Джон Фаррис - Похитители

Сэм сначала удивился, потом с упреком покачал головой.

— С чего ты взяла, что у меня исчезло желание заниматься с тобой любовью?

— Только с того, что у нас уже много недель не было секса. Это очень сильно беспокоит меня, потому что я хочу тебя так сильно…

Сэм поцеловал Филисию. Поцелуй предназначался не для того, чтобы успокоить жену. Он был таким пылким, что могло показаться, будто Сэм давно хотел поцеловать Филисию и ему надоело ждать.

— Еще один такой поцелуй, — предупредила Филисия с глухо бьющимся сердцем, — и ты сегодня никуда не поедешь.

— А это мысль!

— Нет, нет, я просто шучу. Мне кажется, лучше приберечь пыл для уикэнда. Давай подождем. Согласен?

— Ну ладно, — кивнул Сэм, так же, как она, напуганный силой своего желания. — Только дастся мне это с большим трудом.

Филисия Холланд пообедала со старой школьной подругой, которая жила в Гринвиче, потом отправилась домой и по дороге быстро купила подарки в «Альмане» в Уайт Плейнс. На обсаженную березами подъездную дорогу к дому она свернула в половине шестого. Перед домом стоял пыльный темно-синий «понтиак Ле Манс». На верхней ступеньке крыльца сидели двое парней. У них был слегка растерянный вид, как будто они не знали, что делать дальше.

Дорога была недостаточно широкой, чтобы разъехаться двум машинам. Поэтому она остановилась и вышла.

— Я Филисия Холланд, — представилась она. — Привет! Даже не знаю, где может быть Кэрол.

Молодые люди сильно отличались друг от друга и оказались совсем не такими, какими она их представляла. Один был высокий и широкоплечий. У него был такой вид, будто жизнь здорово его потрепала. Мощные широкие плечи, мускулистая шея и маленькая голова с короткими волосами напоминали горных кошек. Вел он себя как-то легкомысленно, но у него была приятная улыбка. Ей показалось, что он слишком старый для того, чтобы учиться в колледже. Он был лет на десять старше своего спутника.

Второй парень скорее всего был мексиканцем. У него была кожа цвета старого красного дерева в лучах заходящего солнца. Судя по внешности в его жилах бежало немало индейской крови. Этот вывод Филисия сделала, посмотрев на его лицо и непроницаемые глаза. Однако губы у него неожиданно оказались полными и мягкими, причем полнота и мягкость были не женскими, а красивыми и приятными. Подстрижен он был по последней моде. Смуглый юноша казался застенчивым и смущенным, и он с первого взгляда понравился Филисии Холланд.

— Привет! — поздоровался здоровяк. — Я Рич Марслэнд. Это Артуро Регало.

— Туро, — пробормотал юноша и так кивнул головой, что это больше напоминало поклон, чем приветствие. Кивнув, он принялся ждать с безразличным видом, который он наверняка перенял у своего друга. Тот несомненно везде чувствовал себя, как дома, и не знал, что такое смущение.

— Надеюсь, ребята, вы недолго ждете.

— Недолго, — кивнул Рич. — Мы тут немного погуляли. У вас прекрасное место.

— Спасибо. Машина Кэрол в гараже?

— Синий «скат»?

— Он самый. Если машина в гараже, значит, она не могла уйти далеко. Скорее всего Кэрол у Генерала, он живет в соседнем доме. Вижу, вам долго пришлось ехать… Давайте пока устраивайтесь, хорошо? Я уверена, что Кэрол вернется с минуты на минуту.

На двоих у них оказалось три чемодана. Филисия выделила им самую большую комнату для гостей на втором этаже, потом зашла к себе, переоделась и спустилась в столовую. Что-то напевая про себя, Филисия Холланд решила зажарить цыплячьи грудки и положила их на стеклянное блюдо. К тому времени, когда Рич и Туро спустились в столовую по задней лестнице, ужин был готов.

Рич в отличие от Туро с удовольствием пил «Южный уют». Филисия налила себе бренди и вывела гостей на боковое крыльцо. Уже достаточно стемнело, чтобы включать свет. Не успели они рассесться, как она увидела идущую к дому Кэрол, за которой возвышался Генерал.

На запястье Кэрол несла худого жалкого сокола. Он покорно сидел на специальной толстой перчатке, которую ей дал дед. Однако несмотря на внешнюю покорность, глаза у птицы горели кровожадным огнем, и Филисия внутренне поежилась. Ей оставалось только надеяться на здравый смысл Генерала и Кэрол. Дикие соколы действительно редко доставляли людям хлопоты и уж совсем редко набрасывались на своих хозяев.

— Он слушается меня! — весело сообщила Кэрол матери, когда они подошли к крыльцу. — Он ест у меня с руки, он мой. Я буду сама его тренировать… Эй, Рич! Туро! Как здорово, что вы приехали! Извините, что задержалась. Только отнесу сокола на заднее крыльцо и мигом вернусь.

— На крыльцо Риггса? — с сомнением произнесла Филисия.

— О, Риггс не станет возражать. Он развлекает красивую суку на противоположном берегу пруда… Извините меня! Рич Марслэнд, Туро Регало. А это мой дедушка, генерал Генри Фелан Морзе.

— Здравствуйте, революционеры! — поздоровался Генерал и протянул узловатую руку.

— Хоть мы и революционеры, но говорим спокойно, — ответил Рич Марслэнд.

Рич оказался выше Генерала на один-два дюйма… и у него сильное рукопожатие, радостно заметила Филисия Холланд. Марслэнд и Морзе настороженно посмотрели друг другу в глаза, как полководцы перед сражением.

— А где же бусы братской любви, молодой человек? — насмешливо поинтересовался генерал Морзе, стараясь, чтобы в его голосе не слышалось неприязни.

Филисия обратила внимание на мрачный взгляд, который Кэрол бросила на деда, словно старалась определить его настроение.

— Не заводись, — предупредила Филисия отца. — Ты же обещал.

— Бусы не в моем стиле, — сообщил Рич Марслэнд Генералу с невозмутимой улыбкой.

Филисия перевела взгляд на Артуро Регало. Юноша напряженно стоял и выглядел неловко в модных брюках и рубашке. Его лицо, на котором отсутствовало какое бы то ни было выражение, было похоже на маску смерти.

— А травку с собой захватили, мистер Марслэнд?

Генерал так и не высвободился из железных тисков Рича, а может, это Рич извивался в железных тисках старика. Филисия не могла понять, кто берет верх. Она знала только одно: затеяв эту глупую перебранку, отец поступил, как капризный ребенок, и его вызывающее поведение действовало ей на нервы. Пара незаметных для окружающих признаков подтвердили ее опасения, что он начал пить коктейли еще до одиннадцати утра. В последнее время подобное случалось чересчур часто. Его несомненно что-то беспокоило, но она даже понятия не имела, что это было.

Та стадия опьянения, которой генерал Морзе достиг к вечеру, предполагала два противоположных варианта развития событий: он мог угомониться и превратиться в дружелюбного и интересного собеседника или мог начать пить всерьез и скоро стать совершенно неуправляемым.