Джастин Скотт - Девять драконов

— В один из этих дней, Викки, в один из этих дней.

— Когда?

Альфред улыбнулся загадочно.

— Когда будет порох в пороховницах… Спокойной ночи. Было потрясающе увидеть тебя.

— Альфред!

— Что?

— Могу я тебе кое-что сказать?

Кстати, о порохе. Как она собирается это сказать?

— Ну, стреляй.

Она все еще так боялась, что зарылась лицом на его груди, чтобы не пришлось смотреть ему в глаза.

— Мне правда очень жаль… Извини меня за то, что я сделала тебе.

— А что ты мне сделала?

— Ты знаешь… позволяя тебе думать, что выйду за тебя замуж… в те времена.

Альфред стал совсем похож на китайца — смеялся, чтобы скрыть свое замешательство.

— Никаких проблем, Викки.

— Нет, я имела в виду именно это.

Он засмеялся опять, явно взволнованный, потом наконец посмотрел ей в глаза самым серьезным взглядом, какой она когда-либо видела у него.

— Никаких проблем, правда. Забудь.

— Месяца не проходило, чтобы я не чувствовала себя виноватой, что держала тебя на привязи. Ты, наверное, думал, какая я лицемерка.

— Не лицемерка. Я знал, что ты делаешь. Адски больно, но я знал… Знаешь, это не так больно, как то, что я чувствую. Мы потеряли то, что у нас могло быть. Это всегда было для меня самое тяжелое.

Он взял ее за плечи и поцеловал в губы.

— Эй. Мы пока еще живы, нам еще не по восемьдесят лет. Мы что-нибудь придумаем.

Викки струсила. Она не имела в виду начать все сначала.

— Я просто хотела, чтобы ты знал, как мне стыдно за то, что было тогда.

Альфред посмотрел на нее проницательным взглядом.

— Тогда. Хорошо.

— Когда ты вернешься домой?

— Как только смогу.

Фионы и девочек не было внизу, и Викки уже поднималась к себе наверх, когда услышала стук в входную дверь. Она распахнула ее, обрадовавшись, что Альфред передумал и вернулся чтобы выпить, но, к своему удивлению и смешанному с сильным сердцебиением замешательству, обнаружила Стивена Вонга, стоящего там с цветами персика и улыбкой.

— Стивен! Я только что вошла.

— Я знаю. Я ждал вас на дороге в кустах.

— Откуда вы узнали, что я рано вернусь домой?

— Сын Ту Вэй Вонга знает все.

— Ох, правда? Вы очень уверены в себе. Откуда вы узнали, что Альфред не останется?

Стивен Вонг засмеялся:

— Я знаю одну девушку из авиакомпании. Я позвонил ей, чтобы узнать, вернется ли Альфред вовремя на ваше свидание. Мне не повезло, он вернулся. Но мне повезло: девушка сказала, что Альфред заказал билет на сегодняшний вечер в Нью-Йорк. Я связал одно с другим и ждал в кустах. Поехали?

Викки колебалась. Ей хотелось поехать со Стивеном, но ей было не по себе из-за Альфреда.

— Куда?

— Я отвезу вас в «Кантон-клуб».

— Где обычно торчат триады?

— Я сшибу их с их гангстерских ног видом роскошной блондинки рука об руку со мной. Не бойтесь.

Викки засмеялась, немножко неловко.

— Я не уверена, что хочу якшаться с гангстерами из триад.

— Хэй, вы уже якшаетесь с Ноу Вэй Вонгом.

— Это безопасно?

— С кем безопасно? Со мной или с триадами?

— С триадами.

— Не беспокойтесь насчет них. Вы в безопасности со мной. У вас есть потрясные меха, накиньте их.

— Думаю, я предпочту шаль. Сейчас вернусь.

Она вернулась с красной шелковой шалью, бормоча:

— Мой отец убил бы меня. Он ненавидел триады. Говорил, что они скоты и подонки.

Они пошли вниз по дорожке и вышли из ворот. Стивен свистнул, и престарелый шофер-китаец вырулил красный «роллс-ройс» из кустов.

