Питер Робинсон - Все оттенки тьмы

— Скажем так, — с загадочной улыбкой ответила София. — Хорошо, что один из звукорежиссеров — мой друг. И слава богу, что все это не шло в прямом эфире. И что по радио запахи не передаются, — добавила она и, сделав приличный глоток риохи, закашлялась и похлопала себя по груди. Щеки Софии раскраснелись — как и всегда, когда она была взволнованна. Она нежно ткнула Бэнкса в плечо: — Ну а вы, мистер Супершпион, чем сегодня занимались?

— Тсс, — поднес палец к губам Бэнкс, метнув взгляд на барменшу. — «Не болтай! Не такая уж она и дура!» — вспомнил он свой любимый плакат.

— Думаешь, в бутылке с риохой спрятан жучок? — прошептала София.

— Возможно. После сегодняшних событий я больше ничему не удивляюсь.

— А что у тебя сегодня случилось?

— Ой, да, собственно, ничего.

— Кстати, я хочу больше времени бывать с тобой, или ты весь остаток отпуска потратишь на поиски неведомых теней?

— Надеюсь, что нет.

— Но ведь ты собираешься вести свое таинственное расследование под покровом темноты?

— Обещать, что работать буду строго с девяти до пяти, не могу. Но к ночи все же постараюсь возвращаться.

— Хм-м. Ну ладно, расскажи, что сегодня с тобой стряслось.

— В общем, я поехал в Сент-Джонс-Вуд, в тот дом, возле которого засняли Лоуренса Сильберта в компании неизвестного мужчины всего за неделю до убийства…

Бэнкс подробно описал свой разговор с Эдит и Лестером.

— Честно говоря, у меня было ощущение, что я попал в какой-то затейливый фантастический роман. Или провалился в кроличью нору.

— Спорим, они клялись, что ни разу не уезжали из дома, никого к себе не пускали и знать не знают этих двух с фотографии? — предположила София.

— Точно.

— Типичные северяне. А ты уверен, что ваши компьютерщики не ошиблись, что это снято именно там?

— Абсолютно. Тот самый дом, я это сразу понял.

— Значит, они врут, — подвела итог София. — Это единственное логическое объяснение их поведению. Как ты считаешь?

— Похоже на то. Но почему они лгали?

— Может, их подкупили?

— Возможно, — согласился Бэнкс.

— Или у них там действует подпольный бордель для гомосексуалистов, — подкинула еще одну идею София.

— Это у такого-то божьего одуванчика, как Эдит Таунсенд? В Сент-Джонс-Вуд?

— Ну, всякое бывает.

— А может, они — часть большой схемы, — предположил Бэнкс.

— В каком смысле?

— Вполне возможно, они тоже участвуют в заговоре. В чем бы он ни состоял. — Бэнкс одним махом прикончил коктейль. — Идем где-нибудь поедим, заодно все это и обсудим. Я уже озверел от всех этих шпионов. Голова раскалывается. И жутко хочется есть.

— Кстати. — Отсмеявшись, София протянула руку за сумочкой. — В Брикстон-Академи сегодня играет квартет Уилко Джонсона. Можем пойти, проведу тебя по своему удостоверению.

— Ну что же, — поднявшись, Бэнкс протянул ей руку. — Чего мы ждем? Мы ведь успеем еще съесть по бургеру?

В четверг София ушла на работу рано, а Бэнкс все стоял под душем, пытаясь окончательно проснуться.

Вчерашний концерт прошел просто замечательно. После него они выпили по бокалу с друзьями Софии, засиделись за разговорами и домой вернулись поздно. Хорошо еще, Бэнкс не забыл поставить на зарядку новый мобильник. После душа он собирался одеться, выпить кофе и позвонить Энни, сообщить свой новый номер.

Бэнкс пока не решил, стоит ли ему снова ехать к Таунсендам. Наверное, нет. Какой смысл? Правда, сегодня молчаливый мистер Таунсенд будет на работе. И в отсутствие супруга Эдит может оказаться более разговорчивой. А может и полицию с испугу вызвать, увидев, что Бэнкс снова топчется у нее на крыльце.

