Владимир Сухарев - Стая

Иван Андреевич зашёл в ресторан и попросил охранника позвать директора.

— У нас директор с Нового Года сменился, — ответил на его просьбу охранник. — Вам нового директора позвать?

— Нового.

Через пару минут в зале появился Владик. Он с подобострастной улыбкой приветствовал Одинцова и пригласил его к себе в кабинет.

— Извините, Иван Андреевич, за беспорядок, — показал он рукой на убранство кабинета, — обживаюсь.

— Как видишь, я сдерживаю свои обещания, — Одинцов устало сел за стол.

— Благодарствую, — снова расплылся в улыбке Владик, — может, поужинаете?

— Нет. Слушай, Владик. Что нового по убийству Седовского сына? Что говорят?

— Ничего нового, — директор присел напротив Одинцова и перешёл на шёпот, — говорят, что Лык, которого вы взяли, жениха не убивал. Он сам — терпила.

— Откуда у тебя такая уверенность?

— Не у меня, Иван Андреевич, это так говорят.

— Ладно, — Одинцов достал из кармана фотографию Терентия, — вот, этот паренёк мне очень нужен.

— Как скоро?

— Вчера, — ответил Иван Андреевич, — его ищут мои люди, не из ментовки. Я думаю, что найдут, но и тебе надо этим заняться. Если он у тебя появится, то сразу мне сообщи. В любое время дня и ночи, сразу звони. Понял?

— Понял, как не понять. Если он появится в ресторане, я сразу вам сообщу. Может его задержать?

— Нет, нужно проследить за ним до места жительства. Узнать адрес, и ничего больше не делать, поэтому держи наготове несколько филёров для наружного наблюдения, лучше перестраховаться.

— Сделаю, Иван Андреевич. Лишь бы он сюда заявился, а дальше, будьте спокойны, он от нас не уйдёт. Дальше — дело техники, как говорят футбольные комментаторы.

— Надеюсь, — мрачно произнёс Одинцов и вышел из кабинета.

В полупустом зале ресторана, тем не менее, звучала живая музыка. Давешние музыканты на этот раз потчевали немногочисленных гостей творениями Алексея Романова:

— Неплохо, — подумал про себя Иван Андреевич, — только «Воскресению» всегда чего-то не хватало, чтобы достичь настоящего успеха. Такого, какой был у «Машины», например. Какой-то малости не хватало. Не помог даже Маргулис переходивший туда сюда несколько раз, даже Никольского приглашали, но тот сделал музыку «Воскресения» почти попсовой. А не хватало, наверное, Макаревича. Толкового, вдумчивого поэта. Тексты «Воскресения» не идут ни в какое сравнение с Макаревичем. Вот и всё объяснение.

Когда Иван Андреевич садился в машину, на улице было уже совсем темно. Ни о каких лыжах речи идти не могло. От предстоящего объяснения с женой Одинцов даже поёжился.

— Нет у птички никаких забот, — сказал он сам себе, — живёт, как у Христа за пазухой. Ездит по два раза за год отдыхать за границу, пользуется дорогой косметикой, квартира отремонтирована самым шикарным образом, сын учится на платном отделении престижного ВУЗа. И всё это на заработную плату следователя? А это её не интересует. Ну, хоть бы не мешала, а то ещё и достаёт постоянно.

Иван Андреевич подрулил к своему дому. Двое молодых людей на противоположной стороне улицы валялись в сугробе и целовались. Одинцов с завистью на них посмотрел и подумал:

— Вот кому радостно живётся. Просто, молодые ещё, ничего кроме поцелуев не надо. Но время придёт, и этот сугроб они будут вспоминать как самое лучшее время в их жизни.

Одинцов сидел в машине и курил. Домой идти не хотелось, так как, наверняка, жена опять продолжит скандалить по поводу сорвавшегося похода на лыжах. Она думает, что работа в органах для мужа важнее её самой, и это её сильно печалит. Так, во всяком случае, показывают в многочисленных сериалах про ментов. Поэтому жена и настаивает, чтобы Иван Андреевич ушел из следственного комитета, где по её мнению нет ни свободного времени, ни хороших денег.

