Стюарт Вудс - Предатель

— Разумеется. В этом случае как я получу доступ к своим деньгам?

— Мы можем дать возможность забрать деньги в качестве консультанта одной из многочисленных корпораций, — пояснил Винфилд. — Вам придется уплатить подоходный налог, конечно, после того как подходящая корпорация заполнит на вас форму 1099 для налогового управления. Кроме того, мы можем перебросить средства в наше Кайманское отделение, но чтобы приобрести доступ к ним, вам придется съездить туда и вернуться с наличностью. В наши дни нужно быть осторожным с большими суммами наличных денег.

— Я понимаю.

— Если вы подождете, я выдам вам расписку. Ах да, как мне обозначить на счете имя и адрес?

— Имя мое, но адреса не нужно, просто сохраните мои вложения, а я заберу их, когда возникнет необходимость.

Винфилд улыбнулся.

— Конечно, — сказал он и вышел из комнаты.

Майкл побродил по офису, изучая картины на стенах и любуясь видом. Через несколько минут Винфилд вернулся.

— Вот ваша расписка, — сказал банкир.

Винфилд проводил его до лифта.

— Для подтверждения вашего текущего баланса вы можете звонить мне в любое время, — сказал он.

— Спасибо, — ответил Майкл. Он зашел в лифт, нажал кнопку первого этажа и поехал вниз, чувствуя себя очень богатым.

В этот вечер Майкл и Ванесса обедали в «Гранита», новом ресторане Вольфганга Пака в Малибу. Метрдотель был к ним очень внимателен, хотя Майкл позвонил в последний момент. Имя Лео Голдмана творило чудеса.

Пока они пили шампанское, Майкл рассказывал о том, как он провел день.

— А ты что делала? — спросил он.

— А я перевозила наши вещи на квартиру, установила телефон, а потом немного прогулялась по магазинам на Родео-драйв.

— Много потратила?

— А это важно? — шаловливо спросила она.

— Вовсе нет, — засмеялся он. — Вычту из твоей зарплаты. Но ты ведь теперь неплохо получаешь, верно?

— Я хотела бы иметь машину, Майкл. Как ты думаешь, это будет не слишком?..

— Конечно, нет. Какую ты хочешь?

— Пожалуй, одну из новых моделей «мерседеса», серебристого цвета.

— Я думаю, ты можешь это себе позволить, — сказал он.

— Когда я начну оправдывать свою зарплату?

— Ты хочешь сказать, когда ты станешь кинозвездой?

— Именно это я и имела в виду, — сказала она.

— Начнешь завтра вечером, — сказал Майкл, чокаясь с ней. — Все, что от тебя потребуется — быть непосредственной и очаровательной, то есть — быть самой собой.

Майкл прибыл в свой офис и не удивился, увидев там рабочих. Двое мужчин стучали молотками в одной из маленьких приемных. «В Голливуде или где еще вряд ли кто сумел бы соорудить такое за один день», — подумал он.

Двери в офис были заменены новыми — тяжелыми, дубовыми, покрытыми темным лаком. Он вошел и остановился на пороге, разглядывая обстановку. Он стоял в кабинете из кинофильма «Великий Рэндольф», совпадали даже мельчайшие детали. Одна из стен была от пола до потолка уставлена книжными шкафами, а в них — комплекты книг в кожаных переплетах. Противоположная стена была обита деревом, на ней висели картины — точь-в-точь английские портреты мужчин в мундирах и женщин в бальных платьях, пейзажи и натюрморты; причем некоторые из них казались полотнами старых мастеров. У этой же стены был огромный камин, а над ним висел портрет самого Рэндольфа в полный рост; самодовольный, в белом галстуке и во фраке, он сурово глядел прямо на Майкла.

— Весьма впечатляющий парень, верно? — сказал голос за его спиной.

Майкл обернулся и увидел Джорджа Хасуэя.

— Сэр Генри Олгуд в роли Рэндольфа, — сказал Хасуэй. — Я хорошо знал его до войны. Этот портрет, чтоб вы знали, изображает его на голову выше, вот почему он так любил его. Много раз он пытался его купить; но он не очень ладил с Солом Вейнманом, и мистеру Вейнману доставляло огромное удовольствие отказывать ему в покупке.

— Джордж, я просто ошеломлен, — сказал Майкл.

— Давайте я покажу вам, что мы тут устроили, — сказал Хасуэй. — В ширину комната была то что надо, но длиннее на восемь дюймов. Мы сделали двойную стену, потом неплохо поработали с окнами. — Он открыл шкаф и показал газовый баллон. — От этого работает камин. Не спрашивайте, как мы сюда пристроили вытяжную трубу, и, ради Бога, никогда не пытайтесь зажигать здесь что-нибудь, кроме газа. — Он подошел к массивному столу неподалеку от камина и выдвинул пару больших ящиков. — Нам удалось спрятать здесь два ящика с картотекой, но если вам будет этого недостаточно, мы установим дополнительные шкафы в приемной. Между прочим, для этой стены мы подобрали наилучшую обшивку, то же относится и к столу. Ну, а библиотека представляет собой только корешки, — он зацепил ногтем одну из «книг» и сдвинул в сторону целый ряд, за ним оказался небольшой бар. Джордж открыл другую такую же «книжную» дверцу и показал Майклу маленький холодильник с морозильной камерой.

— Изумительно! — Майкл был действительно потрясен. — Это и есть настоящий Голливуд, не так ли?

— Он самый, — сказал Хасуэй.

Майкл положил свой портфель на стол и вынул оттуда копию «Тихих дней».

— Джордж, — сказал он, — вы когда-нибудь это читали?

— Нет, — ответил Хасуэй, взяв в руки книгу, — но я немного слышал об этом.

— Я был бы рад, если бы вы это прочли. Мне хочется услышать ваше мнение, получится ли из этой книги фильм.

— Конечно, Майкл, я с удовольствием прочитаю.

Раздался стук в дверь, и появилась Хелен Гордон в сопровождении высокой красивой женщины в модном костюме, которая выглядела лет на сорок.

— Вечером я это прочту, — сказал Хасуэй.

Он вышел из комнаты, и Майкл остался наедине с двумя женщинами.

— Мистер Винсент, — сказала Хелен, — я хочу представить вам Маргот Глэдстон.

— Добрый день, — сказала женщина.

Майкл пожал ей руку, восхищаясь ее спокойной манерой держаться и низким, приятным голосом.

— Рад познакомиться, мисс Глэдстон.

Хелен заговорила снова:

— Мистер Голдман предположил, что Маргот будет вам хорошим секретарем. Она какое-то время работала на студии, и он подумал, что она помогла бы вам освоиться.

— Очень любезно с его стороны, — сказал Майкл. — Можно мне поговорить с мисс Глэдстон?

— Конечно, — сказала Хелен. — Если что-то будет нужно, позвоните мне. — Она вышла.

— Вы не присядете, мисс Глэдстон, — предложил Майкл, указывая ей на один из кожаных честерфилдских диванов перед камином.

— Спасибо, — ответила она, сев и положив ногу на ногу. — И пожалуйста, называйте меня просто Маргот.

Теперь Майкл разгадал ее акцент.

— Я не сразу понял, что вы англичанка.

— Точнее была ею, очень и очень давно, — ответила она. — С девятнадцати лет я живу в этой стране.

— Это нисколько не испортило вашего произношения, — сказал он.