Торкиль Дамхауг - Смерть от воды

— Соболезную, — догадался сказать он в узкой кабине лифта.

Она была почти с него ростом. Волосы рыжевато-каштановые. А глаза такие зеленые в резком свете лампы…

Она опустила взгляд и не ответила.

— Близким, наверное, сейчас очень тяжело.

Роар считал себя вполне ничего, когда дело касалось разговора с людьми в непростых ситуациях. Теперь же он чувствовал себя слоном.

Он закрыл за ней дверь в кабинет и почувствовал легкий аромат парфюма. «Соберись, Роар, — повторил он раздраженно. — Концентрация восьмой степени». Десятая степень была крайней в шкале сил, затрачиваемых на то, чтобы Роар Хорват собрался.

Она была в обычной одежде, отметил он про себя, когда занял место за письменным столом. Демисезонная куртка, явно ей велика. Под ней зеленый шерстяной свитер. Черные брюки, не сильно в обтяжку, и сапоги на высоком каблуке. Она была совсем не накрашена. Руки узкие, пальцы длинные и тонкие, с ухоженными ногтями. Роар повторил про себя описание, и от этого стал лучше справляться с ситуацией.

— Мы пытались найти вас несколько дней, — начал он. — Никто не знал, где вы.

— Кто это никто? — спросила она. Голос был спокойный и очень глубокий.

— Ваши родители. Они не видели вас с Рождества.

Он был удивлен, что она в первые дни шока и сомнения не была вместе с самыми близкими.

— Когда вы в последний раз видели сестру? — поинтересовался он.

— Летом, — ответила Лисс Бьерке и посмотрела прямо на него.

Он уже привык к ее взгляду.

— Наверное, у вас были не очень близкие отношения?

Лисс Бьерке провела замшевыми перчатками по бедру:

— Почему вы так думаете?

— Ну… У братьев и сестер бывают разные отношения.

— А у вас есть сестра или брат? — спросила она.

Допрос длился уже несколько минут и принял совершенно другой оборот, чем он намечал, но он не стал отметать ее вопрос и ответил:

— И сестра, и брат.

— А вы — старший.

— Угадали, — улыбнулся он.

— Майлин значит для меня больше всего на свете, — сказала она резко. — Я видела ее не так часто после того, как переехала в Амстердам, но мы общались, как прежде.

— Понимаю, — вмешался Роар. — Должно быть, ужасно…

— Насколько я знаю, вы не священник и не психолог, — прервала его Лисс Бьерке. — Я пришла сюда отвечать на вопросы, которые, может быть, помогут вам найти решение.

«Соберись, Роар», — подумал он еще раз и повернулся к компьютеру. Он достал список вопросов, приготовленный заранее, перечитал его сверху донизу. Теперь стало лучше. Надо размотать контакты между сестрами в последние месяцы. Они говорили по телефону минимум раз в неделю. И еще постоянно слали СМС. Лисс Бьерке показала ему некоторые, и голос ее снова стал спокойным и глубоким. Роар между тем понял, что должен двигаться с осторожностью.

Последнее сообщение от сестры было отправлено в четверг, одиннадцатого декабря. «Еду с дачи. Всегда думаю там о тебе. Не занимай праздник Ивана Купалы на будущий год. Позвоню завтра».

— Что значит это сообщение про праздник? — спросил Роар.

Лисс Бьерке сначала задумалась, потом сказала:

— Она собиралась замуж.

Роар записал.

— За кого? — выпалил он.

— Не говорите мне, что не знаете, с кем она жила, — нетерпеливо ответила Лисс Бьерке. — Он был на допросах по меньшей мере трижды. — В ее голосе снова прозвучало раздражение.

— Значит, за Вильяма Вогт-Нильсена, — кивнул Роар.

— Майлин была не из тех, кто живет с одним и в то же время планирует свадьбу с другим, — прокомментировала Лисс Бьерке, и Роар признал ее правоту.

Он уже начал привыкать к ее сменам настроения. Она была немного странной, отметил он, что неудивительно для женщины с такой внешностью. Он планировал перейти к вопросам о роде ее деятельности в Амстердаме, но оказалось, ей не нужно говорить о себе. Во всяком случае, не с ним.

— Вы были раньше знакомы с Вильямом Вогт-Нильсеном? — спросил он вместо этого.

Она посмотрела на него скептически или, может, уничижительно, будто собиралась развеять и этот вопрос, но ответила:

— Я увидела его впервые, когда приехала домой. Две недели назад. — Не успел он спросить еще, она сказала: — Вы хотите знать, что я о нем думаю? Мог ли он сотворить такое с Майлин?

— А что вы думаете?

— Хотя он был у моих родителей, когда она исчезла? Хотя им с Майлин было хорошо вместе? — Она слегка покраснела.

Он подумал о ее манере защищать возлюбленного сестры. Надо проверить, действительно ли они не были раньше знакомы.

В дверь постучали, потом появилась голова Викена. Заметив Лисс Бьерке, он вошел. Как всегда, он был отлично одет — темно-синий блейзер, а под ним белая рубашка — и мог сойти за солиста биг-бенда. Несколько секунд он стоял и смотрел на нее.

— Викен, инспектор. — Он сжал руку молодой женщины. — Соболезную, — добавил он.

— Спасибо, — сказала она.

Он продолжил говорить какие-то еще правильные слова, которые вполне мог произнести священник, подумал Роар, но Викен избежал едких комментариев, которые достались его коллеге. Наоборот, по лицу Лисс Бьерке он прочитал, что она принимает слова инспектора за сочувствие.

— Очень удачно вы здесь оказались, — продолжил Викен. — Пару минут назад мне ответили про эту запись на мобильном.

Она посмотрела на него с вопросом:

— На мобильном Майлин?

— Именно. Мы попросили эксперта посмотреть видеоклипы. Нам было очень интересно понять, что же она говорит.

— Было очень нечетко, — сказала Лисс Бьерке неожиданно живо. — А я не могу это пересматривать.

— Понимаю. — Викен тут же выбрал тон, который Роар не мог подобрать вот уже полчаса. — И не факт, что вы разобрали бы, если бы слушали несколько раз. Наши эксперты прокручивали эту запись множество раз, но не уверены на сто процентов. — Он достал из кармана пиджака листок, расправил его. — Очень важно узнать, что вы думаете об этом, поскольку все кончается вашим именем, его выкрикивает Майлин. Но я хотел бы попросить вас об одной вещи для начала. Для следствия очень важно, чтобы это никуда не просочилось.

Лисс Бьерке наклонилась вперед и принялась накручивать локон на указательный палец:

— Я никому не скажу.

— Хорошо. Кажется, Майлин говорит четыре слова: «песни» или «пески», «весла» или «весна», потом «каникулы» и «лыжи», [23] В норвежском тексте перечислены следующие слова: sand (читается «санд») — пляж, песок; år («ор») — весло; ferien («фериен») — каникулы; ski («ши») — лыжи. Первое и второе слово вместе напоминают имя Шандор; второе и третье — фамилию Ференци. потом кричит «Лисс». Запомнили?

Лисс повторила:

— «Песни» или «пески», «весла» или «весна», «каникулы», «лыжи» и «Лисс».

— Точно, — отметил Викен. — Это вам что-нибудь говорит? — Он присел на краешек стола и ждал.