Вильям Кобб - Клуб Мертвых

Мало-помалу вино подействовало на мозг Жака, потрясенный столькими волнениями. Но это не было опьянение, это было нечто вроде пробуждения к жизни.

Он чувствовал себя обновленным. К нему возвращались силы, желания…

Его бледное лицо порозовело, глаза заблестели.

Но вдруг гнетущая мысль мелькнула в его голове.

Герцогиня де Торрес спасла, призналась в любви…

Кому?

Она ведь не знала ничего! Она не знала, какое ужасное обвинение тяготело над ним!… Она не могла и подозревать, что в это утро герцог де Белен выгнал его, Жака, графа де Шерлю, что он велел лакеям выбросить его за дверь!

Дикий вопль вырвался из груди Жака и он с такой силой опустил бокал на стол, что он разлетелся вдребезги.

Герцогиня наполнила другой бокал и протянула его Жаку со словами:

— Я видела герцога де Белена. Я знаю все.

— Вы?! Значит, и вы меня презираете, считаете негодяем!

Она взяла его за руку.

— Я знаю все и люблю вас!

— Это невозможно… Он вам не сказал…

Герцогиня прервала его жестом.

— Я узнала от него лично все подробности отвратительной сцены, происшедшей сегодня утром…

— И после этого вы…

Герцогиня встала, подошла к Жаку сзади и, взяв его за голову обеими руками, поцеловала в лоб.

Почувствовав прикосновение рук Изабеллы, Жак откинул голову назад. Склоненное над ним лицо грешницы сияло любовью.

Жак был очарован. Он забыл все, даже то воспоминание, которое минуту назад сжало его сердце, даже тот вопрос, на который он не мог найти ответа…

В этот день он так много выстрадал, что его потрясенное сознание по-детски льнуло к ней в поисках забвения и защиты.

— Молчи! — шепнула она едва слышно.

— Твое имя?

— Забвение!

Негромкая и древняя как мир мелодия зазвучала в комнате, мелодия двух страстных голосов.

Один шептал:

— Жак! Мой Жак!…

И другой вторил:

— Я тебя люблю!

Почему Изабелла де Торрес успела вовремя остановить руку Жака, когда дуло пистолета уже упиралось в его висок?

Мы постараемся это объяснить читателям.

Оставшись один, герцог де Белен начал размышлять. Он все еще держал в руке письмо Манкаля. Он пытался разгадать замысел негодяев, проникших в его дом.

Мы уже видели, что негодование де Белена было самым искренним. Мы скоро расскажем всю его историю, и тогда будет понятно, почему он так пылко ненавидел негодяев, решившихся посягнуть на его богатство.

Но таковы все мошенники.

Когда их затрагивают, они всегда готовы кричать о нарушении самых священных человеческих прав, с которыми они сами, однако, очень мало церемонятся, когда дело касается других.

Шагая взад и вперед по маленькой гостиной, из которой он только что выгнал Жака, де Белен бормотал с видом оскорбленного достоинства.

— Право, теперь ничему нельзя верить… У него был такой простой, наивный вид! Я принял его за честного человека! Но ведь старый де Шерлю признал же его своим сыном и оставил ему все свое состояние…

Да, но что могло оставаться у де Шерлю?… Гм! Если трезво подумать, вряд ли у него было много за душой. И какую роль мог играть Манкаль во всем этом? С моей стороны, очень глупо, что я сразу не распознал в нем бандита высокого класса. Я думал, что это просто ловкий пройдоха, который употребляет все средства, чтобы эксплуатировать тайны других… Оказалось кое-что посерьезнее. Я должен все узнать!…

В эту минуту дверь отворилась и вошел слуга.

— Барон де Сильвереаль желает видеть господина герцога!

«Сильвереаль! — подумал де Белен. — Черт побери! Он должен тоже знать этого Манкаля… Кто знает, может быть, он сможет пролить свет…»

Спустя минуту они с бароном сидели в экзотическом кабинете, который уже знаком нашим читателям.

Следует заметить, что после встречи в подземелье с Жермандре-Манкалем, де Белен велел засыпать колодец, служивший ходом сообщения, и забить люк в оранжерее.

Приняв эти меры, он считал себя огражденным от всякого нежелательного любопытства.

Сильвереаль ни разу не был у герцога после описанного нами свидания, когда он выудил у него пятьдесят тысяч франков. Деньги, впрочем, быстро разошлись на сувениры, посылаемые влюбленным бароном Изабелле с целью загладить оплошность, которую он допустил, заснув в будуаре той, которой он предлагал свое имя и состояние.

Сильвереаль был озабочен и не без причины.

Во-первых, дом герцогини де Торрес был для него в последнее время безжалостно закрыт, и кроме того, произошло нечто более важное и странное.

Его последний подарок, бриллиантовое колье, взятое в кредит у одного из лучших ювелиров улицы Мира, было отослано назад, причем видно было, что герцогиня даже не открывала футляра.

Всякий менее о себе думающий и менее влюбленный понял бы, что означает подобный поступок жадной до подарков герцогини.

Но барон понял совсем не то.

Для него согласие герцогини на брак с ним было несомненно. Но пока Матильда жива, все его клятвы и обещания не имеют никакого значения. Отказ Тении он счел за побуждение к решительным действиям.

Конечно, Сильвереаль не замедлил исполнить желание владычицы его сердца!

Однако коварный старик Блазиас дал ему флакон с самой безвредной жидкостью, но Сильвереаль, не сомневаясь, что держит в руках жизнь жены, твердо решил завершить дело и, рискуя возбудить подозрения, нашел средство заставить жену выпить все содержимое флакона.

Легко угадать, что последовало за этим. Это был очень печальный день для барона. Каждый час он мчался домой, надеясь найти прислугу в отчаянии и готовый надеть маску горя при вести об ужасной катастрофе.

Но, увы! Все было спокойно. При помощи нескольких наводящих вопросов барон выяснил, что здоровье его жены никогда не было лучше, чем теперь. Почтенный супруг не верил своим ушам!

Было отчего потерять голову.

Барон бросился в клуб, чтобы попытать счастья и азартом игры заглушить терзавшие его заботы.

Там он сделался мишенью для насмешек, впрочем, весьма сдержанных. Ему говорили о графе де Шерлю, очаровательном молодом человеке, который был принят герцогом де Беленом по рекомендации герцогини де Торрес. Было очевидно, что его считали счастливым соперником Сильвереаля.

Не было ли это истинной причиной его изгнания?

По мере усиления беспокойства барона, в нем пробуждалась подозрительность. Он не смог убить жену. Сейчас его прогнала женщина, которую он любил более всего на свете. А де Белен был сообщником герцогини… Он помогал интриге, которая довела до отчаяния его, Сильвереаля, старого друга, даже более… сообщника, который мог сделаться опасным.

Надо было выяснить подробности, и с этой целью барон явился к герцогу де Белену. Впрочем, наученный горьким опытом, зная, что в бурных объяснениях с герцогом победа редко остается на его стороне, он решил прибегнуть к другому средству.