— Папочкин, — усмехнулся Стивен.

На нем был знаменитый Ту Вэй Вонговский «1997», за который Вонг заплатил пять миллионов долларов на правительственном аукционе «счастливых автомобильных номеров». Когда они отъехали, Стивен предложил шампанского.

— А почему вы не с семьей на банкете Хой Ниэня?

— У меня всего-то восемьдесят семь маленьких братцев и сестричек — и все в «Волд Оушнз компани», — он имел в виду, поняла Викки, сводных, от многочисленных жён и любовниц Ту Вэй Вонга. — А я — единственный лоботряс. Для них веселее, когда меня там нет. И уж конечно, веселее для меня.

— А ваш отец не возражает?

— Смирился.

— Он предложил мне работу, — сказала она осторожно, глядя на его реакцию.

— Не соглашайтесь.

— Почему?

— Никакого будущего. Вы не можете тянуть хан со всеми этими милыми детками.

Викки напрасно ждала, что он прокомментирует свои слова.

— А вам не кажется странным, что он предложил мне работу?

— Ничуть. Думаю, у него были кое-какие причины просить меня разнюхивать про вас. Он всю дорогу покупает людей. Наверное, хочет подоить Макфаркаров. Будет держать, пока у вас есть то, что ему нужно, а потом вышвырнет оттуда все остальное, включая вас.

— Уверена, он не думает, что я ему это позволю.

— Он просто не любит терять кончик нитки. Вы, англичане, уходите, он собирается подобрать остатки.

— Мы не уходим!

Стивен посмотрел на нее через бутылку шампанского с мягким неодобрением.

— Викки, предлагаю сделку. Вы не говорите о своем бизнесе, а я не говорю о кораблях-казино. Конечно, если это не настолько важно для вас. Тогда будем говорить обо всем, о чем вы захотите.

— Все, что касается моего хана, очень важно для меня, Стивен. Это — моя семья и все, что у нас есть.

— Да-а, я знаю. Но меня вырастили без деловой этики, знаете это? — Он ослепил ее улыбкой. — Хорошо, вы говорите, о чем хотите, но не обсуждаете моего старика, конечно, если для вас это не действительно важно.

Он налил шампанское, которое красиво заиграло, дал ей бокал и прикоснулся своим бокалом к краешку ее бокала.

— Наш пикник не выходит у меня из головы. Мне хотелось позвонить вам весь уик-энд, но меня запрягли на корабли, и еще я подумал, что вам нужно поспать.

Поражаясь тому, как ей хорошо и уютно рядом с ним, Викки сказала:

— Мне тоже хотелось позвонить. Это было, как… как тоска. Я чувствовала себя, как ребенок. Как ребенок…

— Правда?

Он наклонился, чтобы поцеловать ее руку, дрожь пробежала по ее спине.

— Я тоже. Эй, вы делаете меня таким счастливым.

Они сидели, улыбаясь друг другу в слабо освещенном салоне, а машина бесшумно катила по наводненным праздничной толпой улицам и тоннелю под гаванью. Викки почти не слышала треска хлопушек, не видела чинного променада семейств с сонными ребятишками и колеблющихся огоньков, в которых люди сжигали свои пожелания — такие, какие она бросила в огонь вместе с Альфредом.

Неоновая галактика «Голден майл» на Натан-роуд отражалась россыпью бриллиантовых огоньков на капоте «роллс-ройса» и забрызгивала стекла окон всполохами красного, зеленого и желтого света. Длинная цепочка «БМВ» и «мерседесов» и не менее длинный ручеек людей на тротуаре указывали путь к «Кантон-клубу». Шофер Вонга, свой человек в осином гнезде отбросов, так пугавших весь город, вырулил впереди всех машин и высадил Стивена и Викки прямо напротив красной бархатной занавески, которую дородный швейцар поспешно откинул с их пути. Как заметила Викки, никто не спросил Стивена пятидесятидолларовую мзду, которую платили другие патроны. Музыка громко просачивалась сквозь стены, а когда двери открылись, она внезапно загрохотала.