Если Таунсенды причастны к этой истории, значит, они и сами имеют отношение к разведке. Вероятно, дом супругов — нечто вроде «явочного пункта», кого-то они там укрывают, за что им правительство, разумеется, платит. И значит, Бэнксу у них ничего не выведать. Ну а если у них устроен элитный бордель для гомосексуалистов (как предположила София), то — опять же — старики обязаны держать язык за зубами. Похоже, Чарльз-лейн и впрямь оказалась тупиком для расследования.

Бэнкса утешало лишь одно: скорее всего, то, что произошло в доме на Чарльз-лейн, не имело особого значения. Важно лишь то, что Сильберт встречался с тем мужчиной и их обоих запечатлели на фотографиях, которые потом оказались у Марка Хардкасла. И тут уже возможны два варианта: либо он все неправильно истолковал, либо попал в самую точку. В этом деле куда важнее было установить личность фотографа, чем таинственного спутника Сильберта.

Вытираясь и одеваясь, Бэнкс, сам не зная почему, принялся напевать битловское «Норвежское дерево». Ему вдруг послышалась какая-то возня у двери, но, распахнув ее, он никого не обнаружил. Озадаченный, Бэнкс вернулся на кухню. Слава богу, София оставила ему в кофейнике кофе! Он налил себе чашечку, забросил в тостер кусочек хлеба из непросеянной муки и устроился на барном табурете.

Кухня была маленькая, тем более для такой заядлой кулинарки, как София, но удобная и современная. С рейлингов над столешницами свисали разнообразные кастрюльки, сковородки и множество кухонных аксессуаров, начиная с набора ножей от «Хенкеля» и мощного миксера и заканчивая дешевым пластиковым пилером для чистки морковки — одним из тех, что надеваются на палец, как кольцо. Рядом тускло поблескивала газовая плита из матированной стали.

В тостере подпрыгнул кусочек хлеба, и Бэнкс, намазав его маслом и грейпфрутовым джемом, принялся просматривать утренний выпуск «Индепендент», который София оставила на столе. Дело Хардкасла — Сильберта даже не упоминалось и, судя по всему, уже не вызывало у газетчиков никакого интереса. Зато вот Эми Уайнхаус [8] Культовая британская певица, скончалась в 2011 году, в 27 лет. опять вляпалась в историю с наркотиками. Бэнксу было ее жаль. Опять все будут говорить о ее зависимости, а не о потрясающем таланте. Зато так о ней узнает куда больше народу. У Билли Холлидей ведь были похожие проблемы. Правда, она все-таки лечилась. Но даже несмотря на зависимость, песни она писала удивительные, а как пела… Что и говорить, у музыкантов частенько возникают проблемы с наркотиками, поэтому Бэнкс очень боялся за своего сына Брайана, как бы не сорвался парень. Единственным же известным ему наркоманом среди детективов был Шерлок Холмс, и ведь здорово справлялся со своей работой. Жаль, что он всего лишь выдуманный персонаж.

Закрыв газету, Бэнкс отложил ее в сторонку. Надо прикинуть, чем сегодня заняться. Самое главное: ему необходимы любые сведения о Лоуренсе Сильберте, а их добыть совсем непросто. Отец Софии пересекался с Сильбертом в середине восьмидесятых в Бонне. Сильберту тогда было около сорока. Он и в шестьдесят был мужчина хоть куда, а тогда, вероятно, находился в самой лучшей своей поре. И чем он занимался в Германии? Наверное, тем же, чем тогда занимались все работники спецслужб, — помогал перебежчикам перебраться через Берлинскую стену, внедрялся в страны Восточного блока, вызнавал, какие достижения появились в науке, промышленности и военном оснащении, что изменилось в политике. Возможно, иногда он даже был тайным киллером. Тогда политика представляла собой спутанный клубок из шпионажа и контршпионажа, в котором барахтались агенты, иногда двойные, а то и тройные. Человек со стороны никогда не смог бы внедриться в эту веселую компанию — просто не понял бы, с чего начинать.