Джон Тренейл - Врата Совершенного Знания

Мэт смотрел на нее, стараясь угадать истину, но преуспел лишь в одном: из темных глубин его мозга вновь всплыли ужасные воспоминания.

— А ты доверяла бы на моем месте? — спросил он наконец.

— Я не могу придумать ни одной причины, по которой ты должен верить мне.

— Мэйхуа! — Мэт поднял ее голову за подбородок. — Забудь о прошлом. Забудь о том, что будет сегодня. Думай только о том, что есть сейчас. Ты действительно любишь меня?

— Да. — Она заглянула в себя и не нашла никаких причин для сомнений.

Однако Мэт, пытавшийся проникнуть в ее мозг, в ее сердце, был занят одним: он смотрел и ждал, что вот-вот предательский изгиб бровей, огонек, вспыхнувший под изогнутыми ресницами, подтвердят ему, что Мэйхуа лжет.

— Мои желания под конец стали так просты. Знаешь, чего бы я хотела? — Она взглянула Мэту прямо в глаза и улыбнулась. — Прекрасная свадьба в Гонконге, и я — вся в белом, в «Риджент-отеле», чтобы там были кинопродюсеры и другие важные персоны, и куча долларов приданого от твоего отца… это было тогда. Больше меня это не волнует. Я бы, конечно, сорила деньгами как сумасшедшая. Конечно, сорила бы. Но все равно я была бы тебе хорошей женой. У нас были бы дети: не сразу, позже, когда я почувствовала бы себя готовой для этого.

Мэйхуа продолжала смотреть в лицо Мэту, она не отводила глаз, как будто понимала, что он все еще ищет в ней признаки фальши.

— Кокаин помогал, конечно. Нет, неправда, помогает; я и теперь приняла дозу, перед тем как прийти сюда. Он срабатывает. Его дело — оставлять реальность там, где ей и следует быть — вне меня.

Мэт вдруг почувствовал, что она больше не играет — она храбрится. Ему хотелось дотронуться до Мэйхуа, но он знал, что не решится сделать это.

— Что?

— Я поверю тебе, потому что у меня нет другого выхода. Я хочу выбраться отсюда. Убежать. Ты поможешь мне?

Мэйхуа смотрела на него, приоткрыв рот. Как будто она спала и все сны перемешались. Ли приказал ей предложить ему план побега. Так или нет?

— Что ты сказал?

— Я хочу разработать план побега.

— Но это же… я… — Мэйхуа пыталась собраться с мыслями. — Может, способ и есть. Я не все время сижу здесь, на Цюэмое, как пленница. Иногда меня отпускают в Тайбэй. Здесь курсируют катера. У меня есть друг, который может подплыть сюда ночью. Я дружу с охранниками. Думаю, я сумею с ними договориться. Они меня понимают и жалеют, только боятся. Может, план сработает.

Очень уж все гладко — у Мэта снова вспыхнули подозрения.

— Как это ты смогла в такой спешке все продумать?

— Я продумывала это долго.

— Это Ли тебя подучил?

Мэйхуа колебалась только секунду. Она совсем недавно приняла решение и теперь его нельзя было изменить.

— Ли предложил идею побега, верно. Он думает, что это выбьет тебя из колеи еще больше. Он не знает другого: я придумала, как этот побег устроить.

— Почему? Почему ты так рискуешь собой? — недоверчиво спросил Мэт.

— Я разработала этот план для себя. Ли не собирается тебя выпускать. Он должен убить тебя, а я не хочу этого.

Мэт вспомнил ободряющие слова Цзияна и задумался.

— Ли не рискнет убить меня, пока я буду держать рот на замке, — вымолвил он наконец.

— Даже если это означает, что мне будет больно?

В наступившей тишине скрежет поворачивающегося в замке ключа прозвучал как гром среди ясного неба.

Председатель Народной Республики Китай ехал ночью в Иньчуань, к границам центральной северной провинции Ганьсу. Эскадрилья вертолетов доставила его вместе с сотрудниками через горный хребет Хэлань к краю пустыни. К тому времени уже встало солнце, возвещая безоблачное мартовское утро, но было все еще очень холодно. Злобный ветер дул с гор на восток, неся по открытой равнине клубы пыли, плясавшие над огромным пространством красноватых песков. Но прогноз погоды предсказывал, что к девяти утра ветер успокоится, и маршал Ван Гоин обрадовался: условия для полета вскоре будут идеальны.

Рядом с допотопной диспетчерской вышкой «Ганьсу-Б-10» стояло сборное двухэтажное строение, ощетинившееся антеннами и парой радаров. Маршал Ван провел остальных вверх по лестнице к двери на втором этаже.

Председатель, Ван и начальник Сунь оказались в помещении, похожем на ангар, размером с футбольное поле. Внизу рядами лежали пустые панели управления. Ван оперся руками о поручень.

— Это макеты, как вы понимаете. Просто чтобы дать представление о том, как в назначенный день все будет выглядеть на «Фуцзянь-09».

— Каждая из этих панелей предназначена для одного самолета.

— Да, председатель. Это необходимо для того, чтобы каждый самолет мог действовать на своей радиочастоте. Конечно, Фуцзяньский центр будет в несколько раз больше.

— Эти панели напоминают клавиатуру компьютеров.

— По сути, так оно и есть. На каждом контрольном устройстве есть экран, на который проецируется вид с носа самолета. Кроме того, у оператора будет аппарат, считывающий данные с такого же аппарата в кабине самолета. Он должен использовать клавиатуру, чтобы дать определенные команды и начать операцию, координируя вылеты. А потом последует управление голосом.

Ван сделал шаг назад и взмахнул рукой.

— Здесь, в том месте, где мы стоим сейчас, у руководителей операции будут большие экраны, чтобы перед ними разворачивалась вся картина атаки.

— Не могу понять весь этот современный вздор. Что же должен делать оператор: бормотать «налево, направо, налево», так, что ли?

Ван рассмеялся.

— Не совсем. Воздушный бой — это множество различных тактических ходов. У каждого маневра есть свой номер. Например, «четырнадцать» — эта цифра может заставить самолет повернуть влево, спикировать с большой скоростью и снова подняться вверх. Давайте посмотрим теперь, как работает эта штука. В дальнем конце помоста офицер сел за включенный экран. Когда они подошли, офицер поднялся и встал по стойке «смирно».

— Яо Сюаньлин, майор Седьмой дивизии, регион Ганьсу, военный округ Иньчуань.

— Сегодня великий день, верно?

— Так точно, господин.

— Сядьте. — Председатель наклонился поближе к Яо. — Расслабьтесь. Так вы лучше выполните свою работу, — прошептал он.

— Так где же самолет? — спросил Сунь Шаньван.

— Вот он. — Ван стоял возле маленького окошка, которое выходило на поле, и показывал рукой. Истребитель, без всяких обозначений, стоял в конце взлетной полосы, двигатели работали вхолостую. — Яо, поднимай машину. И объясняй нам, что делаешь.

— Есть! — Яо взмахнул листком бумаги. — Это сводка погоды вместе с инструкциями по высоте полета и первоначальным курсом. Эту информацию нужно ввести в компьютер, вот так! — Офицер начал набирать данные на панели управления. Через мгновение от рева турбодвигателей в ангаре стало невозможно находиться. Яо нажал еще три клавиши. Рев истребителя достиг высшей точки и внезапно пошел на спад. Когда председатель выглянул в окно, взлетная полоса была уже пуста. Он поднял голову. Самолет поднимался в воздух. Виднелись только языки пламени, вырывавшиеся из каждого сопла.