Алма Катсу - Употребитель

— Позволь, я налью тебе бренди, — сказала я, встав с пола.

Я выбрала бренди покрепче, чтобы заглушить привкус фосфора. В кладовке аккуратно пересыпала порошок в бутылку, затем влила из маленькой склянки настойку опия и старательно взболтала. Я молилась, чтобы Адер не заметил тонкого слоя осадка на дне своего бокала.

Налив Адеру бренди, я заметила на туалетном столике несколько предметов — видимо, тот собрался взять их с собой. Там лежал бумажный свиток, перевязанный лентой. Бумага была старинная, грубая. Я была уверена, что этот листок взят из книги с деревянными обложками, хранившейся в потайной комнате. Рядом со свитком стояла табакерка, а чуть поодаль — маленький флакон, похожий на склянку для духов. В него было налито около унции густой коричневой жидкости.

— Вот, — сказала я и протянула Адеру бокал. Себе я тоже налила, но немного. Я собиралась сделать крошечный глоточек, чтобы убедить Адера, что все в порядке. Он успел порядком накуриться опиума, но одного опиума было мало, чтобы он заснул.

Я вернулась к ногам Адера и устремила на него взгляд, в который попыталась вложить обожание и заботу:

— Ты уже несколько дней так грустен. Я понимаю, это из-за того, что случилось с Узрой. Не возражай; как еще ты можешь себя чувствовать после случившегося? Ведь она была с тобой рядом не одну сотню лет. Конечно, она много значила для тебя.

Адер вздохнул. Я протянула ему мундштук. Да, он очень хотел отвлечься от мрачных мыслей, забыться. Вид у него был болезненный и вымотанный, движения замедлились. Быть может, он страдал из-за того, что убил одалиску, а может быть, боялся менять нынешнее тело на новое — он ведь уже очень давно этого не проделывал. Вероятно, это был болезненный процесс. А может быть, он боялся последствий очередного дурного поступка, который добавится к длинному перечню грехов, за которые когда-нибудь придется ответить…

Сделав пару затяжек, Адер глянул на меня полуприкрытыми глазами:

— Ты меня боишься?

— Из-за того, что ты убил Узру? У тебя на то есть свои причины. Не мне спрашивать. Тут ты господин.

Адер закрыл глаза и откинул голову на высокую спинку кресла.

— Ты всегда была самой благоразумной, Ланор. А с ними жить невозможно — с остальными. Смотрят на меня — и обвиняют. Они холодные, они от меня прячутся. Надо бы мне их всех убить и все начать сначала.

По тону его голоса я поняла, что это не пустая угроза. Было время, когда он именно так поступил со своей предыдущей свитой. Взбеленился и всех уничтожил. Так что и бессмертным можно было опасаться за свою вечную жизнь.

С трудом сдерживая дрожь, я гладила лоб Адера:

— Но что она сделала? Чем заслужила такое наказание? Ты не хочешь мне сказать?

Адер оттолкнул мою руку и сунул в рот мундштук. Я принесла бутылку и налила ему еще один бокал бренди. Я не сопротивлялась, когда он неловкими пальцами стал гладить мое лицо, и продолжала тешить его совесть заверениями, что он имел полное право убить одалиску.

В какой-то момент Адер отнял мою руку от своего виска и стал поглаживать мое запястье, водя кончиками пальцев вдоль вен.

— А тебе бы не хотелось занять место Узры? — спросил он с едва заметным волнением.

Его предложение меня испугало, но я постаралась не подавать виду:

— Я? Я тебя не заслуживаю… Я не так красива, как Узра. Я никогда не смогу дать тебе то, что давала она.

— Ты можешь дать мне то, чего не давала она. Она ведь так и не сдалась. Каждый из тех дней, что мы были вместе, она меня презирала. А от тебя исходит что-то… ведь у нас с тобой были мгновения радости, правда? Я бы даже сказал: были моменты, когда ты меня любила. — Он прижался губами к моему запястью, и словно огонь коснулся моей кожи, проник в кровь. — Я мог бы сделать так, что тебе станет легче любить меня, если ты согласна. Ты будешь только моей. Я не буду делить тебя ни с кем. Что скажешь?

Он продолжал ласкать мою руку, а я пыталась придумать, что ответить, чтобы это не прозвучало фальшиво.

— Дело в Джонатане, да? Я чувствую это в твоем сердце. Ты хочешь быть доступной для Джонатана — на всякий случай, если он вдруг тебя захочет. Я хочу тебя, а ты хочешь Джонатана. Что ж… Возможно, все еще получится, Ланор. Быть может, мы оба получим то, что хотим.

Похоже, он признался в своих замыслах. У меня чуть кровь в жилах не застыла.

Адера должно было сгубить его особое чутье на падших людей, на грешные души. Да, он очень правильно меня выбрал. Одну из толпы. Он знал, что я без малейшей растерянности смогу подливать отравленное питье мужчине, который только что объяснился ей в любви. Кто знает — может быть, если бы речь шла только обо мне, только о моей жизни, я могла повести себя иначе. Но Адер включил в свои планы Джонатана. Быть может, Адер решил, что я буду счастлива, что я буду любить его и останусь с ним, когда он использует прекрасного Джонатана как оболочку? Но за восхитительным лицом моего возлюбленного будет таиться убийственная, мерзкая сущность Адера, она будет проникать в каждое его слово. Как я могла поступить иначе?

Адер отпустил мою руку и выронил мундштук кальяна. Его движения стали еще медленнее, он был похож на механическую игрушку, у которой кончился завод. Я больше не могла ждать. Я задумала такое, что мне нужно было кое о чем знать наверняка. Я наклонилась к самому уху Адера:

— Ты лекарь, да? Ты — тот, о котором мне рассказывал?

Похоже, смысл моих слов не сразу дошел до Адера, но он не рассердился. Медленная улыбка тронула его губы:

— Какая ты умница, моя Ланор. Ты всегда была самой умной, я это сразу увидел. Только ты всегда могла понять, когда я лгу… Ты разыскала эликсир. И печать тоже нашла… О да, я это понял. От бархатного лоскута едва заметно пахло тобой… За все время, пока я живу, ты — первая, кто умеет разгадывать мои загадки, верно читает подсказки. Ты раскусила меня — и я знал, что так будет.

Он говорил еле слышно и, похоже, почти не замечал моего присутствия. Я встала на колени, сжала в руках края его жилета. Мне пришлось встряхнуть его, чтобы привлечь его внимание:

— Адер, скажи мне, что ты собираешься сделать с Джонатаном? Ты собрался завладеть его телом, да? Ты ведь именно так поступил с юношей-цыганом, который был твоим слугой? А теперь ты выбрал Джонатана. Таков твой план?

Глаза Адера резко раскрылись, он устремил на меня ледяной взгляд. Я едва не лишилась чувств от испуга.

— Если бы такое было возможно… Если бы такое случилось… ты возненавидела бы меня, Ланор, не так ли? И тем не менее я бы не слишком сильно отличался от человека, который тебе хорошо знаком, от того, к кому ты питала чувства. Ты любила меня, Ланор. Я это чувствовал.

— Это правда, — сказала я ему, не желая его сердить.