я уставилась на билет, который он мне вручил. И верно, в именной графе значилось «Кристал Шелби».

— Думаешь, этот фокус пройдет?

— Мы же не собираемся проникать в ряды русской мафии. Просто сбиваем с толку любопытных.

Этот маленький спектакль заставил меня задуматься. Для импровизации он был слишком хорошо подготовлен: «костюм» точно по размеру, сложен вещичка к вещичке, багаж доставлен, билеты заказаны…