Торкиль Дамхауг - Смерть от воды

Вдали раздался шум двигателя. Она повернула голову и заметила свет фар, танцующих между деревьями. «Они приехали за тобой, Лисс. Все правильно».

Вторник, 20 января

Дженнифер Плотерюд выключила компьютер, повесила белый халат в шкаф, вышла в коридор и заперла за собой дверь. Она только что решила подарить себе пару новых сапог. Нашла их в Сети, в «Хэтти и Му». Они тоже были из кожи антилопы, но с бронзовой пряжкой, огрублявшей их, что больше подходило ее нынешнему настроению.

Было четверть пятого. Родительское собрание в десятом классе начиналось в семь, и Ивар посчитал, что «в кои-то веки» пора бы и ей сходить. К тому же он обещал приготовить обед пораньше, потому что мальчики шли на тренировку. На самом деле была очередь Ивара идти на собрание, и Дженнифер злилась, что позволила себя уговорить. Она взглянула еще раз на часы и решила сделать намеченное. Несмотря на все домашние обязанности, она направилась к главному зданию Центральной больницы и вошла в большой зал, напоминавший самолетный ангар.

Поднимаясь по лестнице к галерее, она вспомнила о Роаре Хорвате. Она позвонила ему чуть раньше и намекнула, что, возможно, заедет в ближайшие дни. У него между тем были другие планы. В третий раз за неделю она слышала скомканный ответ. Почему не сказать правду? Неужели он думает, она не выдержит? Она злилась, что не смогла ему показать, с какой легкостью могла бы это принять. Она ошиблась в нем. Когда они познакомились, на корпоративе, ей показалось, он сангвиник. Но кто же не сангвиник на рождественском корпоративе? Теперь он все больше казался чем-то средним между меланхоликом и флегматиком, что не очень-то отличало его от Ивара и других норвежских мужчин. Уже не в первый раз Дженнифер так грубо ошибалась, но о переоценке этой Гиппократовой системы и речи быть не могло.

Пока она цокала вдоль галереи на втором этаже, навстречу мелькали лица. Некоторых она знала, кивала, большинство были незнакомы. Она будет скучать несколько дней, решила она, а потом все пройдет. Так обычно бывало. Даже Шон прошел. Во всяком случае, она могла не думать о нем. А эта история с Роаром Хорватом была просто лекарством. На какое-то время она подавила страх увядания, но теперь это ей не нужно.

Уточнив в справочном номер палаты, она постучалась в предпоследнюю дверь в коридоре. Внутри было темно, и она не сразу разглядела фигуру, сидевшую в кресле у окна.

— Привет, Лисс.

Девушка обернулась. Один глаз прятался за огромной повязкой.

— Привет, — ответила она тихо.

Дженнифер закрыла за собой дверь:

— Я узнала, что ты все еще в больнице. Захотела тебя проведать.

Лисс включила свет, она казалась еще тоньше, чем в их последнюю встречу на похоронах ее сестры. Вокруг шеи у нее была повязка с абсорбирующим компрессом.

— У меня все есть. Меня кормят.

Она кивнула в сторону стола, где стояла кружка с желтым соком и лежало печенье. На тарелке был нетронутый бутерброд с сыром.

— Тебя завтра выписывают?

— Кажется, да.

— Как твой глаз?

Лисс пожала плечами:

— Будут обследовать его снова перед выпиской. Они еще не знают.

Дженнифер присела на край кровати:

— Ты с кем-нибудь говорила?.. О том, что случилось?

Девушка скорчила рожицу:

— Сюда заходил один — специалист по какой-то психиатрии. Полный идиот. Я отказалась как можно вежливее, — кажется, он остался доволен.

Дженнифер улыбнулась:

— А с другими? С матерью или отчимом?

— Они стараются как могут. Матери помощь нужна больше, чем мне.

В слабом свете лампы лицо Лисс было серо-бледным овалом под повязкой. Дженнифер захотелось погладить ее по голове.

— Кстати, заходил инспектор. Викен. Он искал ответы на некоторые вопросы.

— Они должны тебя допросить, — кивнула Дженнифер. — Правда, врачи не хотят, чтобы тебя беспокоили.

— Его нашли только через десять часов.

— Я слышала.

Дженнифер вскрывала Вильяма Вогт-Нильсена, после того как его извлекли из-подо льда, но она не хотела об этом говорить.

— Ему было больно?

— Нет, — решительно ответила Дженнифер и добавила: — Он потерял сознание до того, как упал в воду. Наверное, ударился головой о камень при падении.

Лисс сидела и смотрела в окно.

— Я его столкнула. Слышала, как голова ударилась о выступ. Но я убежала.

Казалось, она винит себя.

— Поэтому ты сейчас здесь, — заметила Дженнифер.

Девушка накручивала прядь на указательный палец.

— И еще потому, что инспектор решил, что надо мчаться на дачу. Он понял, что Вильям может быть там.

Дженнифер не удивилась, что Викен заронил в Лисс мысль, кому надо быть благодарным.

— Я убила человека.

Дженнифер встала и подошла к ее креслу.

— Дорогая Лисс, — сказала она и прикоснулась к ее плечу. — Я не психолог, но, по-моему, нет ничего удивительного в твоих чувствах после всего пережитого кошмара. Это называется «комплекс вины выжившего». Я бы все-таки посоветовала тебе с кем-нибудь об этом поговорить. Не все психоаналитики негодяи все-таки.

После того как посетительница ушла, Лисс лежала и думала о ее словах. Надо ли ей поговорить с психологом? Когда здесь был инспектор, она мобилизовалась и рассказала кое-что из случившегося у озера. Это ей помогло. Викен тоже утверждал, что зашел в первую очередь просто ее проведать. Но не возражал, когда она принялась рассказывать о том, что знала.

— Он пошел за Майлин на почту. Ждал ее в машине снаружи, поехал с ней на дачу. Как он сделал вид, что был все время в Осло, я не знаю.

— Мы это выяснили, — сообщил инспектор. — Вечером он приехал в город поработать, потом вернулся на дачу. Наверно, он держал ее связанной всю ночь и отвез на ту фабрику рано утром одиннадцатого декабря.

— Он тогда ее снимал? Дата на видеозаписи была двенадцатое декабря. — Лисс задумалась. — Но ведь несложно поменять дату на мобильном.

Викен криво улыбнулся:

— Вы хорошо рассуждаете. Похоже, с головой у вас все в порядке, даже несмотря на серьезное переохлаждение.

Ей понравилась его интонация, прямота — и никакого притворного сочувствия.

— Наверное, он отправил сообщение Бергеру с ее телефона, — сказала она. — А еще мне и нескольким другим. «Не занимай праздник Ивана Купалы будущим летом». А Йонни Харриса тоже он убил?

— У нас есть все основания так полагать, — подтвердил инспектор. — Харрис был свидетелем чего-то, что он не должен был видеть.

— Он приходил в офис Майлин в тот вечер… Машина. Он видел, как Вильям паркует ее машину.

— Вот именно, — сказал Викен. — Но только позже Йонни Харрис понял, что это значило. Полагаю, он хотел подзаработать на своем наблюдении. Надо же на что-то жить.

— Но Вильям был на лекциях весь день, а потом на работе.