Дэвид Моррелл - Торговец смертью

— Откровенно говоря, я давно обдумывал эту мысль. Когда судьба свела меня с мистером Малоуном, я сделал ему заказ, и он любезно согласился принять его.

— Но для чего?

— Чтобы обессмертить тебя, родная!

Еще днем у Малоуна стали появляться сомнения: а не преувеличил ли Джеб степень грозящей Сиене опасности? Ведь в конце концов, Джебу было необходимо любыми способами склонить его, Малоуна, к сотрудничеству! Но мрачность, прозвучавшая сейчас в тоне Белласара, убедила его в том, что его старый друг говорил правду. Сиена даже не подозревала, насколько близко от смерти она находится.

— Вы можете начать завтра утром? — спросил жену Белласар.

— Ну, если ты этого хочешь… — эхом откликнулась она.

— Нет, если этого хочешь ты! Тебя никто не неволит, — проговорил Белласар.

Однако внешне это выглядело именно так: похоже было, что Сиену неволили, да еще как!

— В котором часу? — спросила она, повернувшись к Малоуну.

— Девять утра не будет для вас слишком рано?

— Нет, обычно я встаю в шесть.

— Сиена — завзятая лошадница, — объяснил Белласар, — и каждое утро она ездит верхом.

Гордость Белласара в связи с увлечением его жены верховой ездой показалась Малоуну неискренней. В этой его фразе он уловил некий подтекст и невольно вспомнил, что три прежних жены Белласара погибли в результате различных несчастных случаев. Может, именно такая участь уготована Сиене — смерть вследствие происшествия во время конной прогулки?

— Я, — сказал Малоун, — в детстве тоже катался на лошадях. Итак, в девять утра в солярии террасы?

— Хорошо. — Белласар наклонился, желая поцеловать жены в щеку, но в последний момент передумал.

— В чем дело? — спросила она.

— Да так, ни в чем. — И, обратившись к Малоуну, заметил: — А вы так и не попробовали вашу текилу.

В гигантском камине столовой пылали целые бревна. Стол был настолько огромен, что за ним могли бы усесться сорок человек, и выглядел еще больше оттого, что сейчас за ним сидели только они трое. Белласар сидел в торце, а Малоун и Сиена — справа и слева от него, напротив друг друга. На столе мерцали свечи, в громадном пространстве эхом разносились шаги слуг.

— Еда и секс, — произнес Белласар.

Малоун посмотрел на него непонимающим взглядом. Он заметил, что Сиена почти не поднимала глаз от своей тарелки. Может быть, она просто не хотела лишний раз привлекать к себе внимание Белласара?

— Еда и секс? — переспросил он. — Что вы хотите сказать?

— Два из четырех базовых аргументов Мальтуса. — Белласар взглянул на стоявшую перед ним тарелку с форелью. — Люди нуждаются в пище, и над ними властвует потребность в продолжении рода.

— А каковы два оставшиеся?

— Народонаселение растет в геометрической прогрессии: один, два, четыре, шестнадцать и так далее. С другой стороны, производство средств существования, в первую очередь пищи, увеличивается в арифметической прогрессии: один, два, три, четыре, пять, шесть. Наша способность к размножению всегда опережает способность накормить людей. В результате значительная часть населения вынуждена прозябать в нищете.

Белласар сделал паузу, чтобы отведать форель.

— Разумеется, мы можем пытаться контролировать рождаемость посредством контрацепции, воздержания и введения квот на количество детей, которых разрешено иметь женщине. В некоторых обществах шире, чем в других, практикуются аборты, однако ничто не в силах возобладать над потребностью человека в сексе, поэтому население планеты продолжает расти. Лишь в этом году оно увеличилось на такое же количество человек, которое обитает сегодня в Скандинавии и Соединенном Королевстве, вместе взятых. Народонаселение планеты приближается к отметке в шесть миллиардов, а к середине XXI века число землян перевалит за десять миллиардов. Для того чтобы прокормить их, просто неоткуда будет взять достаточное количество пищи. Но тут в игру вступают другие факторы, поскольку согласно милосердному замыслу Всевышнего там, где существует кричащий дисбаланс между избытком населения и нехваткой продовольствия, всегда возникают мор и войны.

— Вы называете это «милосердным замыслом Всевышнего»? — не веря собственным ушам, переспросил Малоун.

— Так это называет Мальтус, но я с ним согласен. Он, между прочим, занимал в Англии пост министра. Согласно Божьему замыслу, как полагал Мальтус, нищета необходима, чтобы испытывать нас, учить тому, как следует противостоять обстоятельствам и закаляться в борьбе с бедами и напастями. Те, кто в достаточной степени настрадались и стали лучше, уйдя в мир иной, будут вознаграждены.

— А пока они вынуждены терпеть ад в этом мире, где царят голод, эпидемии и войны, — вставила Сиена.

— Ты, вероятно, не очень внимательно следила за ходом моих мыслей, дорогая, иначе не упустила бы главного.

Сиена не поднимала глаз от тарелки.

— По-вашему выходит, что война — это хорошо, — ядовито проговорил Малоун, — а торговцы оружием — благодетели человечества.

— Проще всего осуждать то, чего не понимаешь. Между прочим, мой прапрапрадед был дружен с Мальтусом.

— Что?

— Представьте себе! После того как в свет вышло первое издание этого эссе, Мальтус предпринял путешествие из Англии на континент, и моему предку посчастливилось повстречаться с ним на званом ужине в Риме. Обмениваясь мыслями, они провели в беседах много вечеров, и ту книгу, которую я вам вчера дал почитать, Мальтус лично подарил моему пращуру.

— Вы хотите сказать, что ваш предок стал торговать оружием именно потому, что его вдохновили идеи Мальтуса?

— Он обнаружил в себе призвание к этому занятию. — Белласар озабоченно посмотрел на Сиену. — Дорогая, тебе, похоже, пришлась не по вкусу форель? Тогда, возможно, ты по достоинству оценишь следующее блюдо. Это будет кролик.

Малоун лежал в темной спальне, глядя в потолок. Такого странного вечера в его жизни, пожалуй, еще не было. После разговора с Белласаром, показавшегося Чейзу сюрреалистическим, у него кружилась голова — почти так же, как после аукциона, когда Белласар вколол ему в шею какой-то наркотик.

Однако усталость все же взяла свое, и его глаза закрылись. Ему снились двое мужчин в париках и длинных сюртуках с кружевами, какие носили в 1798 году. Они сидели у камина в дымной таверне и сосредоточенно обсуждали судьбы миллионов людей. Ему снилась Сиена на конской спине, скачущая среди кипарисов и не видящая укрытую в траве туго натянутую проволоку. Вот конь спотыкается о нее, женщина вылетает из седла, падает, и у нее с хрустом ломается позвоночник. Ему снился шум лопастей садящегося вертолета, который через несколько секунд после посадки снова взлетает и скрывается вдали.