Жером Делафосс - Кровавый круг

— Вы провели тот же самый тест с антителами оспы?

— Как я вам уже сказал, эта болезнь была полностью искоренена, то есть мы не располагаем материалом, который бы позволил нам осуществить данный тип исследований. Кроме того, я взял пробы крови с тем, чтобы их изучили мои коллеги из Центра по контролю заболеваний в Атланте. ЦКЗ — это самый большой центр по исследованию инфекционных заболеваний. Я упаковал их в сухой лед, который раздобыл в местной пивнушке, но образцы плохо сохранились в дороге, и я не смог определить, действительно ли речь шла об Эболе.

— А в последующие недели, месяцы или годы не было отмечено других подобных случаев?

— Нет, насколько мне известно, и, поверьте, я был более чем внимательным. Я даже сформулировал запрос, чтобы снова отправиться туда и провести дополнительные исследования, но, принимая во внимание тот факт, что случай был единственным, руководство института не посчитало полезным финансировать такую экспедицию, которая потребовала бы нескольких месяцев исследований на месте.

— По вашему мнению, каким образом была заражена эта молодая женщина? — спросил Натан.

— Трудно сказать. Если речь идет об Эболе, а я пока еще склоняюсь к этой версии, возможно несколько сценариев… Если исходить из гипотезы, что она была единственной жертвой, это предполагает, что она, возможно, поела мяса обезьяны или другого дикого животного, которое было заражено вирусом. Но повторяю, это только гипотеза, тем более что мы абсолютно не знаем, какой вид животных является носителем филовируса.

— Профессор… То, что я собираюсь сказать, вероятно, покажется вам странным, но возможно ли предположить, что эта молодая женщина была заражена прививкой?

— Вы хотите сказать, что какое-то третье лицо ввело ей вышеупомянутый вирус?

— Да.

— Я думаю, что это чистая фикция.

— Вы помните ее последние слова?

— Нет… не очень.

Натан вытащил из кармана отчет и протянул его Дерену.

— Прочитайте. Вы сами их записали.

Вирусолог сосредоточился на документе.

— Вы же не намекаете на эту историю с демонами? — спросил он.

— Да.

— Тогда позвольте сказать, что вы заблуждаетесь. Руандцы очень религиозные люди… Думаю, что это было больше связано со страхом смерти, эта молодая женщина молилась о спасении своей души. Я видел это сотни раз.

Натан хорошо знал, что речь шла не о молитвах. Необъяснимым образом эта жертва вырвалась из ада, который увидела собственными глазами, она ускользнула от своих палачей и назвала их…

Дерен терял терпение. Он демонстративно смотрел на часы.

— Мне кажется, мы отклоняемся от темы. Если бы вы рассказали о том, что обнаружили…

— Ответьте на мои вопросы, — предложил ему Натан. — Обещаю, вы не пожалеете.

Дерен, не привыкший к приказам, казался озадаченным. А Натан продолжал:

— Как вы думаете, возможно ли использовать вирус как биологическое оружие?

— Разумеется. В наши дни мы даже располагаем знаниями и средствами, которые позволяют изготовлять вирусы «на заказ». Вирусные геномы обычно очень малы, но мы умеем их расшифровывать. Устанавливая их последовательность, мы можем обрабатывать и даже полностью синтезировать их, создавая таким образом биологические единицы, наделенные инфекционными свойствами и способные к репликации.

— С какого времени подобные процедуры стали технически возможными?

— Такие, о которых я только что упомянул… примерно с 50-х годов XX века. Но идея о биологическом оружии появилась много веков назад. У нас есть несколько замечательных примеров: воинственные татары, уничтоженные эпидемией чумы во время осады Каффы, в нынешнем Крыме в… XIV веке, я полагаю. Им в голову пришла ужасная идея катапультировать зараженные чумой трупы в осажденный город. Вирус оспы, о котором мы только что говорили, был передан инкам через зараженную одежду, подаренную испанцами в ходе завоевания. Совсем недавно, в 1945 году, около трех тысяч заключенных умерли в зловещих японских лабораториях в Маньчжурии. Их палачи привили им микробы чумы, сибирской язвы, холеры и мальтийской лихорадки. Имеются еще десятки подобных примеров…

Сердце Натана работало с перегрузкой при этом новом открытии. Сам того не зная, Ален Дерен только что, возможно, подсказал ему существенную деталь. Но оставался еще один немаловажный пункт: прояснить цель экспедиции «Полярного исследователя».

Тогда ему на ум пришла еще одна мысль: дата кораблекрушения «Дрездена» должна была обязательно куда-нибудь его привести.

— Последний вопрос, профессор: какие ассоциации у вас вызывает 1918 год?

Гримаса раздражения появилась на лице Дерена.

— Я был терпелив, но вы переходите все границы, господин Фал…

Натан не дал ему закончить.

— Ответьте, профессор, это очень важно, вы скоро поймете…

Дерен холодно на него посмотрел.

— 1918 год, профессор? — повторил Натан.

— Я действительно не вижу связи, — вздохнул вирусолог. — Хорошо… Вы обращаетесь к человеку или ученому?

— Не знаю… к обоим.

— Итак, если к человеку, то 1918 год обозначает конец Первой мировой войны, для вирусолога он имеет совсем другое значение…

Натан сглотнул. Ледяные иглы пощипывали ему затылок.

— Что вы хотите сказать?

— 1918 год означает, прежде всего, ужасную эпидемию испанского гриппа. Бедствие, которое погубило от тридцати до сорока миллионов людей по всему миру, то есть в пять раз больше, чем сама война…

Натан принял информацию, словно флакон купороса, брошенный в лицо. Он не подумал об этом событии.

Солдаты из льдов… Внезапно начала вырисовываться истина.

— Вам известны попытки повторного получения этого вируса? — спросил он сдавленным голосом.

— Такие попытки действительно имели место… — снова вздохнул Дерен, который, кажется, не заметил, как изменился тон Натана. — Куда вы метите?

— Профессор… пожалуйста. Этот вопрос может быть самым важным.

— В 1968 году американская команда попыталась восстановить штамм, осквернив могилы эскимосов, которые умерли от вируса в 1919 году. Других, более недавних попыток не было…

— Зачем пытались обнаружить этот штамм? — прервал его Натан.

— Получив образец нетронутого вируса, мы смогли бы понять его функционирование, это, вероятно, позволило бы выработать вакцину и таким образом предупредить новую эпидемию. Вопреки убеждениям грипп является одним из самых опасных микробов, которые известны человечеству наравне с чумой и ВИЧ-инфекцией. Если бы такой возбудитель снова появился сегодня, поверьте, это стало бы настоящим бедствием для человечества.

— Каким был исход этих экспедиций?

— Они потерпели неудачу. Несмотря на тот факт, что они были похоронены на Крайнем Севере, где земля постоянно заморожена, тела не были зарыты достаточно глубоко, и весенняя оттепель последующих лет уничтожила все следы гриппа. Для хорошей сохранности тела должны были бы находиться в абсолютно замороженной почве.