Мартин Лэнгфилд - Ларец Зла

Он пошел по Бродвею и, проходя мимо галантерейной лавочки в здании Фондовой биржи, сфотографировал ее витрины с выставленным женским бельем и женскими ножками — почему-то позолоченными, — обутыми в легкие туфельки. Потом торопливо вернулся к глиняному особнячку и сфотографировал ящериц и бородатые головы.

Возвращаясь по той дороге, по которой шел сюда, он вновь увидел гигантский красный куб. На сей раз Роберт обратил внимание, что в нем просверлено круглое отверстие и что грани его разной длины..

Сфотографировал…

Терри все молчала.

Пройдя еще пару кварталов на юг, он вновь увидел справа от себя церковь Святой Троицы, а затем оказался перед Банком Нью-Йорка с фасадом в стиле ар деко — сплошь белый камень и яркая позолота. Солнце заглянуло сквозь стеклянные двери парадного крыльца в вестибюль, и Роберт заглянул туда вместе с ним: внутри все переливалось малиновым, алым и золотистым оттенками.

Именно здесь раньше возвышалась деревянная крепостная стена, проходившая по самой северной границе Нью-Йорка и защищавшая город от кровожадных индейцев. Просто поразительно! Самая северная граница проходила от самой южной на расстоянии какой-то жалкой мили… Свернув с Уолл-стрит вновь на Бродвей, он увидел в стекле отражение шпиля Троицы.

— Роберт!

— Терри? Почему молчала так долго?

— Черт…

— Что?

— Иди на запад. Найди ангела. Быстро!

— О чем ты?

— Не могу объяснить. Потом. Иди на запад, я сказала! Торопись же!

— Терри, не понукай меня!

— Иди.

— Иду, иду. Пересекаю Бродвей, шагаю по Ректор-стрит параллельно южной стене Троицы.

На ограде за церковью висела мемориальная доска, гласившая, что раньше на этом месте стоял Колумбийский университет — точнее, в те времена он еще назывался Королевским колледжем. По обе стороны от доски располагались две овальные печати. В левой — как и над алтарем часовни Святого Павла — было выведено золотистыми буквами имя Бога…

— Яхве.

— Что ты сказала, Терри?

— Не важно. Роберт, найди мне Человека Света.

Он перевел взгляд на правую печать и приглушенно охнул.

— Вот именно, — сказала Терри.

Одной ногой в морской пучине, другой на земле… с освещенным солнцем ликом… в самом центре печати высилась фигура человека, изваянная будто не из плоти, а из смерчей и спиральных водоворотов…

— Ангел в облачных покровах… Роберт, когда тебе в следующий раз придется заглянуть внутрь самого себя, вспомни этого ангела, ибо ты его увидишь в себе, ибо он и есть ты — Человек Света. Свет создал тебя, Свет является твоей сущностью, и Свет защитит тебя. А теперь иди на запад. Быстрее!

Пожав плечами, он сфотографировал обе печати и мемориальную доску и пошел дальше по Ректор-стрит, мимо арок, под которыми в прежние времена размещались классы языковой школы Берлица, и наконец пришел к станции подземки. Она располагалась прямо напротив стриптиз-бара «Кошечка», сегодня уже попадавшегося ему на глаза.

— Роберт, отправляйся домой.

— Что??! Нет, Терри, нет, нет, нет! Мы встретимся с тобой, будь я трижды проклят!

— Опасность миновала. Ты сегодня славно потрудился. Нам хватит. Доверься мне.

В наушниках раздался треск, и соединение прервалось. Роберт тупо уставился на потухший экранчик телефона, и больше всего на свете ему хотелось сейчас размозжить его о каменные плиты входа в метро. А потом поймать какого-нибудь прохожего и сделать с ним то же самое…

Что с ней случилось? Почему она так внезапно пропала? Она сказала, что опасность миновала… Роберт понятия не имел, о какой опасности шла речь, но у нее был такой тревожный голос…

Телефон ожил, и на экране высветилось текстовое сообщение:

Садись в метро, езжай на север. Встретимся в последнем вагоне.

Терри, это ты?

Если хочешь увидеть Терри, садись в метро и езжай на север.

Кто ты?

Нет ответа.

Роберт стоял и смотрел на темнеющий внизу вход в метро. Он выглядел как жерло пещеры, которое вело в неизвестность. Он манил его. А что, интересно, будет, если он сейчас не сядет в метро и не поедет на север? Нет, вот интересно…

Смачно сплюнув себе под ноги, он стал спускаться по лестнице. В тесном предбаннике, где располагались кассы, купил билет и протиснулся сквозь турникеты на платформу. Станция «Ректор-стрит» была вся сплошь выложена красной, синей и зеленой мозаикой и, сточки зрения иностранного туриста, выглядела, наверное, привлекательно. Роберт же никогда не обращал внимания на эти узоры.

Он быстро прошел в дальний конец платформы, где должен был остановиться последний вагон. Из туннеля донесся гул и свисток приближавшегося поезда, который уже через несколько мгновений с воем ворвался на платформу. Последний вагон был абсолютно пуст.

Роберт вошел в него и осмотрелся. Никого. Он сел в дальнем конце и стал ждать. Едва поезд тронулся, железная дверь, разделявшая вагоны, хлопнула и в последний вагон стремительно влетел человек. Он был весь в черном, а лицо закрывала вязаная шапочка с прорезями для глаз и рта. Увидев в дальнем конце вагона Роберта, он молча бросился к нему. Роберт едва-едва успел подняться и чуть выставить вперед плечо в импровизированной защитной стойке. В следующее мгновение незнакомый человек налетел на него, ноги Роберта словно по волшебству отделились от пола, он взлетел в воздух и всей своей тяжестью обрушился на дальнюю стенку вагона.

Взвыв от боли, он попытался подняться, но тут же почувствовал у своего горла нож, а на затылке чью-то сильную руку, которая вцепилась ему в волосы. Холодный металл уперся в кадык, и Роберт едва не задохнулся от ужаса. Он мгновенно позабыл о ноющей боли в грудной клетке. В нос ему ударил острый запах отчаяния и безнадежности.

— Отдай мне это.

Роберт не мог понять, слышал ли он этот голос раньше или нет. В нем была явная угроза. Незнакомец опасен, смертельно опасен — Роберт чувствовал это печенкой.

— Что отдать? Кошелек?

— То, что было в тайнике.

— В каком тайнике? Если тебе нужны деньги, то у меня с собой только мелочь…

— Отдай то, что ты нашел в тайнике. Быстро.

— Мне придется залезть рукой в карман пиджака.

— В какой карман?

— Левый внутренний.

Это была ложь, Роберт соврал намеренно — чтобы обыскать его внутренние карманы, нападавшему пришлось бы отвести от его горла нож. Увы, он как-то исхитрился сделать это, не отводя ножа, а когда понял, что его обманули, изо всех сил саданул Роберта затылком о металлическую заднюю стенку вагона.

— Где? Говори!

Гильза нужна для того, чтобы спасти Адама. Этот мерзавец хотел лишить Роберта такой возможности. Ну нет… Роберт вдруг совершенно успокоился — понял, что не сдастся. Резко дернувшись, он попытался выбить нож из руки нападавшего.