Одинцов вспомнил, как он пришёл на службу в милицию. Тогда она ещё называлась милицией. Не сказать, чтобы у него было призвание к службе в органах, или кто-то из предков ранее служил, и он пошёл по его стопам. Ничего этого не было. Тогда в начале девяностых новоиспеченному инженеру, а Иван Андреевич закончил местный политехнический институт, на работу устроиться было проблемой. Вернее устроиться-то можно было, а вот получать заработную плату…. В милиции же заработную плату платили, и должность и звание гарантировали. К тому времени Одинцов уже женился на своей однокурснице Лидочке, и надо было заботиться не только о себе. Немного поразмышляв над текущей ситуацией, Одинцов принял решение стать милиционером. Его, как человека с высшим образованием, что тогда в органах правопорядка было редкостью, сразу поставили на должность оперативного уполномоченного при местном отделе внутренних дел. Работа оперативника Одинцову не очень понравилась, времени отнимала много, а результатами пользовался в конечном итоге не он, а следователь, который и руководил расследованием. Иван Андреевич после двух лет службы чуть было не ушёл из органов, но один показательный случай его остановил. Бегая по заданию следователя по адресам, отрабатывая разные версии, он не слишком задумывался о том, какой властью наделён. Но однажды при расследовании убийства хозяина единственного в городе казино следователь поручил ему выяснить причастность к преступлению подчиненных убитого. Иван Андреевич вечером пришёл в казино, которое работало до последнего клиента. Днём в управлении был строевой смотр — маразматическое мероприятие, которое проводилось ежемесячно и напоминало милиционерам, что носят обмундирование, погоны и являются военизированной организацией. Свое служебное удостоверение Иван Андреевич позабыл вынуть из кителя, что висел в шкафу в его кабинете, и который он одевал раз в месяц на строевой смотр. Подойдя к дверям казино, Одинцов порылся по карманам, но удостоверения не нашёл. Сколько унижений он испытал от стоящих в дверях охранников, а затем и от новых руководителей казино! Прождав в приёмной полчаса так и не снизошедшего до него директора, Одинцов выбежал из казино и вернулся на службу. Там он переоделся в мундир с погонами старшего лейтенанта, пристегнул кобуру и вернулся в казино. Эффект был потрясающим. Охрана, служащие и лично директор готовы были носить его на руках, от их подобострастных улыбок мерк электрический свет в большом игровом зале. Одинцов был немедленно проведён в кабинет директора, который угостил его дорогим коньяком и вручил карточку почётного клиента. Иван Андреевич видел и чувствовал, что новый директор что-то скрывает, и что он, наверняка, причастен к убийству своего хозяина. Если сейчас задержать этого толстяка на пару суток и попрессовать как следует, то он запросто расскажет о том, кто убил, зачем и каким образом, и дело будет раскрыто. Но Иван Андреевич этого делать не стал. Он выбрал упоение властью. Властью над директором казино и всеми его служащими. Тогда он написал следователю рапорт, что никто из служащих казино к убийству не причастен. После этого он стал в казино желанным гостем, а директор и новый хозяин стали его вечными должниками. Именно в тот момент Иван Андреевич и понял всю ценность своего служебного удостоверения, а также места своей работы. Круг лиц, которые ему стали чем-то обязаны, с годами вырос. А уж когда Иван Андреевич, окончив заочно юридический, перешёл в следователи, этот круг вышел на качественно иной уровень. Теперь эти лица, которым он когда-то помог, не заметив их противоправных действий, с лихвой возвращали долги. Иван Андреевич даже помог им организовать частное охранное предприятие, которое помимо своей основной деятельности занималось сбором информации и наблюдением за людьми, на которых он указывал. В охранном агентстве работали и бывшие менты, в основном оперативники, и бывшие зэки, и другой разношерстный люд. Объединяло их всех одно — все они были профессионалами высшей пробы, других в агентство не принимали. Кроме того, на каждого сотрудника у Ивана Андреевича был компромат, который при случае можно было пустить в ход.