Тэми Хоаг - Забыть всё

Встав, она выставила вперед левую руку и коснулась зла.

Он с умилением наблюдал, как она борется за жизнь. Последняя сдалась слишком легко. А у этой больше азарта.

Девушка поднялась и вытянула вперед левую руку, растопырив пальцы.

Он подошел поближе, нагнулся и лизнул ее ладонь.

Она попыталась закричать, но ее голос оказался слишком слабым, чтобы издать звук. Но она этого не знала — потому что не могла слышать.

Она отдернула руку, будто он ее обжег. В панике она обернулась и побежала к стене. Когда он схватил ее за плечо, она обернулась к нему, махая правой рукой с зажатой в ней отверткой.

Он успел отскочить в последний момент, когда плоский конец отвертки пролетал мимо его груди.

Больше не умиляясь, он вытащил из кармана шелковый шарф и зажал его концы в кулаки.

Она тыкалась повсюду, как слепой котенок, налетая на стол, спотыкаясь об стул, размахивая перед собой отверткой, надеясь, что ей повезет и она ударит его. Но ее везение закончилось.

Также неспешно, как тигр, преследующий свою жертву, он подошел к ней сзади и сделал один шаг к убийству.

В 3.23 ночи Джейн подскочила в кровати, вырванная из изнуряющего беспокойного сна диким душераздирающим воем. В какой-то момент ей показалось, что у нее разорвется сердце — так быстро и сильно оно билось.

Вайолет, ее мопс, соскочила с кровати и с лаем бросилась вон из комнаты.

Джейн поднялась, схватив с ночного столика свое оружие «смит и вессон». Она каждую ночь оставляла зажженным свет в комнате с тех пор, как нашли труп Лизы. Фонари снаружи тоже ярко горели. Полицейская машина курсировала каждый час. И все равно она держала оружие под рукой.

Петаль и Вайолет сидели около двери, самозабвенно лая. Петаль подпрыгивала и крутилась, тщетно пытаясь вырваться наружу.

— Девочки! Девочки, утихомирьтесь, — сказала Джейн, кладя оружие на стиральную машину.

Она схватила Петаль за ошейник, попытавшись удержать ее, и собака едва не оторвала ей руку. Словно торпеда из мускулов.

— Успокойся, милая! — крикнула Джейн, и ее слова прошли мимо маленьких игнорирующих ее ушей.

Петаль бросалась на дверь снова и снова, лязгая зубами, обнажая клыки, готовая разорвать всех, кто был снаружи.

Джейн стояла позади нее, потрясенная свирепостью собаки. Она выглянула из окна над стиральной машиной, но не увидела никого на освещенном газоне. Взяв с собой оружие, она пошла в кухню, выключила свет и подошла к окну над раковиной. Открыла окно и прислушалась, но поначалу услышала только лай собак в прачечной. Потом до нее донесся жуткий отдаленный аккомпанемент: дикое завывание койотов в арройо позади дома, праздновавших смерть какого-то неудачливого существа.

Она ненавидела этот звук. В этом вое не было никакой романтики, какую обычно люди приписывают звукам, издаваемым дикими животными. Это была безумная истеричная какофония голосов, которые обычно предшествовали разрыванию жертвы на куски и ее пожиранию жадной стаей. От этого звука у нее встали дыбом волоски на теле, а по рукам побежали мурашки.

Собаки взбесились, услышав вой, но Джейн ни за что не спустила бы их с поводка ночью. Вайолет стала бы неплохой закуской для койота. Даже Петаль пришлась бы голодной стае на один зубок. Дерзкие и невероятно умные, койоты часто заманивали собак одним членом стаи, который прыгал и пригибался, приглашая собаку поиграть, и только потом заманивал ее в засаду.

Облегченно вздохнув, она закрыла окно и вернулась в постель, но не уснула, а села и, не находя себе места от беспокойства, попыталась почитать. Наконец к ней присоединилась Вайолет, прыгая на кровати и крутясь, как маленький дервиш, прежде чем устроиться спать. Петаль осталась у задней двери, и ее лай постепенно перешел в жалобное повизгивание.

Джейн раздумывала, не позвонить ли Кэлу, но решила не делать этого. Собаки утихомирились. Вечеринка койотов закончилась. Двери и окна заперты. Рядом с ней оружие. Зачем ей мужчина?

Чтобы успокоить и обнять ее сильными руками.

Ее отношения с Диксоном колебались между дружбой и чем-то большим, не перерастая ни в то, ни в другое. Решение оставалось за ней. И она решила не переступать черту сегодня… в который уже раз.

В какой-то момент утомление взяло верх, и Джейн уснула; ее мучали зловещие сновидения, что ее похитил и пытает сумасшедший. Когда прозвенел будильник, она обрадовалась, что наконец избавилась от этого ада.

В свитере и легинсах, как заснула, она поднялась и пошла в ванную, чтобы умыться холодной водой и причесать свои длинные волосы, собранные в хвост. Вайолет подошла к двери и начала прыгать вверх-вниз, словно блоха.

— Знаю, знаю, — отозвалась Джейн. — Уже иду.

Собаки — великие нивелировщики жизни. И неважно, что произошло накануне. Как только солнце показывалось на горизонте — они обязательно должны были выйти по нужде. Жизнь продолжалась.

Когда Джейн шла по дому, раздался звонок. Через стеклянную дверь она увидела Стива Моргана. Как хорошо, что Бог послал его, он поможет снять стресс, который она пережила.

Они договорились встретиться с утра пораньше для обмена новыми данными и информацией, которая появилась к этому моменту, относительно убийства Лизы и похищения Карли, чтобы подготовиться к пресс-конференции, которая должна была начаться в девять.

— Привет, Стив, — сказала она, открывая дверь. — Заходи. Мне надо выпустить собак. Извини.

— Нет проблем, — сказал он, идя за ней в дом. — Я принес пончики. Подумал, что немного жира и сахара — неплохое начало дня.

— Я сделаю кофе, — произнесла Джейн, когда они вошли в кухню.

Петаль так и сидела у задней двери, царапая краску. Обе собаки вылетели во двор, как два камня, выпущенных из пращи, и скрылись в зарослях сада.

Джейн вышла во внутренний дворик и скрестила руки на своем свитере с надписью «Я сплю с собаками». Солнце едва виднелось, воздух был стылым. Она взглянула на Стива, заметив темные круги у него под глазами и морщинки вокруг рта.

— Судя по всему, ты спал не больше моего, — сказала она.

В дальнем конце сада собаки словно с цепи сорвались — лаяли, завывали, визжали.

— Да что же такое? — воскликнула Джейн, направляясь в ту сторону, с которой доносился этот гам. По пути она прихватила с собой тяпку, стоявшую около гончарного станка. Она обернулась. — Если это змея, я позову тебя.

— Я пас, спасибо.

Она свернула направо у роз и попала в кошмар наяву. Там, в дальней части сада, посреди лилий лежала Карли Викерс.

Джейн не слышала собственного крика. Шок оглушил и ошеломил ее. Она знала, что бежит, но не чувствовала своих ног. Она бросилась на перерытую почву могилы и стала неистово рыть ее руками, но не чувствовала земли под пальцами. Она не спускала глаз с лица Карли Викерс, бледного оттенка бело-синего, лежащего поверх темной земли, но не ощущала ужаса происходящего.