Урсула Познански - Игра 14.0

«Вот же глупость», — было написано на лице Варце, хотя сам он промолчал.

— Но ты ведь всегда говоришь о предзнаменованиях! — Лисбет не сдавалась. — Ведь, раз мы нашли Сандру, это добрый знак; я была уверена, что она мертва.

Обе девушки улыбнулись друг другу.

Затрещали дрова в костре, в воздухе разлетелись искры. Всякий раз, когда разговор затихал, внимание остальных снова переключалось на Бастиана, словно они хотели удостовериться, что он еще тут.

— Быть может, мы дождемся еще более доброго знака. Ведь и такое может случиться! Это же совершенно точно, — с надеждой добавила Лисбет.

— Тогда давайте все-таки подождем этого знака, — сказал Пауль, снял кожаную куртку и уселся у костра.

— Подождем, — вздохнула Доро. — Как будто всё уже давным-давно не стало ясно.

Больше она ничего не сказала. Молчал и Пауль; он сидел, закрыв глаза и опустив руки на колени. Теперь уже почти все расселись вокруг костра; было хорошо видно, как от Бастиана старались держаться подальше. Лишь Айрис, Штайнхен и Варце окружили его, словно стеной.

Сандра наконец тоже села; она выбрала место рядом с Паулем и смотрела на него, словно хотела задать вопрос, однако глаза его по-прежнему были закрыты.

— Ральф, гаденыш, выпил почти всю мою воду, — жаловалась Мона. — Может, мне кто-нибудь даст попить?

Никто не откликнулся; несколько человек дотронулись до своих фляжек, будто бы чтобы защитить их от посягательств. Натан протянул Моне фляжку, которую Пауль наполнил той самой водой, что была наполовину смешана с землей; правда, воды там почти уже не осталось.

— Я больше не выдержу, — взвыла Мона. Она с ненавистью смотрела на Ральфа, а тот делал вид, что ничего не замечает.

— Мы можем еще набрать воду из лужи? — поинтересовался Натан.

Пауль покачал головой.

— Можете попытаться, но уже в прошлый раз там была в основном одна грязь.

Чем больше они говорили о жажде, тем отчетливее Бастиан чувствовал, что ему хочется пить. Во рту у него пересохло, он начал ощущать какой-то неприятный привкус, словно наглотался пуха. Осторожно, чтобы только другие ничего не заметили, он потрогал свою фляжку — много ли в ней еще осталось воды. Почти пустая. Дрянь. Скоро мы стены начнем облизывать.

Словно подслушав его мысли, Лисбет странно вскрикнула и повернула голову в его сторону, пристально посмотрела на Бастиана, а затем отвела взгляд и уставилась себе под ноги. Она явно была встревожена, будто пыталась отделаться от какой-то кошмарной мысли. Глаза девушки были широко открыты, но оцепенелый взгляд ничего не выражал. Что же такое с ней вдруг случилось?

Бастиан зажмурился. Что-то на мгновение ослепило его. Какую-то долю секунды он с радостью думал, что это солнечные лучи, которые пробились сквозь не замеченную ими прежде трещину в потолке. Но нет, не было никаких лучей и никакой трещины.

Так что нам делать? Снова осматривать коридоры? Попробовать разобрать завалы? А если при этом часть подвала обрушится и придавит нас? Его взгляд был прикован к небольшой кучке дров возле костра. Как мало их осталось!

Снова какая-то вспышка света — быстрый, яркий отблеск. Откуда это? Бастиан прищурился, пытаясь понять, откуда мелькнул свет, однако тот уже погас.

Он бережно погладил Айрис по руке.

— Надо посмотреть, не удастся ли нам раздобыть еще чего-нибудь, что горит, — шепнул он. — Если огонь погаснет… мы будем сидеть в этой черной дыре, полной ловушек и преград. Тогда уже мы точно не найдем никакого выхода, просто помрем от голода и жажды в кромешной тьме.

Она кивнула.

— Паулю нужно разделить нас на группы и отправить на поиски. Где-нибудь мы определенно хоть что-то, да найдем. — Ее знобило, она прижалась к плечу Бастиана. — С другой стороны, без света они тебе ничего не сделают. Тогда они тебя просто не найдут.

— Пока что они оставят меня в покое. После того, как мы отыскали Сандру, Ларса и Варце, у меня появился запас времени, который надо разумно использовать…

Он осекся. Что, интересно, сейчас делает Лисбет? Девушка водила рукой у себя перед лицом, словно пыталась отогнать надоевших мух.

Если появились насекомые — это добрый знак, подумал Бастиан. Пусть они и проникли сюда через самые маленькие отверстия, эти отверстия можно расширить.

Он попытался понять, что же так досаждает Лисбет, что заставило ее внезапно задергаться.

— Иди… — только и произнесла она. Всё тело девушки свело судорогой, она повалилась на землю, испустив протяжный мучительный крик.

Бастиан вскочил на ноги, но Георг уже был рядом с ней; он присел на колени, молниеносно сбросил куртку и бережно положил ее под голову Лисбет, одновременно убирая другой рукой все разбросанные вокруг камни.

— Что с ней? — завизжала Альма. — О Боже! Сейчас ее заберет Тристрам, она станет его первой жертвой, она умирает, посмотрите, у нее всё лицо посинело…

Все громко закричали, пораженные происходящим. Доро снова принялись твердить заклинания, Мона залилась слезами. Ральф и Натан, наоборот, раскрыв рты от удивления, подошли поближе.

— Уйдите отсюда! — закричал Георг, а Лисбет, лежавшая рядом с ним, стала судорожно подергиваться. Она билась в конвульсиях, изо рта у нее выступила вначале слюна, а затем и пена.

Внезапно в голове Бастиана всё связалось в стройную картину. Именно Лисбет кричала ночью двое суток назад. Кричала так же протяжно, жалобно, как и сейчас. Потом эти синяки, царапины, эта привычка всякий раз, сидя у костра, поворачиваться к нему спиной, потому что она знала, что мерцание пламени может вызвать приступ. Эта извечная готовность Георга защищать ее… и вот припадок. Вначале тоническая фаза, затем клоническая.

Эпилепсия. Лисбет больна эпилепсией.

А Георг всё делал правильно: он хорошо разбирался в этом и точно знал, как поступить. И все-таки Бастиан подбежал к нему, присел на колени рядом с Лисбет, принялся считать. Большой судорожный припадок не должен длиться более пяти минут, иначе могут произойти необратимые изменения головного мозга.

А если приступ продлится дольше, что ты тогда будешь делать, а? У тебя есть поблизости диазепам? [35] Диазепам — противосудорожное средство, применяемое при тяжелых эпилептических припадках. Нет. То-то же.

Он перестал считать, вместо этого сорвал с себя куртку и подложил ее под голову Лисбет так, чтобы та не могла удариться ею о каменный пол даже при самых сильных конвульсиях.

Приступ продолжался. Руки Лисбет бесцельно рассекали воздух, ноги беспомощно вышагивали в пустоте.

— Почему вы ничего об этом не сказали? Даже не упоминали ни разу!

— Она этого не хотела. — Георг нежно погладил Лисбет по руке. Он не держал ее крепко за руки, лишь нежно сжимал их, когда девушка могла пораниться. — Только Сандра знает; остальным она стеснялась признаться. И потом, у нее всё хорошо складывалось весь прошлый год.