Павел Иванов - Арка-5: Убийство, которого не было

Я с неприкрытым наслаждением наблюдал, как моя подруга задыхается, плачет и безуспешно пытается убрать мою ногу с горла. Я представлял в её роли Шион. Буквально предвкушал, как с ней сделаю что-то подобное, натягивая пальцем курок…

— Но всё-таки ты не Шион… — сказал я, убрав ногу и открывая Мион доступ к кислороду. — Если у меня на глазах в муках умрёт кто-то похожий, какой же будет кайф наблюдать за смертью её самой?

Шло время, солнце Хинамизавы постепенно начало закатываться за горизонт, освещая золотистым светом всё вокруг. Полиция постепенно начала скапливаться вокруг, оцепляя периметр машинами. За ними подтянулась и толпа зевак, среди которых были и родители несчастных детишек. Нас окружили со всех сторон, но боялись подойти слишком близко. Именно на это я и рассчитывал. Миё приготовила для меня телефон, через который можно было вести переговоры. Он стоял на учительском столе, поэтому я всегда мог находиться рядом с ним.

Ситуация складывалась не лучшим образом. Я осторожно заглядывал через шторы и видел, что полицейские спрятались за своими машинами и были готовы открыть по нам огонь в любой момент, но мешала им это сделать толпа, стоящая прямо позади. Ведь если начнётся стрельба, могут задеть и их, но деревенские зеваки плевать хотели на осторожность и подтягивались всё большим количеством. В первых рядах были плачущие и проклинающие нас мамаши заложников. Позже действия полицейского эскорта взял на себя только что подъехавший детектив Оиши.

— Ну наконец-то, — с мрачной улыбкой произнёс я. — Сейчас начнётся шоу.

— Мы явно привлекли к себе много внимания, — подхватывала мои настроения Такано. — Здесь почти все патрульные из следственного отдела Окиномийи. А толпа-то какая собралась.

— Чем больше людей об этом узнают, тем лучше… — сказал я, прикладывая руку к затылку и разминая шею. — Правда, в конце концов, восторжествует.

Блондинка улыбалась до ушей, а вот школьники не разделяли её энтузиазма. Они молчали и лишь пугливо тряслись, не зная, чего ждать от нас. Поэтому все дружно вздрогнули, когда по классу прокатился громкий телефонный звонок. Я тут же снял трубку:

— На проводе.

— Говорит детектив Курадо Оиши из полицейского отдела Окиномийи, — раздался знакомый прокуренный голос по ту сторону линии. — С кем я говорю?

— Кимото Таро у аппарата, — я не стал темнить и сразу выложил всё, как есть. — Вы рады, я тоже рад знакомству. Давайте оставим формальности и перейдём сразу к сути, Оиши-сан.

— Сынок, послушай, сдавайся по-хорошему. Вы окружены, путей к отступлению нет. Отпустите заложников и выходите с поднятыми руками…

— Интересно, после этих слов хоть кто-нибудь самовольно сдавался? — откровенно издевался я над собеседником. — Какие ещё будут аргументы?

— Слушай, не делай себе хуже, не усугубляй ситуацию. Нам больше не нужны жертвы…

— Ну что ж, значит, поговорим серьёзно, старик… — я взял телефонный аппарат в руку и стал ходить с ним вдоль класса, говоря на полном серьёзе. — Проясню ситуацию, чтобы не возникало всяких там глупостей, типа штурма. Слушай внимательно. Здание школы полностью под нашим контролем, у меня здесь человек в каждой комнате и толпа школьников на мушке. Мы занавесили все окна так, чтобы вам не пришло в голову открыть огонь с расстояния. Другими словами, начнёте стрелять, заложникам не жить…

— Хорошо, обойдёмся без стрельбы, — отвечал переговорщик. — Освободи хотя бы часть заложников, и мы продолжим переговоры…

— О, дорогой мой Оиши-сан, вы сейчас не в том положении, чтобы что-то требовать. Здесь я отдаю указания. И я требую привести ко мне Сонозаки Акане и Сонозаки Шион…

— Ни за что, — без раздумий ответил полицейский. — Подвергать опасности других людей…

— Кажется, вы меня не расслышали, детектив… — у меня зашалили нервы в момент его отказа. Я зло ухмыльнулся, положил телефонный аппарат на подоконник, тут же выхватил оружие и без раздумий, нацелив его в сторону, всадили пулю маленькой девочке прямо в живот. По классу эхом пронёсся детский крик. Заложники затряслись от страха ещё сильнее, а девочка согнулась на полу, обливая кровью платье. Мало того, я сам подошёл к ней, отложив трубку в сторону, присел рядом с девочкой на колено, поднял её голову и произнёс, заглянув прямо в её заплаканные глаза:

— Ну не плачь, деточка. Успокойся… — в какой-то момент я хищно облизнулся, — Успокойся, милая. Сейчас всё пройдёт.

С этими словами я вставил пушку прямо ей в рот, взвёл курок и, вдоволь насладившись её перепуганным взглядом, прекратил её страдания…

— Короче, ты всё слышал, старик, — вновь подойдя к телефону, заговорил я с Оиши, меняя обойму. — Не будите выполнять моих требований, никто здесь до совершеннолетия не доживёт. Усёк?

— Хорошо, хорошо! — голос переговорщика явно изменился. Немудрено, ведь выстрелы были слышны и снаружи. По ту сторону трубки я слышал даже как паникует толпа деревенских. — Мы исполним ваши требования, только не трогайте заложников.

— Ах да, совсем забыл сказать, — я прислонился к подоконнику, кидая взгляд на омертвлённое тело мелкой девчонки. — Пока не исполнены мои указания, я буду убивать в час по заложнику. Причём самым жестоким образом, так что поторопитесь… И вот ещё что. Если вдруг кто-то из них откажется почтить нас своим присутствием, скажите, что у меня в руках кое-кто, чьей смерти им очень не хотелось бы видеть. Они поймут, о чём я…

Сказать, что моя позиция в этом вопросе не ужаснула всех, кто услышал о ней, значит не сказать ничего. Обстановка и так была накалена до предела, а я всё подливал масла в огонь. И меня не заботило, что так я и сам могу обжечься. Более того, именно это мне и было нужно. Такано радовало всё происходящее, и она с наслаждением наблюдала за каждым моим действием и словом. Я не знал, что ей движет, да и мне было в общем-то наплевать. Пока она на моей стороне, трогать её мне не выгодно. Её люди, одним из которых, судя по комплекции, был Томитаке, вообще никак не реагировали. Немудрено, они просто-напросто шестёрки этой дамочки и делают всё, что она им прикажет. Больше всего меня заботило время. Я нервно поглядывал на часы, висящие над классной доской, и ждал, когда появится Шион со своей матерью.

В это время среди заложников тоже кипели свои страсти. Детишки, естественно, тихонько плакали, тряслись и молились о спасении. Сатоко, Кеичи, Сатоши и Ханю, пожалуй, вели себя взрослее остальных и пытались их успокоить. Мион же сидела на полу, прислонившись к стенке и обхватив руками колени, уткнулась в них носом. Её тело иногда дёргалось, а сама она издавала странные звуки, напоминающие плачь. Кеичи это заметил и осторожно подполз к ней:

— Мион, ну ладно, успокойся… — шёпотом заговорил с ней он. — Всё будет хорошо. Мы выкарабкаемся…