Дмитрий Петров - Нелюдь

Как я теперь буду смотреть им в глаза?

От своих тяжелых мыслей я оторвался потому, что Геннадий вновь потряс меня за плечо. Тогда я понял, что он о чем-то спрашивает меня.

— Феликс, — говорил он озабоченно. — Ты у нее дома бывал?

Я кивнул. Сказать словами, что я бывал в доме у этой твари, я был не в силах. Сказать такое — значит признаться в том, что я целовался с ней. А это невозможно. После того, как я только что увидел ее глаза, от таких воспоминаний могло вырвать…

— Она живет одна?

— Одна, — подтвердил я.

— Эй, ты, — обратился Скелет к Хельге. — У тебя дома есть кто-нибудь сейчас?

Она смотрела на Скелета и молчала. Она не сказала ни единого слова.

— Ну, и хорошо, — буркнул Скелет. — Поедем к ней. Феликс, показывайте дорогу. Вы же только что оттуда.

Он сказал это наверняка просто так, чтобы подбодрить меня и стимулировать мои топографические способности, но я опять вздрогнул. Ведь я и вправду только что заезжал туда за Хельгой.

Я показывал дорогу, и вскоре мы подъехали к ее дому.

— А зачем мы приехали сюда? — вдруг неожиданно спросила сама Хельга. В машине наступила тишина.

— Знаешь, деточка, — просипел Скелет со своего места, выразительно потряхивая пистолетом. — Я бы на твоем месте радовался, что мы вообще куда-то тебя возим. Можно ведь поступить и иначе… Можно просто всадить тебе пулю в твою змеиную голову и выбросить из машины. А мы еще бензин на тебя тратим. Вот и в гости к тебе приехали. А ты, кажется, и не рада.

Скелет ухмыльнулся и добавил:

— В каком кармане у тебя ключи от квартиры? Я достану.

А поскольку Хельга не захотела продолжать разговор, ему пришлось обшарить ее карманы. В конце концов он нашел ключ и сказал удовлетворенно:

— Значит так. Феликс, останетесь здесь, в машине, вместе с вот этим красавцем. А мы с шефом и с ней вот пойдем в квартиру. Если там все в порядке, то я спущусь вниз.

Он повернулся опять к Хельге:

— У тебя и вправду дома никого нет? Лучше скажи, потому что если мы сейчас туда войдем, то ты уже меня знаешь… Всех положу, а тебя — в первую очередь.

Хельга вновь промолчала.

— Ну, хорошо, — Скелет передернул затвор пистолета и скомандовал Хельге: — Иди из машины. И руки держи естественно за спиной, чтобы никто ничего не заметил. Крикнешь — убью на месте.

Было уже половина одиннадцатого вечера, и возле подъезда никого не было. Оставалось надеяться, что никто из соседей не встретится на лестнице.

Геннадий и Скелет, держа под руки Хельгу, быстро вошли в парадную. Они скрылись, и я остался один на один с санитаром. Теперь я уже не боялся и не был так сильно растерян, как прежде.

Санитар смотрел мне в затылок ненавидящими глазами, я это чувствовал. Подумав, что он может напасть на меня, я повернулся к нему, но тут же понял, что опасения мои напрасны. Он был совершенно деморализован. Глаза его еще плохо видели, лицо раздулось от воздействия сильной порции газа и от удара по нему ногой Скелета.

Василий сидел и держался рукой за бок, при этом дыхание его было хриплым и прерывистым.

Прошло две или три минуты. Я напряженно ждал развития событий. Может быть, в квартире Хельги сейчас есть кто-то из ее дружков? Сейчас я уже не был ни в чем уверен…

Только в эти минуты до меня стало доходить, какой ужасной опасности я подвергался. Само знакомство с этой женщиной уже вселяло в меня страх. Ведь от нее было можно ожидать чего угодно.

А уж о том, что час назад я был на волосок от смерти, причем скорее всего мучительной — это не выходило из моей головы.

Говорят, что фантазия — это дар Божий. Наверное, это действительно так, но иногда обладать фантазией и богатым воображением весьма неприятно. Когда я сидел в машине, у меня не выходила из головы ужасная и мерзкая картина. Я представлял себе, как мучительно умираю на полу той операционной. Меня убивают те амбалы, я корчусь в предсмертных судорогах, ползаю по полу, а надо мной стоит Хельга и за всем этим наблюдает.

В агонии я поднимаю к ней взгляд и сталкиваюсь с амебиными рыбьими глазами той, которую считал своей возлюбленной… Вижу, как внимательно и беспристрастно она наблюдает за моими страданиями и концом…

Не дай Бог, это теперь будет мне сниться по ночам…

Вернулся Геннадий. Он открыл дверцу машины и сказал:

— Все в порядке. Скелет прислал меня, чтобы я помог вам подняться в квартиру.

— Он же хотел сам спуститься, — сказал я, разлепляя запекшиеся губы.

— Он подумал и решил, что нельзя оставлять меня один на один с этой тварью, — мрачно улыбнулся Геннадий. — Может быть, он и прав. В данном случае мне не стоит так уж доверять. Я могу вырвать ей глаза в любую минуту.

Мы вытащили Василия из машины и пошли наверх. В квартире Скелет уже устраивался со всеми удобствами. Он привязал Хельгу к креслу в гостиной и теперь закручивал последний узел, накрепко приторачивая ее как следует.

— Давайте сюда и этого, — бросил он нам, указывая на второе кресло, напротив первого.

Когда оба были привязаны, Скелет пригласил нас с Геннадием на кухню. Так вышло с самого начала нашей «операции», что он стал нашим командиром, руководителем и мы оба беспрекословно подчинялись ему. Даже спесивый Геннадий признал его авторитет. Еще бы, если бы не Скелет, мы никогда бы не добрались до этих сволочей…

Но Скелет не собирался останавливаться на достигнутом. Он был последовательным человеком, а к тому же имел некий деловой азарт.

Мы сели на кухне вокруг небольшого стола, и Геннадий огляделся. Он увидел картинки с видами Петербурга на стенах, увидел красивый цветок в горшочке на окне и криво усмехнулся:

— Никогда бы не подумал, что так может выглядеть злодейское логово.

— Это не просто логово, — возразил Скелет. — Логово у них было, скорее, в морге… А тут — змеиное гнездо. Тут живет змея. А змеи ведь, как известно, очень чистоплотны и любят порядок.

— Так вот отчего она устроила себе такое уютное гнездышко, — пробормотал Геннадий Андреевич, и кулаки его, лежавшие на столе, непроизвольно сжались. Я подумал, что он не преувеличивал, когда говорил, что способен убить Хельгу в любую минуту…

Скелет небрежным жестом открыл холодильник и заглянул в него.

— Полный набор деликатесов, — сказал он. — Крабы, икра, ветчина… Ба, да икра даже двух сортов — красная и черная… Приятно, наверное, после того, как изуродуешь и убьешь человека, покушать черной икры с крабами…

Он взглянул на побагровевшее лицо Геннадия и, чуть подумав, извинился.

— Простите, — сказал Скелет. — Я не подумал, что вам неприятно это слышать…

— Ничего, — ответил Геннадий все по-прежнему мрачно. — Вы нисколько не виноваты. Наоборот…

Скелет достал из холодильника бутылку водки «Абсолют» и стал отвинчивать пробку.