Гордон Стивенс - Проклятие Кеннеди

— Вы записывали все, как я вам велел? Сохранили пленки?

— Да. — Это по-прежнему была Франческа.

— И они у вас с собой?

— Конечно.

— Расскажите мне подробно, как все было.

Франческа рассказала ему, иногда уступая слово непосредственным участникам событий, но минуя Умберто.

— Сколько же вы заплатили? — наконец спросил он.

— Миллиард, — сказала она.

Четыреста тысяч фунтов, подумал он.

— Но вы получили доказательство того, что Паоло еще жив?

— Да. — Снова Франческа, точно они говорили только вдвоем. — Так как нам действовать дальше?

Пришло время решать, подумал он.

— Это зависит от того, хотите ли вы снова нанять меня. Если нет — прекрасно. Разумеется, я скажу вам, как вести себя в ближайшее время, а затем мы пригласим другого консультанта. Если же да, начнем работу.

Итак… он предоставил выбор им. Он понимал, что это не совсем честно — перекладывать бремя выбора со своих плеч на плечи Франчески.

— Если вы согласны принять мои услуги, я буду рад оказать вам их, — сказал он ей.

— Конечно, согласны. — Голос Франчески немного окреп. — Так что вы предлагаете?

— У вас есть памятка на случай, если они позвонят?

— они снова говорили вдвоем.

— Что-то вроде.

Она подала ему бумажку.

ЧТО С ПАОЛО? ДОКАЖИТЕ, ЧТО ОН ЖИВ.

Умница — он улыбнулся. Ты просто молодчина. Ты гораздо сильнее, чем тебе кажется.

— Как насчет вопроса?

Она уже придумала его, сказала Франческа. Так когда он вернется, спросила она.

— Дело, с которым я работаю в Вашингтоне, скоро закончится. Сразу после этого я вернусь. — Он прочел ее мысли. — Не могу. У меня такие же обязательства перед ними, как и перед вами.

Но ведь нас-то ты покидаешь. Покидаешь меня.

— Там дело движется, — объяснил ей он. — У вас — пока нет. Поэтому мы — вы, я и Паоло — можем позволить себе перерыв в несколько дней.

— Хорошо. — Улыбка Франчески стала тверже.

Ему пора было уходить.

— Вы сказали, что у вас есть с собой записи и пленки?

— Да.

— В таком случае, я изучу их на обратном пути.

Он взял их, встал и пожал всем руки.

Обратный рейс из Милана отложили на час из-за какой-то заминки на воздушных линиях; когда он приземлился в Далласском аэропорту и взял такси до дома, уже близилась ночь, а его биологические часы окончательно сбились с ритма.

Так что происходит в Милане, что можно сказать о Паоло Бенини и его похитителях? Как там Франческа?

Он проверил автоответчик, быстро навел справки о положении дел в Мехико, оставил сообщение о том, что он снова на месте, и отправился в постель. Он крепко спал до четырех утра, потом кое-как — до семи. В семь тридцать он вновь позвонил узнать насчет работы в Мехико, и ему сказали, что, по всей видимости, его услуги будут не нужны. В восемь, сходив в лавчонку в двух кварталах от дома, он уже сидел у себя на балконе и завтракал. Потом зашел внутрь и сконцентрировал внимание на своих миланских записях и разговорах Умберто с похитителями.

Муссолини и главарь действовали ловко. Боже, как они, должно быть, хохотали — особенно зная, что в игре участвует банк.

Вопрос, который был задан Паоло через похитителей, был связан с делами банка, что было естественно. Вероятно, в нем фигурировали счета, с которыми работал Бенини и которые он помнил; наверно, они имели отношение к Лондону, так как именно оттуда Бенини прилетел в день похищения.

В дальнейшем можно было предвидеть две опасности: возможность повторения той же уловки и переход к третьему выкупу, а также то, что, взяв свое, похитители могут просто продать Паоло другой банде, и все начнется сначала. Его ответные действия тоже были очевидны, хотя имелись и более тонкие варианты.

Перемена часовых поясов еще сказывалась; он натянул на балконе гамак и немного подремал. В четыре ему позвонили, чтобы сообщить об окончании дела в Мехико. Он сверился с часами и позвонил юристу в Милан.

— Рикардо, Дэйв на проводе. Я снова взялся за это дело. Прилечу завтра. Можете сказать семье.

— Отлично. Вам что-нибудь нужно?

— Проверить автомобиль. — Он дал адвокату номер «альфы». — Можете узнать подробности о владельце? Негласно, разумеется.

Он сварил себе кофе, оставил у Митчелла на телефоне сообщение, что заглянет вечерком, затем вернулся к своим запискам и кассетам. Когда он пришел на пристань, Митч уже сидел на верхней палубе рядом с горячей жаровней.

— Жизнь — это ад, — сказал ему Хазлам.

Палубы соседних катеров тоже были заняты людьми, пиво было ледяное, а откуда-то снизу доносились звуки музыки — Маркус Робертс, играющий на фортепьяно.

— Не можешь победить других — стань как они.

Хазлам рассмеялся.

— Ты упоминал о БКИ.

Он не мог раскрыть ему подробности дела Бенини, однако в обмене информацией, который мог принести клиенту неожиданную пользу, не было ничего неэтичного.

— Ага.

— Возможно, это ничего не значит, но сегодня всплыло несколько названий. По-моему, какие-то счета.

Митчелл слегка подался вперед.

— В середине стоит «Небулус», — сказал ему Хазлам.

— «Ромулус» идет до него, «Экскалибур» — после. Кажется, это проходит через Лондон.

Ночью прошел дождь; когда Бретлоу привезли в Лэнгли, с деревьев еще капала вода, а над дорожным покрытием уже начал подниматься парок. ЗДО сегодня пришел совсем рано, заметили те, кто замечал подобные вещи. В пять сорок пять, взяв в столовой обычные кофе и булочку, он сидел за своим столом.

Пока все было тихо. Он достал из правого верхнего ящика лист бумаги и составил два списка, которые должны были определить его график на сегодняшний день.

Список номер один был обычным: рутинные встречи с ДЦР и остальными заместителями; совещания с главами подразделений; открытое совещание по финансам (разумеется, слово «открытое» имело относительный характер) и закрытые — по некоторым секретным вопросам.

Список номер два был не столь обычен: смерть Зева Бартольски и приготовления Крэнлоу в ожидании дальнейших сведений от Маленко: плюс встреча с Майерскофом, о которой он просил вчера поздним вечером, — вероятно, будет разговор о счете «Небулус» и Паоло Бенини, а также о том, о чем Майерскоф в прошлый раз промолчал.

Было шесть часов. Он допил кофе и, подключив шифратор, позвонил в Милан.

— Похитители звонили, — сообщил ему Хендрикс.

— Что сказали?

— Что первая выплата была задатком, а настоящие деньги будут в следующий раз.

Рассчитывай на худшее, и всякое улучшение станет подарком судьбы — Бретлоу всегда руководствовался этим правилом. Поэтому он и послал туда Хендрикса.

— У вас есть эта запись? — спросил он.

— Да. Хотите послушать?

— Хочу.

— А остальное? Я сделал выжимку из ключевых разговоров на случай, если вы захотите переписать их.