Скотт Смит - Руины

— А если ты говоришь, что они не пытаются изолировать растение, тогда почему не отпускают нас с холма?

— Может, здесь замешана религия или древнее пророчество, которое передавалось из поколения в поколение? Может они боятся гнева богов и верят, что растение никого не отпускает из своего плена, и тот, кто ступил на холм, не должен вернуться. А когда сюда стали приезжать люди, то индейцам пришлось следить за тем, чтобы многовековую традицию не нарушили.

— Но если…

— Это всего лишь предположения, Джеф, — сказал Матиас, — то, что даже можно не обсуждать. Вряд ли хоть что-то из этого правда. — Они оба замолчали и принялись наблюдать за индейцами.

Поднимался ветер. Индейцы начали перетаскивать свои вещи от костра под навес.

Джеф знал, что Матиас был прав и все сказанное — только предположения… возможно, не имеющие под собой никаких оснований. Все, в чем ребята могли быть уверены, это то, что здесь на холме — только они и растение, а от индейцев их отделяет полоса земли, посыпанная солью…

— А что думаешь об археологах? — спросил Джеф.

— А что о них можно думать?

— Ну, почему ко всем людям, погибшим здесь, никто не пришел на помощь?

— Может, они предупреждали, что уходят в экспедиции надолго. Например, на все лето. А когда через несколько месяцев не появлялись, их начинали искать. Но уже было поздно…

— А как думаешь, к нам кто-нибудь придет на помощь? Если продержимся достаточно долго, нас найдут?

Матиас пожал плечами.

— Посмотри, — сказал он. — Сколько здесь холмиков… Здесь погибло очень много людей… Кто-нибудь обязательно найдет это место. Слишком много следов ведет сюда. Вопрос только в том, когда это случится.

— Думаешь, мы сможем долго протянуть здесь?

Матиас положил руки на колени. Кожа на его руках была вся красная от ожогов, а в некоторых местах виднелись капельки крови. Подумав, немец покачал головой.

— Без пищи — не думаю.

Автоматически Джеф стал вспоминать все, что у них осталось из еды: крекеры, орехи, две шоколадки, изюм, немного соли, банка колы, две бутылки чая. Все это надо было разделить на четверых, даже на пятерых, на случай, если Пабло станет лучше. И насколько этого хватит? Недель на шесть?

Одна из ворон вылетела из джунглей и подлетела к костру. Индеец, который постоянно сморкался, бросил в нее банданой, и птица улетела.

— Может, у нас получится поймать птицу, — сказал Джеф. — Можно смастерить гарпун, привязать его к длинной веревке и попробовать бросать в птиц, летающих над джунглями. Чтобы сделать гарпун, надо всего лишь придумать, как прикрепить нож к шесту…

— Они не дадут нам приблизиться к джунглям. Ни на шаг.

Джеф сразу же понял, что Матиас прав, но ему было обидно, что его план снова оказался неосуществимым и немец снова вернул его с небес на землю.

— А что, если нам попробовать очистить холм от растения? Просто взять и начать вырывать его?

— Это бессмысленно, Джеф. Оно слишком быстро растет. Мы…

— Я пытаюсь найти хоть какой-нибудь выход, — сорвался Джеф, хотя понимал, как смешно звучали эти слова, и раздражительность была не к месту.

Матиас, казалось, не заметил этого и сказал:

— Может, выхода и нет и все, что мы можем сделать, — это ждать и надеяться. До тех пор, пока не закончится пища… А потом, если помощь не придет, то мы повторим судьбу всех, ступивших на этот холм.

Джеф посмотрел на Матиаса. Немец выглядел как и все — истощенным и измученным. Кожа на его лице начинала шелушиться, вокруг глаз появились темные круги. Но, несмотря на это, Джефу показалось, что у Матиаса есть еще много скрытой силы. Именно это и объединяло их и отличало от уже давно сдавшихся Стейси, Эрика и Пабло.

Почему-то сейчас Джеф подумал о том, как мало ему известно о Матиасе. Он знал только то, что он вырос в Мюнхене, что сделал себе татуировку, когда служил в армии, что учился на инженера. Матиас был настолько молчаливым, что на первый взгляд создавалось впечатление, что ты все о нем знаешь. Но только сейчас Джеф понял, что Матиас намного сильнее, взрослее и состоятельнее, чем показался ему сначала. И, сидя рядом с ним, Джеф даже на мгновение почувствовал себя жалким мальчишкой.

Помолчав, Матиас сказал:

— Мы все сейчас ослабли. Дальше будет хуже. Поэтому не трать напрасно свои силы. Не ходи, когда можешь сидеть. И не сиди, когда можешь лежать. Понимаешь?

Пока он говорил, у костра появился уже знакомый маленький мальчик. Он снова играл с камешками, пытаясь жонглировать ими, а взрослые, смеясь, наблюдали за ним.

Матиас кивнул в их сторону:

— А что в путеводителе сказано об этих людях?

Джеф вспомнил путеводитель. Он представил его так ясно, что даже почувствовал запах страниц. В этой книге было очень много написано об истории майя: об их пирамидах, астрологических календарях, дорогах, поселениях, но о современной жизни информация практически отсутствовала.

— Я мало помню, — сказал Джеф. — Только миф о сотворении, в который они до сих пор верят.

— О сотворении мира? — спросил Матиас.

— Нет, людей.

— Расскажи.

Джеф помолчал несколько минут, пытаясь получше все вспомнить.

— Боги несколько раз пробовали сотворить людей, — начал Джеф. — Первый раз они решили сделать их из грязи. Но эти люди получились абсолютно бесчувственными и ничего не умели. В конце концов они просто растворились в дожде. Во второй раз боги использовали дерево. Но эти создания вышли еще хуже — они оказались глупыми и не слушались богов. Некоторые деревянные люди забрались на деревья и превратились в обезьян, а все остальные погибли.

Джеф замолчал.

— А дальше? — спросил Матиас.

— А потом боги сотворили людей из зерна и воды. Но они получились абсолютно идеальными. Идеальными настолько, что боги испугались, что эти люди слишком много знают и умеют и им не нужны боги. Поэтому боги решили затуманить их разум, забив его ненужными мыслями. Эти создания из зерна, воды и ненужных мыслей и стали первыми людьми. — Как только он договорил, раздался раскат грома. Джеф и Матиас одновременно подняли головы и посмотрели на небо.

— Когда мы шли по джунглям, мы не видели ни одной обезьяны, — задумчиво произнес Матиас. — Странно, да?

Вместо ответа Джеф почему-то тихо сказал:

— Я не хочу здесь умереть.

Матиас посмотрел на него и улыбнулся.

— А я вообще не хочу умирать, ни здесь, ни где-то еще.

Вдруг один из индейцев, сидящих у костра, зааплодировал. Ребята посмотрели в их сторону: у мальчика уже совсем хорошо получалось жонглировать, и он почти минуту подбрасывал камешки, не уронив ни одного. Когда ребенок все же сбился и выронил камень, взрослый мужчина улыбнулся ему и одобрительно похлопал по спине.

— Но, я думаю, мне от этого никуда не деться, да? — спросил Матиас, все еще улыбаясь.