Елена Сенде - Покушение

— Когда уже закончатся эти церемонии? — произнес Бенуа. — Я устал от всех этих формальностей.

— Если получишь Нобелевскую премию, придется привыкать к ним, — с улыбкой ответила Сириль.

Они ехали молча. Наконец Сириль припарковала машину и они оказались в мраморном холле здания. В лифте Бенуа посмотрел на супругу уже ласковее.

— Ты обещала приехать вовремя…

Сириль взяла его за руку в надежде успокоить.

— Прости, у меня возникла серьезная проблема.

Но Бенуа не слушал ее.

— Я единственный был без жены. И как я выглядел по сравнению с Тардьо?

Сириль попыталась что-либо возразить, но он оборвал ее:

— Ты знаешь, что на прошлой неделе этот мерзавец летал в Стокгольм на обед с членами Нобелевского комитета? Мне сказал об этом Френсис.

Они вышли из лифта, и Сириль открыла дверь их квартиры.

— Я позвоню ему, — заявил Бенуа, — и выскажу все, что думаю. Пусть он идет к черту вместе со всем Каролинска! Какой негодяй!

— Бенуа, пожалуйста, успокойся.

Сириль сняла пальто, туфли и серьги. Она была не в состоянии выдерживать эту сцену и хотела избежать разговора с мужем о своем мрачном открытии, но пыталась быть терпеливой.

— Я понимаю, что ты нервничаешь, но вокруг происходят и другие важные события.

Бенуа снял галстук.

— Ты же видишь, что он посещает всякие интересные места. Расхваливает себя по мере возможности. Предупреждает прессу о каждой своей новой публикации. А этот старикашка, исполняющий роль его агента? Я же ничего такого не делаю. Я всегда отказывался участвовать в этом цирке. Я все время вкалывал. И если он получит Нобелевскую премию, а не я, я подниму огромный скандал!

Сириль вздохнула. Почему она должна все это выслушивать? Еще и именно в этот день! У нее начинала болеть голова. Она прошла в соседнюю комнату и открыла шкаф, чтобы повесить платье. Она уже вышла из ванной, а Бенуа по-прежнему разговаривал сам с собой:

— В конце концов, я никогда особо не думал о своем окружении. Посмотри, с кем он общается. А теперь представь, что я стал бы хлопать по плечу министра и обедать с этими кретинами из Национального центра научных исследований!

Сириль стиснула зубы.

— Бенуа, хватит! Прекрати. Довольно уже разговоров о нем, мне это надоело!

Взгляд, которым ее одарил Бенуа, был полон презрения, которое он испытывал к своему сопернику. Держась на ногах довольно уверенно, он подошел к ней.

— Мне кажется, или ты его защищаешь?

Сириль сделала шаг назад.

— Не говори глупостей!

— Ты думаешь, я не видел, как ты красовалась перед ним сегодня? Еще когда ты училась в университете, он увивался за тобой.

Она пожала плечами.

— Это уже слишком, Бенуа, прекрати. У меня болит голова. День выдался просто кошмарным.

— Кошмарным? Ты что же, считаешь, что мне очень легко, да?

— Дай пройти, я хочу выпить снотворное.

Он преградил ей путь.

— Ты и с ним спала, пока училась в интернатуре?

Сириль не выдержала:

— Ты совсем спятил!

Бенуа крепко схватил ее за руку.

— Я спятил? Ты говоришь о моей проблеме, да?

— Что?

— Когда декан факультета хвалил мои работы, он как-то странно смотрел на меня. Похоже, все в курсе…

— Бенуа, в конце концов, о чем ты говоришь?

— Конечно! Тебе это надоело! Ведь Блейк даже не в состоянии нормально писать!

Сириль поняла, что теряет самообладание.

— Хватит! Никто об этом не знает, кроме тебя, твоего невролога и меня. А сейчас ты меня отпустишь, успокоишься, и мы ляжем спать!

Бенуа сильнее сжал ее руку.

— Ты делаешь мне больно, Бенуа!

— Не смей так разговаривать со мной! Слышишь? Не смей! Я не тупой!

Сириль замерла. Бенуа смотрел на жену и вдруг, словно пораженный молнией, отпустил ее руку и упал на кровать.

— Прости. Не знаю, что на меня нашло.

Сириль молчала. Муж протянул руки, у нее не было ни малейшего желания сделать шаг ему навстречу.

— Прости, дорогая, прошу тебя, — жалобно произнес Бенуа.

Потрясенная Сириль застыла на месте.

— Я выпью таблетку и лягу спать, — сказала она устало. — Мы поговорим обо всем этом, но не сейчас.

Она прошла в ванную, нашла в шкафчике с лекарствами таблетку и проглотила ее, чувствуя себя одинокой, как никогда прежде.

«Чертов день!»

9 октября, 7.30

Новые мокасины из черной замши натирали ноги и давили везде, где только могли. Сириль злилась на себя за то, что достала их сегодня утром из коробки, но нашла себе оправдание: ей хотелось надеть что-нибудь новое и с новыми силами приступить к следующему дню. В результате предстоит заклеить ноги пластырем, как только она приедет в клинику, иначе уже через час на каждой стопе образуются по две водянки.

Сириль вздохнула и попыталась отвлечься от неприятного ощущения. Этим утром осень, похоже, решила отдохнуть. Казалось, листья каштана, растущего напротив клиники, отказываются желтеть, а воздух наполнен теплом. Идеальная погода, чтобы забыть обо всех проблемах и начать новый плодотворный день.

Она открыла застекленную входную дверь.

— Здравствуйте!

Белинда, телефонистка, дежурившая с семи утра до двух часов дня, рывком закрыла газету, которую читала. Она поздоровалась с начальницей, кивнувшей, как обычно, но телефонистка не попалась на эту уловку.

«Доктор выглядит сегодня неважно», — подумала она. Тональный крем скрывал темные круги под глазами, но в целом на лице Сириль были заметны признаки усталости и волнения.

Этим утром ей предстояло составить текст своего выступления на конгрессе в Бангкоке, а также подготовиться к завтрашнему обеду с двумя американскими финансистами. Это означает, что ей нужно погрузиться в счета за прошедший год и подсчитать сумму, которую необходимо «выклянчить» на следующий. Сириль не могла прийти на встречу, не зная хотя бы некоторых цифр наизусть. Тем не менее она чувствовала себя не в своей тарелке, была рассеянной, несобранной, а ее мозг, похоже, не был расположен к запоминанию каких бы то ни было цифр.

Она подумала о сцене, которую накануне устроил Бенуа. Она все еще злилась на мужа. Он не имел права так вести себя с ней, это недопустимо! Если он не может справиться с напряжением, пусть лечится, причем побыстрее! Что касается проблемы под именем «Дома», то она размышляла над ней добрую половину ночи. Она думала о ней с трех до шести часов утра, прокручивая в голове их встречи в попытке найти момент, когда она поддалась на его манипуляции и упустила важные детали.

Возвращаясь к их беседам, она пришла к некоторым выводам:

«Он пришел на консультацию по поводу своих побуждений, но не смог обо всем рассказать, во всем признаться. Он сообщил мне лишь о своих кошмарах, а затем завлек меня к себе домой, чтобы я увидела остальное, все то, что он действительно скрывает. Это крик о помощи. Ему нужна помощь, причем срочно!»